Ты не знаешь, куда. И не знаешь, как далеко ты можешь зайти в своих воспоминаниях. Но ты вдруг вспоминаешь её. Старую песню Луки Карбони, которую слушала твоя мама некоторое время назад. Это была кассета, ещё не диск. «А потом появилась улыбка, растворяющая темноту его лица, словно понял он, что такое жизнь…»
Ты остаёшься на террасе, опираясь о балюстраду. Ты всё ещё улыбаешься. Симона тихо появляется за твоей спиной.
— С кем ты говорила?
Ты вздрагиваешь, будто вернулась из другого мира.
— Я? Да так.
— Кто это — да так?
— Просто парень.
— Ты говорила с парнем, которого даже не знаешь?
— Люди не бывают знакомыми, пока не поговорят впервые.
— Чего он хотел?
— Чтоб я дорогу подсказала.
Симона вновь отвлекается на свои герани. Обрывает сухие листочки, гладит веточки, поворачивает горшки так, чтобы попадало больше солнца.
Подсказать дорогу. Он хотел знать, как проехать. Может, он хотел знать путь к твоему сердцу. Которое всё ещё бьётся сильнее обычного и странное, едва уловимое ощущение сжимает твой живот. Ты возвращаешься в дом, берёшь мобильник и пишешь смс.
«Волны. Это случилось. Через два часа все собираемся на виа дель Корсо. Там расскажу»
Ты едва успеваешь отправить последнее сообщение, Дилетте, как телефон подаёт сигнал.
— Я жду.
Олли. Она никогда не умела ждать. Терпение не её сильная сторона.
— Чего ждёшь?
— Что случилось?
— Кажется, я нашла его.
— Кого?
— Его.
— Мирко?
— Нет.
— Макса?
— Нет. Нового.
— Круто. И как его зовут?
— Я не знаю.
— А… И как мы его найдём?
— По дороге…
— Конечно… Легко!
Они продолжают болтать по телефону, тараторя, как никогда. Бесполезно столько висеть на телефоне. Она расскажет всё при встрече, глядя в лицо, и вы увидите её, ту, которая, кажется, впервые почувствовала эту волшебную дрожь. И, взглянув в её глаза, вы уже не сможете оторваться.
Страницы
Писать о себе. Подмечать мысли. Заключить момент в слова. Новые изображения заполняют эти белые страницы. Кадры субботнего вечера, который ты провела с компании Волн… и в его компании, конечно. Ты описываешь новости, слова, взгляды. Ты узнала, что он поёт, хочет стать звездой, любит рэп, репетирует с друзьями в обычном гараже. Слушала, как он поёт кусочек какой-то песни для тебя.
Ты берёшь дневник. Открываешь его после фразы Эрики, рисунка Олли, посвящения Дилетты. Находишь первую белую страницу и даёшь сердцу говорить. Прошло уже некоторое время с той встречи…
Образы. Робкий поцелуй в губы у дверей, который ты подарила новому человеку, человеку, который случайно остановился у твоего дома в ту субботу. Фабио. Я смотрю на него. Выразительный. Неловкий и по-детски нежный в тот момент.
Образы. Счастье быть подругами, позволить себе это бесценное сокровище, уметь посмеяться над жизнью, чувствовать себя едиными и искренними. Они отдают этой дружбе свои сердца, ведь подруги будут ревностно охранять их, чтобы в не самый прекрасный день каждая могла получить частичку тепла.
Образы. В магии апрельской ночи, счастье жить, открывать своё сердце всему, открывать его знакомству с удивительным и уникальным вкусом некоторых моментов, которые ты проживёшь, даже не пытаясь понять их.
Образы. Звук, эмоция, музыка, которая проникает прямо в душу, туда, где всё по-настоящему.
За пределами
Я представляю тебя, как в любой другой день, за столом с твоей матерью Симоной. Болтовня между двумя женщинами разных возрастов. Их маленькие фантазии, случаи из жизни, какой-то новый анекдот, рассказанный просто так, вещи, которые они раньше боялись рассказать друг другу. И Симона рассказывает тебе. Она, твоя мать, тогда ещё была школьницей. Прямо как ты, но много лет назад.
— И вот моя училка пришла с большой пластиковой папкой в руках. С такой, с резинками по бокам. Положила её на кафедру и села. Скрещенные ноги, расправленная юбка, аккуратная белая блузка под синим свитером. Строгая. Профессор, у которой всегда всё под контролем, — она смеётся над этим воспоминанием и словно вновь превращается в девчонку. — «Итак, ребята», и называет нас всех по именам, вызывает по одному за раз и раздаёт белые конверты и синими и красными краями. Друзья по переписке. Мой друг был австралиец и рассказывал мне о кенгуру и красотах Австралии, о море и девушках. Письма со смешными комментариями и разными жизнями, письма с обещаниями приехать однажды и найти друг друга. Помню, как это впечатляло меня тогда, с каким эмоциями я ждала каждого нового письма. Пол нравился мне. Я видела его лицо на фото. Он всегда ходил строго в спортивных костюмах, — рассказывая об этом, Симона вновь становится любопытной матерью, которая всегда хочет зайти чуть дальше. Но иногда не может.
Возможно, Ники, и у тебя есть далёкий друг по переписке. Может, в интернете. Может, ты с ним познакомилась как раз за те две недели в Лондоне. Или кто-то другой. Человек, который не может разделить с тобой свои дни, проводя их с тобой бок о бок, но знает тебя через то, что ты пишешь ему в своих письмах. Может быть. Иногда так даже проще. Как в блоге. Ты доверяешься, даришь скрытую частичку себя, как не смогла бы в реальности, лицом к лицу с кем-то. И всё же такие расстояния легко и быстро ломаются, этих километров словно и не существует, вы чувствуете возможность быть рядом сколько влезет, но вдруг всё это начинает давить, и вы оба понимаете, но на самом деле не можете взять и встретиться. Слова — да, но ощущение кожи, цветов, запахов, деталей, наблюдений друг за другом вам всегда будет не хватать.
А между тем мама достаёт фотографию Пола.
Она превратилась в старую закладку. Или обычную открытку. В семейной жизни многие вещи начинают занимать новые места, принимать новые формы. А Симона думает — где же, интересно, сейчас Пол? Счастлив ли он и с кем. Занимается ли он спортом и по сей день, сменил ли место жительства. Вспоминает ли о ней. Она думает об огромных волнах, которые всегда были фоном на его фотографиях, но которых она так и не увидела вживую. А потом думает о море, которое объединяет всех нас, от одного берега до другого. О любви между волнами, ветром и морем. И хоть она так и не познала красоты сёрфинга, это всё-таки передалось Ники.
Где ты?
Я верю, что любовь — это непрерывный поток. Она идёт и приходит. Делает долгие развороты, иногда скрывается из виду, но всегда есть. И нет никаких «сначала». Нет никаких «потом». Есть «на протяжении». Возможно, она похожа на радугу, которой мы радуемся, даже рисуя её пальцами на бумаге. И моя всегда приходила немного неправильно. Но ты… ты мне такого не говорила. Ты заставила меня думать, что всё было идеально. И это неважно. Я и так это знал. И ты тоже.
Я стою у окна и смотрю на улицу. Дождя не было. Потому и нет никакой радуги. Но я хочу представить её. Тишина воспоминаний о твоих улыбках окружает меня. Думаю о том, чего у нас больше не будет, о том, сколько мы должны были стараться вместе, а не принимать всё как должное. Жизнь — это игра в шахматы. Только воспользовавшись моментом отвлечения противника можно занять клетку. Наиболее выгодную позицию.
Думаю, что когда кто-то уходит, остаётся только время. Время — как островки в воде, к которым ты плывёшь, чтобы немного передохнуть. Время — это точка опоры в море недоверия. Время бежит в часах, медленное и неизбежное. У времени нет сомнений. Время — это воин, который создаёт законы и задаёт ритм жизни.
Лучше сказать, это странный сон. Ты хочешь проснуться и сказать: «Это невозможно… Ох, слава богу, я просто спал». Но это не так.
Теперь я думаю об отсутствии. О том, как медленно мы движемся, как сломанные, как в замедленной съёмке. У нас нет уверенности во времени, в стрелках часов. И мы не похожи на солдат. Мы просто ищем иллюзию того, что вот-вот всё остановится и время вдруг повернётся назад, пойдёт в обратном направлении. И сможет вернуться вчера, а потом позавчера, и ещё тысячи прошедших дней. В тот момент, когда мы снова сможем поговорить. В то момент, когда улыбка не будет лишь воспоминанием.
Случалось ли с тобой такое, Ники? Теряла ли ты кого-то?
Конечно, я бы хотел, чтобы такая боль никогда не коснулась тебя. Но в таком нельзя быть уверенным.
Я вновь представляю тебя. Как ты открываешь двери дома и ищешь повсюду. Ищешь того, кого больше нет. Рассматриваешь фотографии человека, который оборачивается и машет рукой. Словно знает о том, что мы все узнаём и тут же забываем. Представляю, как ты смотришь на того, кто был, а теперь его просто не стало. И он, или она, не знаю, тоже видит тебя теперь, как ты наслаждаешься жизнью, словно откусывая кусок малинового торта, видит твоё счастье и твои неудачи, твою силу воли и твои проекты.
