– Хэлло, Ванкувер! Я – 714. Рад слышать вас, капитан. Но, пожалуйста, давайте не будем обманывать друг друга. Я думаю, мы оба сознаем ситуацию. Летал я только на одномоторных самолетах, «Спитфайрах» и «Мустангах» – всего у меня около тысячи часов налета. Но это было тринадцать лет тому назад. Как поняли меня? Прием.
– Пусть это вас не волнует, Джордж. Это как умение кататься на велосипеде – никогда не забывается. Подождите минуту. В диспетчерской, на земле, Трэливен отключил микрофон и взглянул на лист бумаги, протянутый ему диспетчером.
– Постарайся вывести его на этот курс. ВВС увидят его на радаре. Помолчав, диспетчер сказал:
– Судя по голосу он сильно взвинчен, да?
– Да, но как бы ты чувствовал себя в его шкуре? Сдержав усмешку, Трэливен продолжил:
– Мы должны вселить в него уверенность. Без этого у него нет никаких шансов. Чтобы ни случилось, он не должен потерять присутствия духа. Давай потише, хорошо? – обратился он к говорившему по телефону помощнику диспетчера. – Если этот парень не будет четко меня слышать, то моментально разразится катастрофа, и мы уже ничего не сможем сделать. Он повернулся к радиооператору.
– Все что угодно, но мы не должны его потерять! И Трэливен опять включил микрофон:
– 714! Говорит Трэливен. Вы ведь сейчас на автомате?
– Да, капитан, – последовал ответ.
– Хорошо, Джордж. Ты можешь на минуту отключить автопилот, почувствовать машину и попробовать управление. А после небольшой практики мы немного изменим ваш курс. Но сначала внимательно выслушайте меня. Когда ты возьмешь управление на себя, тебе может показаться, что машина реагирует тяжелее и медленнее, чем боевые самолеты. Пусть это тебя не беспокоит, так и должно быть. У вас там вокруг полно самолетов, так что все делайте аккуратно и осторожно. Все время контролируйте свою скорость и не давайте ей упасть ниже 120 узлов, пока не выпущены шасси и закрылки, иначе вы потеряете управление. Я повторяю! Не давайте скорости упасть ниже 120 узлов! Так, еще один момент. У вас там есть кто-нибудь, чтобы вести переговоры по радио и не отвлекать вас от управления?
– Да, Ванкувер. Рядом сидит стюардесса, и она будет вести переговоры по радио. Начинайте, Джанет!
– Хэлло, Ванкувер. Говорит стюардесса, Джанет Бенсон. Прием.
– О, это вы, Джанет, – сказал Трэливен. – Я мог бы узнать ваш голос из тысячи! И так, вы будете помогать Джорджу общаться со мной. Хорошо. Джанет, я бы хотел, чтобы вы не спускали глаз с указателя скорости. Запомните, самолет держится в воздухе только за счет своей скорости. Если скорость сильно уменьшится, то он зависнет – и упадет. Поэтому всегда индикатор скорости должен показывать около 120, постоянно сообщайте об этом Джорджу. Это ясно, Джанет?
– Да, капитан, я все поняла.
– Теперь вы, Джордж! Делайте все спокойно и не торопясь. Отключите автопилот – это прямо на рулевой колонке – и возьмите управление на себя, удерживая дифферент и горизонт. Вы должны наблюдать за указателем горизонта и индикатором скорости. Указатель дифферента должен стоять на нуле. Так, хорошо. Начинайте. Спенсер положил руки на тумблер автопилота на рулевой колонке. Лицо его окаменело. Ноги его находились на педалях рулей высоты, руки напряжены, весь он приготовился к предстоящему.
– Скажи им, что я отключаю, – прохрипел он Джанет. Она повторила его слова Трэливену. На мгновенье его рука застыла на тумблере, затем он решительно его повернул. Машина слегка подпрыгнула влево, но он спокойно выправил курс, и самолет достаточно хорошо отреагировал на движения рулей высоты. Легкая вибрация рулевой колонки, казалось, пронизывала его насквозь, как электрический ток.
– Скажи им, все о'кэй, – сказал он, задыхаясь. Нервы его, казалось, звенели от напряжения.
– Говорит рейс 714. Мы летим, выдерживая дифферент и горизонт. Голос Джанет звучал для него удивительно умиротворяюще.
– Отлично сделано, Джордж! Как только вы научитесь чувствовать машину, попробуйте сделать несколько небольших поворотов, не более двух-трех градусов. Вы видите указатель угла поворотов? Это прямо у вас перед глазами, чуть справа, прямо рядом с осветительным плафоном. Прием. Трэливен закрыл глаза, пытаясь представить себе расположение приборов в кабине. Открыв глаза, он обратился к оператору:
– Послушайте, я не могу отойти от микрофона, а мы должны уже начинать составлять схему их приема и посадки, пока еще есть время. Поэтому, пригласите, пожалуйста, сюда старшего группы радиолокации, мне нужно с ним поговорить. Очень осторожно Спенсер подал вперед левую педаль и ослабил руку на рулевой колонке. Казалось, прошла целая вечность прежде чем, самолет отреагировал на его движение, и он увидел, как отклонился индикатор горизонта. Довольный, он попытался повернуть в другую сторону, но сейчас уже движения самолета встревожили его. Он взглянул на индикатор скорости и остолбенел: скорость упала до 180 узлов. Быстрым движением он подал вперед рулевую колонку и вздохнул с облегчением, увидев, что скорость медленно возрастает до 210. Было очевидно, что пока он не почувствует окончательно временное запаздывание, ему придется крайне внимательно следить за приборами. Он еще раз попробовал сделать небольшой поворот, и ему пришлось приложить усилие, чтобы удержать руль высоты в том же положении. Постепенно машина начинала слушаться управления. Затем он вернул самолет примерно на тот курс, которым они летели ранее. Джанет, на мгновение оторвав взгляд от приборной панели, тихо спросила его:
– Ну как? Спенсер попытался состроить гримасу, заменяющую улыбку, правда, без большого успеха. Ему пришла в голову мысль, что все это очень напоминает работу на шарнирном тренажере, только тогда не было на чаше весов почти шестидесяти жизней, да инструктор находился в нескольких футах от него, в соседней комнате.
– Скажи им, что я управляю машиной вручную, все время делаю небольшие повороты и ложусь обратно на наш курс. Джанет передала сообщение.
– Я должен был бы спросить вас об этом раньше, – донесся до них голос Трэливена. – Как у вас там погода?
– Там, где мы сейчас находимся, ясно, – ответила Джанет, – чего нельзя, конечно, сказать о том, что под нами.
– Ага. Будет лучше, если вы будете меня держать в курсе относительно погоды. А сейчас, Джордж, нам надо торопиться. В любое время вы можете попасть в слой облачности, возникнет легкая тряска. Я бы хотел, чтобы вы были готовы к этому. Как машина слушается управления? Спенсер взглянул на Джанет.
– Скажи им – чертовски медленно, как мокрая губка, – выдавил он сквозь лязгающие зубы.
– Хэлло, Ванкувер! Медленно, как мокрая губка, – повторила Джанет. На мгновение спало напряжение на КДП Ванкувера; стоящие вокруг микрофона обменивались улыбками.
– Так и должно быть, Джордж, – сказал Трэливен, опять посерьезнев, – потому что вы управляли только маленькими машинами. И вам придется еще хуже, когда вы будете сажать ее. Его прервал оператор:
– Пришел старший группы радиолокации.
– Пусть подождет, – отрезал Трэливен, – поговорю с ним, как только освобожусь.
– Да, сэр.
– Хэлло, Джордж, – Трэливен опять включился в разговор. – Вы должны избегать резких движений рычагами управления, как вы это делали на боевых машинах. Если вы будете резко двигать педали управления, то скоро попадете в беду. Это понятно? Прием.
– Да, Ванкувер, мы поняли. Прием.
– Хорошо, Джордж. Я хочу, чтобы вы поняли как влияет дифферент машины на ее скорость. Прежде чем начать, передвиньте задвижку дросселя так, чтобы скорость упала до 160 узлов, выдерживая направление и крен машины. Но постоянно контролируйте скорость. Держите ее не ниже 120. Рычаг рулей высоты находится справа от вас на основании рулевой колонки, рычаг элеронов располагается ниже регулятора задвижки дросселя, у пола. Нашли? Прием. Спенсер одной рукой нащупывал все указанные рычаги, другой удерживая машину на прежнем курсе.
– О'кэй! Скажи им, я уменьшаю скорость.
– О'кэй, Ванкувер, мы делаем, как вы сказали. Прошло время, пока медленно падала скорость. На 160 узлах Спенсер остановился и показал большой палец Джанет.
– Ванкувер, говорит 714. На индикаторе 160 узлов. Прежде, чем продолжить, Трэливен с трудом стянул с себя пиджак.
– Хорошо, Джордж. Попытайтесь слегка покачать машину вверх-вниз. Двигайте рулевую колонку так осторожно, как будто это корзина, полная яиц, и обязательно следите за скоростью. Держите ее на 160. Старайтесь почувствовать машину, как раньше. Прием. Трэливен поставил микрофон.
– Где руководитель группы радиолокации?
– Я здесь.
– На каком расстоянии вы увидите этот самолет на ваших экранах? – спросил Трэливен.
– Миль шестьдесят или около того, капитан.
– Да, это не очень хорошо. Ну, ладно, – сказал Трэливен, частью обращаясь к Бардику, – нельзя объять необъятное. Я должен сказать, что они летят в заданном направлении. При следующем вызове мы уточним их курс. Бардик вздохнул и вытащил сигареты, но пилот отказался.
