«Enita non sunt multiplicanda praeter necessitatem».
И в переводе с латыни это значит:
«Не следует множить сущности без необходимости».
Что означает: жертву преступления, скорее всего, убил тот, кто был с ней знаком; феи сделаны из бумаги; и невозможно поговорить с человеком, который уже умер.
В понедельник, когда я пришел в школу, Шивон спросила, откуда у меня на лице ссадина. Я сказал, что отец рассердился и схватил меня за плечо, и потому я его ударил, и у нас произошла драка. Шивон спросила, ударил ли меня отец, и я сказал, что не знаю, поскольку я очень рассердился и с моей памятью случилось что-то непонятное. И она спросила, может быть, отец ударил меня, потому что тоже очень рассердился. И я сказал, он меня не ударил, только схватил, но он и правда был очень сердит. А Шивон спросила, сильно ли он меня схватил, и я сказал, что сильно. А Шивон спросила: может, я боюсь идти домой? А я сказал, что нет. И тогда она спросила: может, я хочу поговорить об этом? И я сказал, что не хочу. И она сказала: «Ладно», — и больше мы об этом не говорили. Потому что можно схватить человека за руку или за плечо, если ты сердишься. Но никого нельзя хватать за лицо или за волосы. И бить человека — это тоже очень плохо, кроме тех случаев, когда ты уже с кем-то дерешься. Тогда это не так плохо.
Когда я вернулся домой из школы, отец еще был на работе, так что я пошел на кухню и вынул ключ из китайского горшка в виде монаха. Я отпер заднюю дверь, вышел в сад и заглянул в мусорный ящик в поисках своей книги.
Я хотел получить свою книгу обратно, потому что мне нравилось ее писать. Я люблю работать над разными проектами, особенно если это сложные проекты — вроде книги. И еще я до сих пор не узнал, кто же убил Веллингтона, а в свою книгу я записывал все ключи к разгадке, которые обнаружил. И мне не хотелось бы, чтобы все это пропало.
Но в мусорном ящике книги не было.
Я закрыл крышку ящика и пошел в сад, чтобы заглянуть в мусорное ведро, куда отец кидал садовые отходы: скошенную траву и яблоки, которые упали с деревьев. Но там моей книги тоже не было.
Я подумал, может, отец положил книгу в машину, отвез ее на свалку и выбросил в один из тамошних больших мусорных баков. Но мне бы не хотелось, чтобы это было правдой, поскольку это значит, что больше я ее не увижу.
Была еще возможность, что отец спрятал книгу где-то в доме. Так что я решил произвести расследование и выяснить, сумею ли я ее отыскать. Только мне нужно было очень внимательно слушать, чтобы не упустить момент, когда машина отца остановится возле дома. Потому что отец не должен поймать меня за детективной работой.
Я начал оглядывать кухню. Моя книга размером примерно 25 см × 35 см × 1 см, так что ее нельзя спрятать в очень маленьком месте. Это значит, что в маленьких местах искать не надо. Я заглянул на буфет, и за выдвижные ящики, и под плиту. Чтобы исследовать темное место за буфетом, я воспользовался фонариком и зеркальцем. Там были мышиные норы, и через них мыши могли выходить в сад, чтобы разводить там своих детей.
Потом я обыскал чулан.
Потом я обыскал столовую.
Потом я обыскал гостиную и под диваном нашел давно потерянное колесо от модели «мессершмитта».
Потом мне послышалось, что отец входит в наружную дверь, и я вскочил. Пытаясь встать побыстрее, ударился коленкой об угол кофейного столика. Было очень больно. Но оказалось, что это всего лишь наркоман из соседнего дома уронил что-то на пол.
Тогда я поднялся наверх, но в своей комнате искать не стал, поскольку рассудил, что отец не станет что-то прятать от меня в моей собственной комнате, — разве что он пустился на двойную хитрость, как в настоящих детективах. Так что я решил обыскать свою комнату только в том случае, если не найду книгу нигде больше.
Я осмотрел ванную, но там единственное место, куда можно спрятать книгу, — это сушильный шкаф, а в нем ничего не оказалось.
Из всех комнат дома осталась только спальня отца, но я не знал, искать ли мне там, поскольку отец уже давно запретил мне что-либо трогать у него в комнате. Но если он хотел что-то от меня спрятать, то его спальня — самое лучшее место. Так что я решил, что ничего не нарушу у него в комнате. Я передвину вещи, а потом положу их на место. Тогда отец не узнает, что я сделал, и не рассердится.
Сначала я поискал под кроватью. Там было 7 ботинок, гребень с большим количеством волос между зубьями, кусочек медной трубки, шоколадное печенье, порножурнал под названием «Фиеста», дохлая пчела, галстук-бабочка и деревянная ложка. Но моей книги там не было.
Потом я заглянул в ящики по обе стороны туалетного столика. Там был аспирин, маникюрные ножницы, батарейки, зубная нить, ватный тампон и носовой платок. Еще там лежал запасной вставной зуб — на случай, если отец потеряет тот зуб, который ему вставили, когда он выбил настоящий зуб, вешая кормушку в саду и упав со стремянки. Но моей книги не было.
Тогда я посмотрел в платяном шкафу. В нем висело много разной одежды, а сверху была еще полка, куда я мог заглянуть, только встав на кровать. И потому мне пришлось снять ботинки, чтобы не оставить грязных следов, так как это будет уликой, если отец решит провести расследование. Но на полке лежали только порножурналы, сломанный тостер, двенадцать проволочных вешалок и старый мамин фен.
Внизу шкафа был ящик для инструментов, и там лежали всякие инструменты: сверло, кисть, несколько шурупов и молоток. Но все это я мог увидеть и не открывая ящика, потому что он был сделан из прозрачного серого пластика.
Потом я заметил, что под ящиком для инструментов есть еще один ящик. Это был старый ящик от шкафа, который назывался бельевым, потому что некоторые хранят там свои рубашки. И когда я открыл его, я увидел там свою книгу.
И я не знал, что мне делать.
Я был счастлив, потому что отец не выбросил мою книгу. Но если я ее возьму, он узнает, что я трогал вещи в его комнате, и рассердится. И еще, я ведь дал слово ничего не трогать в его комнате.
А потом я услышал, как около дома остановился фургон, и, значит, нужно было думать скорее и действовать разумно. Так что я решил оставить книгу там, где она была, поскольку я рассудил, что отец не собирается ее выбрасывать, раз положил в ящик для рубашек. И я мог перенести записи в другую книгу и держать ее в секрете ото всех. А потом позже отец, возможно, передумает и отдаст мне первую книгу, тогда я смогу скопировать новую книгу туда. А если он ее никогда не отдаст — все равно, я помню большую часть того, что написал, и могу переписать все это во вторую тайную книгу. И если я захочу что-нибудь уточнить, я смогу прийти в комнату отца, когда его не будет дома, и проверить, верно ли я все запомнил.
Тут я услышал, как отец захлопнул дверь фургона.
И тогда я увидел конверт.
Это было письмо, адресованное мне. Оно лежало под моей книгой в ящике для рубашек. Я посмотрел. Конверт был не распечатан, и на нем было написано:
Кристофер Бун
36 Рэндольф-стрит
Суиндон
Уилтшир
Потом я заметил, что там еще много других конвертов — и все они адресованы мне. И это было интересно и одновременно странно.
А потом я увидел, как были написаны слова «Кристофер» и «Суиндон».
Я знаю только трех человек, которые ставят маленькие кружочки вместо точек над буквой i. Один из них — мистер Локсли, который преподает в нашей школе, еще — Шивон, а третья была мать.
И тут я услышал, что отец открывает наружную дверь, так что я взял один конверт из-под книги, опустил крышку рубашечного ящика, поставил сверху ящик для инструментов и очень аккуратно закрыл дверь шкафа.
Потом отец позвал:
— Кристофер?
Я ничего не сказал, потому что иначе он мог понять, где я нахожусь. Я встал, обошел кровать и пошел к двери, держа конверт и стараясь производить как можно меньше шума.
Отец стоял внизу, у лестницы. Я подумал, что он может увидеть меня, но он просматривал почту, которая пришла утром, и голова его была опущена. Потом он отошел от лестницы и направился в кухню, а я очень тихо закрыл дверь его комнаты и зашел к себе.
Я хотел посмотреть на письмо, но нельзя было сердить отца. Поэтому я сунул конверт под матрац, спустился вниз и сказал отцу:
— Привет.
И он спросил:
— Ну, что поделывал сегодня, молодой человек?
А я ответил:
— Сегодня мы занимались социальными навыками с миссис Грэй: использование денег и общественный транспорт. А за ланчем я съел томатный суп и три яблока. Днем я немного занимался математикой, а потом мы ходили в парк с миссис Питерс и собирали листья, чтобы делать коллажи.
И отец сказал:
— Отлично, отлично. Как ты смотришь, если мы приготовим на ужин чоу?
Чоу — это такая еда.
