Глину пришлось отмывать. Поскольку человек, в отличии от кошки, не может дотянуться до всех своих частей, отмывать пришлось мне. Из под серой сморщенной корки, постепенно проявлялась розовая девчонка. Голая и замершая. Ну что еще нужно, для мужчине для полного счастья?
Очень скоро выяснилось, что мужчине, для полного счастья, нужно было поесть. Отдел стратегического планирования моего мозга, разработал план дальнейших мероприятий, включающий посещение «какого-нибудь приличного заведения со скатертями». Все планы поломал отдел быстрого реагирования, давший команду «Пустить слюни» при виде продающейся на набережной шавермы.
В общем, мы поели шавермы, причем Лина удивила меня, умяв сразу две штуки. Я правда, умял три, но я тупо много больше. Идти уже никуда не хотелось.
Поэтому, мы сидели на набережной, попивая коктебельской коньяк, с консервированными ананасами, и любовались закатом. Ананасы, правда, пришлось вылавливать из банки пальцами. Да и коньяк, пился как-то нецивильно — из пластиковых стаканчиков.
Коньяк, кстати, оказался неожиданно неплох. Поскольку, я часто дегустирую дорогие коньяки, при сдачи объектов, то немного в этом напитке разбираюсь. Напиток, был заслуженно лучше молдаванского, и стоил при этом дешевле. Правда, причина столько отличного качества, была указанна внизу на этикетках: Коньячные спирты Коктебель закупал во Франции.
Темнело. Я сейчас, даже не вспомню, о чем мы болтали. Наверное, о чем-то смешном. Чувствовалось, что очень скоро, на по мою душу придет полный пушной зверек. Только давайте без пошлых шуток. Я ждал прихода лямура.
Время, утекало прочь, как коньяк. Бутылка, ставшая клепсидрой, опустела. Мы постепенно, шли домой. И тут выяснилось, что Лине, совершенно необходимо, вернуться в Феодосию. Сначала, я было решил, что девушка, болеет не за Зенит, как положено жительнице города ХХХХ, а за Динамо.
Но, было видно, что она была очевидно расстроена. Она должны была получить от уезжающей подружки, ключи от квартиры. Где подружки живут.
Пришлось заказывать такси. Я проигнорировал сидящего в такси немолодого безобидного мужичка выбрав тачку, с небритым усатым горцем, с редким частоколом прокуренных зубов и наколками на руках. Тактическая уловка удалась — Лина облегченно вздохнула, узнав, что я вынужден съездить в Феодосию с ней. Бо опасаюсь отпускать с этим жутким аборигеном, которому, кстати, пришлось пилить в Коктебель в гордом одиночестве.
Вечерняя Феодосия встретила нас густой осязаемой темнотой. В такую ночь хочется целовать девушек, пить вино и перепрятывать сало. Редкостоящие фонари делали тьму даже более сгущенной. В зарослях акации, скрипели мириады цикад, стоящие ярко освещенные палатки предлагали восхититься изысками восточных кулинаров.
Работали и многочисленные ресторанчики, явно не страдающие от избытка посетителей. В прошлом году, я отужинал в одном из местных заведений с грузинским колоритом, и был неприятно удивлен счетом. Хитрые дети гор, одолевали меня и спутницу разными блюдами, которые мы не заказывали.
Выглядело это так: тебе приносят в бокале вино, и предлагают восхититься ароматом. Приносят зажаренную деталь от барашка и предлагают снять пробу. Приносят мороженное с фруктами и поставив на стол, сообщают «Это для Вашей дамы». А потом приносят счет, где все это будет подробно взвешенно, измерено и оценено.
Счет, таким манером, разросся с 500 имперских, до двух тысяч. Хорошо, что у меня, для подобных олухов всегда есть насмерть блокированная виза. Я отдал планируемую сумму подписав счет на остатки, и с тех пор, обхожу грузинские бистро стороной.
Мы подошли к вокзалу, в надежде что Линина подружка уже сидит в ожидании поезда. К сожалению, её не было, и мы пошли прогуляться по набережной.
Феодосийская набережная в темноте, была заметно более эстетичным зрелищем. В шумящем чернильно-черном море, отражались огни города, переплетаясь с огнями стоящих на рейде кораблей. Народ, идущий на променад бодро чавкал шавермами, шаурмами и хоть-догами. (Название Хоть-Дог произошло от того, что это блюдо дешевле шавермы и предназначено для покупателей, мечтающих хоть что-то пожевать). В руках у большинства отдыхающих были бутылки с пивом. Становилось понятно — почему на набережной через каждые 100 метров торчит по туалету.
На набережной приезжие хиппи устраивали огненное шоу. Почти невидимые в темноте люди крутили ведерки с горящей соляркой, получая огненные круги. Вокруг молчаливой толпой стояли отдыхающие. Резко воняло танками.
Чуть дальше, бренчали хиппи. Миловидная девушка увешанная фенечками пила что — о засохшей реке и мертвой рыбе. Я проникся, и тут же купил шашлык из мертвой рыбы (угря) себе и спутнице.
Дальше стояли негры, в национальных костюме состоявшем из бус, юбочки из травы и висящей на груди белой девушки. Девушки, впрочем, постоянно менялись. Негры зарабатывали себе на хлеб, с толстым слоем икры, разрешая сфотографироваться возле них.
Судя по огромной толпе подвыпивших девиц, услуга шла на ура. Как известно, наибольшей сексуальной привлекательностью обладают особи, чей генетический код отстоит максимально далеко от твоёго. Судя по реакции девиц у них с неграми не было ни одной похожей хромосомы.
Нам же, пришло время возвращаться на вокзал. Линина подруга от волнения нарезала круги вокруг узлов. Пока девушки трещали, изредка бросая на меня оценивающие взгляды, я попивал пиво, с ужасом думая о понижении градуса. Утро обещало быть веселым. Наконец, ключи были переданы из рук в руки, и поезд тронулся.
Дальше была небольшая натянутая пауза, которую я прервал, заказав поймав такси. Пустующая квартира находилась у черта на куличиках, так что ехать пришлось довольно далеко… К тому же нам пришлось остановиться, для покупки продуктов и предметов домашнего обихода. Но, сколько веревочке не виться, конец найдется.
Опустим же, завесу скромности, над финалом этой сцены.
День тринадцатый
(Четверг)
Таксист
Очень многие авторы, пишущие фантастику, начинают свои романы с того, что их главный герой просыпается, и долго вспоминает, куды это его занесло, и кто он, собственно, такой. А что — довольно реалистичное начало. Например, у меня, сегодняшнее утро получилось очень похожим.
Ну, я, конечно, не дожил до вопроса, кто я. Вопросы, стоящие передо мной., были гораздо более интригующими: «Кто Она?» ну и парочка хрестоматийных: «И де…. я…. нахожуся», и «Где КОФЕ?! Я без него не могу».
Кофе я нашел на кухне. Как впрочем, и спички, и газовую плиту с чайником. Вот только газа не было. Совсем. Я повертел ручками на газовой плите, в надежде услышать знакомое с детства «Пшшшшш» — но без толку. Заглянув под плиту, я обнаружил причину странной немоты — плита банально не была подключена к газовой трубе. Шланг, выходящий из плиты сиротливо лежал на полу.
О как. Наверно, в этой квартире жили украинские националисты, и они не могли пользоваться нашим, тоталитарным газом. А пищу, надо полагать, грели воздухом свободы. Или ели холодной. И сырой. Они могут. Националисты. Что с них взять? В общем, будем искать кипятильник.
Кипятильник я не нашел. Зато я нашел расписной русский самовар. Со встроенным кипятильником. Я заглянул во внутрь, и ужаснулся. Вчерашние пельмени, варились именно в нем.
Ужас то какой. Мы, русские пьём из самовара только чай, и подогретую водку. Я человек широких взглядов, и меня сложно чем-то шокировать. Но варить пельмени в самоваре… это некоторый перебор. Лично я, в самоваре, кроме киселя, ничего не варил. Да и с киселем вышло не ахти — краник засорился.
Ну, любишь кататься…. Люби и саночки возить. Нагрев в самоваре кипятка, я обратился к Капле. Судя по описанию, написанному на этикетке, одной бутылочки это химической гадости, хватит, чтоб избавиться от трупа, растворив его в ванной. Минут через пять, самовар блистал чистотой. Я же чувствовал одновременно, и Тимуром, и его командой.
Попив кофе, я малость пришел в себя, и огляделся. Небольшая, уютная кухонька, чистая, но бедная. Стандартное, сдающее в аренду крымское жилье, без горячей воды, но со здоровенным газовым водогреем. Титан эпохи возрождения, тоже был не подключен.
Я заглянул в комнату. Девушка спала. Может быть ей принести кофе в постель? Это же так романтично. Вот, сейчас, найду одежду, и принесу…
.. Одежду, я искал зря.
Мило попрощавшись, я вышел из квартиры. Район, окружавший меня, был застроен довольно старыми домами. Настолько старыми, что заблудившись, можно было посмотреть, с какой стороны у них растет мох. Мох, стати, рос. Вообще, место было ужасное: канавы, в которых виднелись трубы поросли молодыми деревьями, в подвалах плескалась вода и гнездились выдры. Ну, может и не выдры. Может это у них так комары размножаются.
Комаров, кстати, тут было полно. Я это еще ночью заметил. Район, этот, кстати, назывался как-то подходяще. Кажется, Камыши, или как-то так. Со времен начала незалежности там ничего не ремонтировали. Камышами, его назвали, за то, что прямо под окнами облупленных пятиэтажек начиналось огромное болото, покрытое одноименным растением. На горизонте высилась тесячепервая недостроенная здравница.
