Неудивительно, что «Мир интерьера» записал Наоми в фаворитки, а ее кухня в прошлом году красовалась на страницах журнала. Излишне объяснять, что о такой кухне (матовое белое дерево, плита и прочее оборудование под цвет, миксеры, блендеры, шейкеры и т. д. и т. п.) многие из нас могут только мечтать. Меня кухня Наоми систематически поражает: впечатление такое, будто ее содержат исключительно ради рекламы. Стерильность здесь царит хирургическая, несмотря на то что Наоми ежедневно печет хлеб, сооружает ужины из трех блюд и балует домочадцев кулинарными изысками, от которых у моих мальчишек, поглощающих в школе банальные булочки с сыром и ветчиной, текут слюнки. («А Лайнусу мама дала грибной паштет и еще такой чудной сыр из страны, которая похожа на сапог, — сообщает мне Чарли как минимум дважды в неделю. — А сегодня Лайнус ел такую штуку… лимонная запеканка называется. А у Лайнуса салфетки классные, не бумажные. А Лайнус пил морковный сок. Лайнус любит оливки, только не зеленые, а черные…»)
— А как тебе моя? — продолжает Наоми. — У нее какой-то неживой вид, правда?
— Ничего подобного. Мне твоя кухня нравится. Чистая. С пола есть можно, если вздумалось бы поиграть в собачек. — Я ставлю перед ней чашку кофе.
— Ты ведь знаешь, да? — бесстрастно спрашивает Наоми, выуживая со дна сумки баночку с заменителем сахара. — Наверняка знаешь.
Знаю я действительно много чего; сама перед мальчишками не раз хвасталась. Я под завязку напичкана информацией и в конце декабря готова поделиться ею с Санта-Клаусом. У меня даже глаза на затылке имеются. Но сейчас я знаю чересчур много, и лучше сделать вид, будто не догадываюсь, что именно из моих обширных знаний интересует Наоми. Может, сложность поддержания кухни в чистоте? Цена этой самой кухни? Рецепт пряной лососины с хрустящей корочкой? Что угодно, только не тот факт, что ее муж — потаскун и ублюдок.
В миг взмокнув, я хватаюсь за самый логичный, а потому и безобидный вариант А.
— День-деньской нужно мыть, чистить, драить. Честное слово, я стараюсь изо всех сил; «Мистера Мускула» литрами извожу, а результат… сама видишь. — Я делаю эффектный жест, демонстрируя груду газет на столе и россыпь из крошек под стулом Джека. — Так что мой ответ — да. Да, я все знаю. Хотелось бы еще понять, каким образом тебе это удается. Неплохо бы приходящую уборщицу нанять, правда? Но Роберт против — считает это напрасной тратой денег, а я не возражала бы.
— Я имела в виду… — Наоми выщелкивает в чашку две таблетки сахарозаменителя, — Ричарда.
Дерьмо.
Ну и что дальше? Солгать? Изобразить полнейшее неведение, а когда она поделится своей бедой, впасть в транс от шока и ярости? Сначала ограничиться угрюмым кивком, а потом объяснять, за что подложила подруге такую свинью, умолчав о предательстве ее мужа? Дерьмо. И самое знатное дерьмо во всем этом — Ричард.
Ричард, Ричард… А не уцепиться ли за жалкую вероятность того, что вопрос Наоми с сексом не связан? Ее Ричард мог получить новую должность, или новую служебную машину, или даже гигантскую премию (размером с его зад). Ричарда могли, к примеру, уволить, злюсь я про себя. И поделом бы свинье.
— А что с Ричардом? — спрашиваю я, сунув физиономию в холодильник. — У меня тут где-то равиоли были припасены. Вот хреновина, подевались куда-то.
Равиоли в прямом смысле торчат у меня перед носом, но уж больно мне хорошо в холодильнике, так бы и просидела весь этот трехнутый ленч. Охоту вылезать окончательно отшибает очередной вопрос Наоми:
— Ты знаешь, что у Ричарда связь на стороне?
В этот момент моя любовь к холодильнику перерастает в маниакальную страсть. Я ныряю еще глубже и едва справляюсь с паническим желанием хлопнуть дверцей. Изнутри.
— Вот дерьмо, куда эти долбаные равиоли провалились? Ну что за хрень?
— Выбирай выражения, Клара, — машинально роняет Наоми.
Как ни тошно, а из холодильника приходится вылезти. По голове будто кто-то молотом лупит, да и сердце… мне только сердечного приступа не хватало. Надо бы все же аэробикой заняться.
Господи, о чем я думаю?! Нет, лгать не буду.
— Да. Кажется, знаю. Тебе с пармезаном, с черным перцем и сметаной или с оливковым маслом?
— Никаких добавок. Калории. И давно тебе известно?
— С неделю, — отвечаю я нервно. — Гадость. Равиоли без ничего — натуральная гадость. Давай хоть с маслом; у меня где-то и базилик завалялся, можно посыпать. Chiffonade de basilic, как в ресторане. Звучит шикарно, Номи. Пойдет?
— Нет, — хладнокровно расправляется она с искушением.
— Послушай, Номи, я бы тебе сказала, непременно сказала бы, но… кому приятно приносить плохие новости? Сама знаешь, первый удар достается гонцу. Пиф-паф… — Я хватаюсь за грудь, изображая застреленного вестника беды.
— Клара… — говорит Наоми. — Ради всего святого.
— Прости. Прости-прости-прости. Да, я все знаю. Роберт рассказал несколько дней назад. Мне очень жаль.
— И что именно он рассказал?
Наоми держится молодцом. Меня бы на ее место — слезами вся уже изошла бы.
— Что у Ричарда совершенно никчемная интрижка с Пры… с секретаршей.
— Точнее не скажешь. Интрижка, — удовлетворенно кивает Наоми.
— А ты как узнала?
— Да как все, из счетов. У нас с Ричардом общий счет в банке, но вся бухгалтерия на мне. Кстати, и тебе рекомендую заниматься этим лично. Словом, мне попался счет из магазина «Энн Саммерз».
— Что?
— Ты слышала. Из секс-шопа. Поначалу я подумала, что Ричард купил мне подарок…
— И часто он преподносит тебе подарки из секс-шопов?
— Случалось. Я подождала с недельку…
— Погоди! Например? Что за подарки?
— Дай же мне закончить, Клара. Какие? Ну-у, наручники игрушечные, — улыбается она мечтательно. — Прозрачные рубашки. Однажды подарил костюм горничной. Безобразный наряд, между прочим, и сшит отвратительно.
— Угу. — На большее меня не хватает.
— Короче говоря, не дождавшись подарка, я задумалась. Вернулась к счетам и обнаружила целую кучу ресторанных, причем явно на две персоны. В общей сложности набралось фунтов семьдесят, а столько даже Ричард не съест. «Производственные» обеды оплачиваются с другого счета. Вот я и поинтересовалась, что он делал в «Энн Саммерз».
— И?
— И он ответил, что ради смеха купил там презент сотруднице, которую они недавно провожали на пенсию. Я сразу почувствовала, что лжет. Спросила, что за презент. Оказалось, искусственный член.
— Что?
— Вот именно. Даже «ради смеха» пенсионерке такого не дарят. Так я ему и сказала.
— Ну…
— Затем я разложила перед ним все ресторанные счета по датам — в эти дни он якобы задерживался допоздна на работе. Ричард никогда не умел лгать. В конце концов он и… сказал, что встречается с… этой женщиной… уже несколько недель.
За время разговора я не нашла в себе мужества взглянуть на подругу.
— Итак, Клара, — после минутного молчания бодро продолжает Наоми, — нам предстоит разработать план.
— План? — тупо переспрашиваю я, от неожиданности разворачиваясь на сто восемьдесят градусов. — Что за план?
— Нужно решить, как мне себя вести.
— В смысле?
— Соберись, Клара. План действий. Я тут кое-что набросала… — Она снова тянется за сумкой. — Небольшой список…
— Какой список?
— Список возможных вариантов. Видишь ли, я пока ничего не предпринимала. Когда Ричард признался, сказала лишь: «Понятно». И все. — Явно в ожидании одобрения, возражения или хоть какой-то реакции Наоми поднимает на меня глаза, но я лишь таращусь на нее по-рыбьи безмолвно и столь же бессмысленно. — Я не стала устраивать шум, понимаешь? И все-таки мне необходимо решить, как с ним быть дальше.
Ха! Я бы сказала, решение очевидно.
— Отчекрыжить причиндалы? — изрекаю вслух.
Невероятно, но факт: Наоми вовсю наслаждается ситуацией. Измена мужа поставила перед ней новую задачу, а уж задачи Номи обожает.
Я давно поняла, что праздность — проклятие неработающей матери. Впервые оно настигает ее, когда дети отправляются в школу и привычный график летит к чертям. До сих пор ее день был расписан по минутам: в час у ребенка обед, в три — плавание, в четыре — группа развивающих игр, в пять — музыка… А теперь? Пустота, которую деятельные натуры вроде Наоми не переносят и поэтому задумываются, ради чего, собственно, существуют? Работы нет, хобби нет, детей… тоже нет большую часть дня, а занять-то себя хоть чем-нибудь нужно. Наоми крупно повезло. Неверный муж расстарался, обеспечив ее (какая предусмотрительность) полезным времяпрепровождением на долгие дни вперед.
Очевидное и кардинальное решение проблемы Наоми игнорирует.
— Может, опустошишь магазины? С помощью его кредитки, разумеется. Очень успокаивает, рекомендую. Насчет равиоли не передумала? — Я придвигаю к ней тарелку.
