— А сельтерская? — спросил я.
Райко вскочил и сказал, что сбегает. Я подошел к умывальнику и стал крошить лед метательным ножом, который у меня служит для чего угодно. Разложил обломки в пять бокалов и плеснул в каждый немного дюбонне. Тут как раз подоспел Райко с сельтерской, и я долил бокалы.
— Разбирайте!
Я взял бокал, где было больше всего дюбонне, а другой подал Хелен. После работы очень хотелось пить, и свой бокал мне пришлось долить, прежде чем остальные успели сделать по глотку.
— Кто поджарит стейки? — спросил я, сделав паузу на половине второго бокала.
Ал с готовностью вскочил. Газовая плита у нас на последнем этаже в общем холле.
— На мамочку Аллён всегда можно положиться, — усмехнулся Филип.
Он выхватил кусок мяса из бумаги и поскакал наверх, маня за собой стейком, словно огромной мясистой ладонью. Ал взял остальные и потрусил следом.
Я допил бокал и налил еще. Райко взял книжку Т. С. Элиота и углубился в нее, а я снова запустил руку Хелен под платье. Белья там не было, но руку мою она слишком далеко не пустила.
Вскоре Филип вернулся и сел на пол читать «Европу».
— Найди там сцену порки, — посоветовал я, — единственное интересное место..
Райко оторвался от книги.
— Аллен там один? — спросил он.
— Откуда мне знать? — пожал плечами Филип. — Я-то ведь здесь, не там.
Райко встал и направился к двери. Я спросил:
— Ты куда?
— Пойду помогу, — объяснил он и вышел. Я плеснул Хелен немного дюбонне, а себе побольше — потом не достанется.
Наконец Райко вернулся с большим куском жареного мяса на тарелке. Он поставил тарелку на ручку кресла.
— Красавец, правда?
Ножа поблизости не нашлось, а метательный не годится резать, поэтому я руками оторвал кусок стейка для Хелен и кусок себе. Райко тоже оторвал кусок, и мы принялись за еду. Потом я встал и сходил за солью, которая стояла на холодильнике, и по пути захватил батон. Разломил его одной рукой, поднося другой мясо ко рту, и дал по ломтю остальным. Есть хотелось зверски, но на душе было неспокойно.
Ал спустился сверху с большой сковородой, на которой шипели еще два стейка, и поставил ее на электроплитку остывать. Потом налил бокал вина и подал Филипу.
Когда сковорода остыла, Ал переставил ее на пол, и они с Филипом уселись по обе стороны, скрестив ноги. Филип зарычал как леопард, схватил мясо и стал рвать зубами, отталкивая протянутую руку Ала скрюченными пальцами, словно когтями. Тот не отставал. Кровавый сок из стейков тек по подбородкам и капал на шорты и голые ноги.
Я повернулся к Райко.
— Помнишь фотографии в «Лайфе», где лев убивает своего брата из-за мяса? Один схватил кусок, а другой попытался отнять, и первый так врезал ему по морде, что сломал шею. На последнем снимке второй лев лежит дохлый лапами кверху. — Я поднял обе руки и помахал ими.
— Правда, что ли? Интересно взглянуть.
Я понял, что остальное мясо без боя не получу, и стал тоже рычать и царапаться, подбираясь к сковороде. В рычащую кучу сбились все, кроме Хелен, но с Филипом по артистизму никто не мог сравниться.
Когда мясо кончилось, я принес сыр. Игра в зоопарк мне надоела. Мы уплетали сыр с итальянским хлебом и яблоками — великолепное сочетание. Потом закурили и занялись дюбонне.
Хелен сидела у меня на коленях, так что в брюках стало тесновато. Райко разглядывал ее ноги с другого конца комнаты.
— Прелесть моя, — шепнул я Хелен на ушко.
Однако не прошло и получаса, как она встала, одернула платье и объявила, что едет домой в Квинс.
— Оставь дверь открытой, а то душно, — попросил Ал.
Провожая Хелен до лестницы, я предложил встретиться в понедельник вечером в «Чамлис».
— Хорошо, — сказала она, — но только если ты будешь один.
Я вернулся и стал ходить взад-вперед по комнате. На мне был старый летний пиджак с прохудившимся локтем. Дырка совсем небольшая, с монетку. Филип ни с того ни с сего зацепил дырку пальцем и разодрал весь рукав. Ал тут же прыгнул, как шакал, и вцепился мне в спину. Ткань была совсем потертая и рвалась как бумага. Скоро от пиджака остались одни лохмотья. Я снял их с себя, сел и стал связывать клочья вместе. Филип с Алом мне помогали. Получилась длинная лохматая веревка, и мы развесили ее вокруг комнаты как гирлянду.
Филип закинул удочку насчет бара, но я отказался, догадавшись, кому предстоит платить. Тогда Райко предложил пойти к шлюхам. Филип поддержал его:
— В самом деле, Деннисон, почему бы тебе не сводить нас к шлюхам?
Я презрительно усмехнулся.
— Вы что же, бабы себе найти не можете? Эх, вы, сосунки. Да здесь на площади студенток тьма-тьмущая, сами так и кидаются. Вот я в ваши годы… Я вам такого могу порассказать, что слюнки потекут.
Согнувшись и прихрамывая, я говорил скрипучим голосом, изображая старика. Потом ткнул Филипа в бок и спросил, уже нормально:
— Почему бы тебе не трахнуть Барбару? Он пожал плечами.
— Не знаю… Она девственница.
— Мне кажется, ты просто не хочешь, — заметил Ал.
Филип взглянул на него.
— Нет, не в том дело — она сама не знает, чего хочет, у нее семь пятниц на неделе.
— Ты с ней чуть не год обжимаешься, — сказал Райко. — Возьми просто, да и трахни.
Ал не отрывал глаз от Филипа.
— Не понимаю, зачем ты все так запутываешь с женщинами. Проще надо быть.
«Ага, — подумал я, — отказался бы ты от них вообще».
— Послушай Ала, друг мой, — сказал я и добавил тоном Лайонела Бэрримора: — Женщины, Филип, это корень всех бед.
Тут из прихожей донеслось какое-то перешептывание, в комнату влетела скомканная долларовая бумажка и упала у ног Райко.
— Это вам на шлюх! — произнес женский голос.
— Джейни! — Райко вскочил на ноги. — И Барбара с ней. — Он распахнул дверь, и с лестницы послышался шум спускающихся шагов. — Куда вы? Эй!
Филип поднялся. Ал нерешительно взглянул на него.
— Эй, Фил! — позвал Райко. — Пошли догоним их, пока не ушли совсем. Они уже на улице.
Филип выскочил, Ал за ним. Я встал и пошел за ними на лестницу.
— Куда они делись? — крикнул Филип. Райко успел спуститься и выглядывал из парадной двери.
— Не знаю, — ответил он. — Кажется, побежали к Седьмой авеню.
— Ну и пускай, — пожал плечами Ал, — нам-то что.
Филип сердито обернулся.
— Пошел к черту, гнилой пидор! — и ринулся вниз по лестнице.
Несколько мгновений Ал стоял, не глядя на меня, потом последовал за ним, перескакивая через ступеньки.
Я вернулся в комнату и выглянул из окна. Райко ждал на углу, крича Филу, чтобы тот поторапливался. Потом они побежали вместе, а за ними Ал.
Допив последний глоток дюбонне, я запер дверь и сел в кресло покурить. Подумывал уже идти чистить зубы, когда заверещал домофон. Это были Филип с Алом.
— У тебя есть пять долларов? — спросил Филип.
— Зачем тебе?
— Хочу взять такси и догнать девчонок.
— Мне очень жаль, Филип, но я сейчас не при деньгах.
Глупая затея, на самом деле, да и тон просьбы показался мне слишком требовательным.
— У тебя есть, я знаю. Дай! — не отставал он.
— Извини, — ответил я холодно и сухо. Он поджал губы.
— Хорошо, если ты не дашь, найду где-нибудь еще.
— Думаю, найдешь.
Филип вышел, Ал за ним. За все время он не сказал ни слова, лишь пожелал мне в дверях спокойной ночи.
Фил с Алленом вернулись от Деннисона ни с чем. Я сидел на кровати у Бетти Лу и держал ее за руку, расхваливая ночнушку в восточном стиле и одновременно жалуясь, что мы с Джейни не понимаем друг друга.
— Пошли к Джорджу, — предложил я. — Может быть, они там.
— Кого вы ищете? — спросила Бетти Лу.
— Приятелей, — уклончиво ответил я, поднимаясь на ноги.
Аллен заговорил с ней, и она хотела было вылезти из постели и угостить нас чем-нибудь, но Фил решительно направился к двери, и нам с Алленом тоже пришлось уходить.
Барбару мы встретили на Седьмой авеню. Она прогуливалась в одиночестве.
— Где Джейни? — спросил Фил. — Что ты здесь делаешь?
— У Джорджа, — ответила Барбара слегка заплетающимся языком.
Мы зашли и сразу заметили Джейни. Какой-то морячок угощал ее виски с содовой. Так же как и подружка, она была разодета в пух и прах.
— Ублюдок! — прошипела она мне.
Мы немного выпили и решили пойти в «Минетту». Морячок сшивался поблизости. Он начал было возникать, но я сказал, что это моя жена, и мы отчалили.
Аллену пришлось всю дорогу тащиться сзади, потому что Джейни с Барбарой не желали идти рядом с ним. Он сопровождал нас как тень, длинными размашистыми шагами.
В «Минетте» мы сели за разные столики. Джейни не хотела сидеть рядом с Алом, а Барбара метнулась за стол к Джо Гулду, окруженному компанией здешних завсегдатаев, так что Аллен оказался в одиночестве. Фил сидел с Барбарой, время от времени кладя голову ей на плечо. Потом ему вдруг стало скучно, и он пошел к стойке, оставив Барбару с Джо Гулдом и остальными. Аллен тут же пристроился рядом с ним и стал заказывать выпивку.
