Уцелевшие скупщики краденого платили за товар гроши. Хочешь реально подняться — торгуй дурью. Формировались преступные сети, все чаще в дело шло оружие. По улицам еще не рассекали пацаны с «калашами» наперевес — сейчас это в порядке вещей, — но уже создавались кланы, которые начали доказывать друг другу, кто круче, защищать свою территорию.
Негры и арабы стали отдаляться друг от друга. Французы были напуганы усилением Исламского фронта в Алжире. В газетах все чаще появлялись сообщения о варварских преступлениях исламистов. На нас стали косо смотреть. Еще немного — и нас начнут считать дикарями..
Мне надо найти новую нишу. И как можно скорее.
* * *
В Корбей-Эссоне я познакомился с одним наркошей; он был в том же центре, что и я. Чтобы ездить на работу, он спер чей-то «ситроен» и недели три подвозил меня по утрам в Париж. Потом наркоша куда-то свалил вместе с тачкой — и я снова стал ездить на электричках. Влился в ряды честных тружеников, которые пару лет назад с презрением смотрели на меня, когда я спал, развалившись на лавке..
Жан-Марк — управляющий пиццерией в Латинском квартале, где я работал, — был в отчаянии. Его доставщики то и дело возвращались пешком, без скутеров и с пустыми карманами. Они жаловались, что их ограбили, — а на самом деле обменивали скутер на наркотики, прикарманивали выручку, а пиццу съедали с приятелями.
Легко сказать, но как доказать. Жан-Марк все прекрасно понимал, но ничего не мог сделать. Человека нельзя уволить за то, что он подвергся нападению, — а также на него нельзя подать в суд только потому, что ты не веришь ни единому его слову. Жан-Марк тяжело вздыхал и звонил в центральный офис, чтобы ему поскорее подогнали новый скутер..
В убогом теневом бизнесе коллег я не участвовал, но и не стучал. Однако так больше продолжаться не могло: я к тому времени кое-что придумал, а эти мелкие жулики мешались под ногами. И я решил поговорить с Жан-Марком.
— Послушай, эти ребята считают тебя идиотом.
— Абдель, я знаю, но что мне делать?
— Все очень просто. Сейчас десять утра. Обзвони их и скажи, что они сегодня не нужны. Завтра сделай то же самое. И послезавтра. А через три дня пошли им уведомление о том, что они уволены за прогулы или что-нибудь в этом роде.
— Ну, предположим. А кто будет развозить пиццу?
— Я найду людей.
Знаете, почему полиция ничего не может поделать с жуликами. Потому что не пользуется их методами. Они не могут предотвратить преступление, потому что просто не видят, когда у них под носом что-то затевается. Силы не равны. Но я-то в теме. Я такой же, как те, кто вырос в Ля-Шапели, Сен-Дени, Вилье-ле-Беле, Мант-ла-Жоли, кто ходил в обычную городскую школу.
Я знаю, что делать..
Доставщики как по волшебству перестали подвергаться нападениям, а по вечерам вся выручка попадала в кассу. Ее привозят Ясин, Брахим и еще несколько моих будущих подельников. Они уже в игре. Несколько недель они изображают идеальных работников. Они знают, что могут мне доверять; то, что я затеял, поможет им набить карманы.
А пока они только облизываются, глядя на пиццу. Пока им хватает и этого..
В детстве мне очень нравился сериал «Команда «А»». В этом деле с пиццерией я буду одновременно Красавчиком, которому все удается, и Ганнибалом, который в конце каждой серии произносит знаменитую фразу: «Люблю, когда все идет по плану». Теперь я замещаю Жан-Марка, когда он берет выходной. А когда его назначают управляющим новой пиццерии, я получаю его место и поздравления.
Всё, плацдарм зачищен..
В 1991 году вся бухгалтерия велась в письменном виде. В нашей маленькой пиццерии мы работаем по накладным — пачкам сдвоенных пронумерованных листков. Верхний листок заполняется, а второй дублируется под копирку. Первый мы отдаем клиенту, а второй отправляем в главный офис — таким образом там узнают, сколько и чего мы продали и какая выручка должна поступить в кассу..
Мой план очень прост: продавать неучтенные пиццы. Когда клиент звонит и заказывает две или три пиццы, мы спрашиваем, нужен ли ему счет. Если это небольшая семья или студенты, они обычно отказываются. Но если пиццу заказывают в офис, счет требуют всегда. Вечером я кладу копии счетов и соответствующую им выручку в конверт и отправляю в главный офис.
А все остальное достается нам..
Конечно, нужно еще как-то оправдать расход продуктов. Но тут нет ничего проще. Каждое утро, когда нам привозят ящики замороженного теста, ветчины, кетчупа, я угощаю водителя кофе. В это время Ясин и Брахим крадут из грузовика все, что нужно для «левых» пицц. А еще я придумываю ложные вызовы. Например, некий Жан-Мари Дюпон из Сен-Мартена заказал десять гигантских пицц.
Но, явившись по указанному адресу, наш бедный доставщик обнаружил стоматологическую клинику, откуда ничего не заказывали. Разумеется, никто никуда не ездил и никаких пицц для Дюпона мы не пекли. Зато начальство списывает их в убытки..
* * *
Однажды в пиццерию явились два каких-то типа.
— Хотим предложить тебе дело. Тут рядом есть пустой магазин. Купим печь для пиццы, скутер, наймем развозчика. Ты будешь отдавать нам часть заказов, мы будем их выполнять, а прибыль пополам.
Они внесли небольшой капитал, зарегистрировали частное предприятие, я посадил подружку на телефон, и дело пошло. Очень скоро мы стали получать весьма неплохие деньги, но через некоторое время обороты вдруг снизились. Я навел кое-какие справки и узнал, что ребята, не сказав мне ни слова, открыли еще одну пиццерию.
Что ж, у меня были ключи от первого заведения, ночью я все оттуда вывез — включая печь для пиццы, которая стоила тридцать тысяч франков, — и продал. Мои компаньоны ничего не могли поделать: мы не подписывали никаких контрактов, мое имя нигде не упоминалось. И вскоре они прогорели. В общем, даже не смешно..
* * *
Мы с приятелями были очень довольны собой, и требовалось нам для этого совсем немного. Мы не любили играть по-крупному, не мечтали о миллионах и не считали себя самыми умными. Нам хватало и того, чтобы относительно безобидно поживиться за чужой счет.
Никто из нас не пил, не курил дурь, не кололся. Нам все это было ни к чему. И еще — никто из нас никогда бы не убил из-за денег. Мы просто гонялись за удовольствием во всех его формах. Многие клиентки становились нашими подружками, и после закрытия пиццерии у нас начиналась вторая смена. Мы даже устраивали нечто вроде соревнования «кто подцепит самую красивую девушку».
Ох, и жарко же было в тесных студенческих квартирках. Брахим имел свой подход: он выбирал красотку и начинал вешать ей на уши лапшу, что умеет предсказывать будущее и ясно видит, что она провалится на экзамене. И тут, согласно его плану, она должна была расстроиться, а он бы стал ее утешать. Правда, его стратегия срабатывала далеко не всегда.
Мрачные предсказания нравятся далеко не всем. Я вот, например, всегда старался рассмешить. Даже пословица есть: если девушка смеется, считай, она твоя… ну понятно, да?.
По утрам я просыпался с трудом и все чаще думал, что глупо так издеваться над собой. Работать утомительно. И неважно, соблюдаешь ты при этом законы или нет. Мне все это стало надоедать. Я боялся, что в конце концов стану честным — то есть, в моих представлениях, человеком конченым.
Кроме того, сеть, владевшая моей пиццерией, начала переходить на компьютеры. Нашим махинациям вот-вот должен был настать конец. Я уволился и отправился на биржу труда. У меня были прекрасные рекомендации, и я без всяких дополнительных усилий мог два года ежемесячно получать пособие, почти равное моей официальной зарплате.
Совесть меня совершенно не мучила..
В это время я был очень похож на Дрисса из фильма «Неприкасаемые». Беззаботный, довольный, ленивый, хвастливый, заводящийся с пол-оборота по любому поводу.
Но не злой.
19Подавать гамбургеры. Таскать ящики из грузовика на склад. Снова и снова. Заливать бензин в бак, отсчитывать сдачу, получать чаевые — если они были. Сторожить по ночам пустую стоянку. Бороться со сном, потом засыпать. Обнаружить, что никакой разницы нет. Вносить штрих-коды в компьютерную базу. Сажать цветы на клумбах.
Весной выкапывать анютины глазки, вместо них сажать герань. Подрезать сирень, когда она отцветет..
По ходу, у меня появилось новое призвание. Я ходил на биржу труда так же, как раньше, между своими шестнадцатью и восемнадцатью годами, являлся к судье — по первому вызову. Чтобы получать пособие по безработице, нужно быть послушным. Время от времени прикладывать небольшие усилия. Доказывать, что ты хороший.
Подавать гамбургеры. Вкладывать кусок мяса между ломтями хлеба. Добавлять майонез. Не увлекаться горчицей. Но я быстро снимал фартук. Забирал здоровенную порцию картошки фри, выливал на нее половник кетчупа и удалялся, широко улыбнувшись тем, кто оставался. От них воняло пережаренным маслом. И мне это не нравилось..
