Что же стало со мной? Что? Где я подрастерял свою юмор, задор и самурайскую выдержку, и возненавидел обычного, пусть выпухнувшего из стандартных человеческих пропорций чернокожего пацана? Ведь я ненавидел его особо, как в добавок ко всем недостаткам еще и черного? Понятное дело они другие, это я уже понял на бытовом уровне.
Например, если у тебя много денег и мало времени в магазине ты выбираешь линию с белым кассиром. Это значит, вас обслужат быстро и без обсчета. Черные могут обсчитать не со зла, а потому что им похуй и на вас и на магазин. С другой стороны, если у тебя мало денег и много времени, потому что ты торчишь на пособии по безработице, или еще какой госпрограмме, то ты встаешь в линию с черным кассиром. Черные ко всем этим купонам относятся с трепетным пониманием, а белый может глянуть, как солдат на вошь. А еще я знаю, что в здешних тюрьмах все четко разделены по расовому признаку - белые с белыми, черные с черными, а латиносы с латиносами. Грязная правда в тюрьме всегда наружу.
И все-таки надо стремиться к гуманистическим идеалам равноправного общества - ведь этого от нас сейчас хотят. Да и потом любить, конечно, тяжелее, чем ненавидеть, но я не слышал, чтобы кто-то от любви заработал себе язву желудка, а вот от ненависти - сколько угодно. Я стану хорошим. С сегодняшнего дня.
***
Мир гармоничен и чудесно сбалансирован. Два дня я не задыхаюсь от ненависти. Мое сердце бьется в ритм с журчащим пением птиц. Впервые я не сетую через мелкое сито на листопад лотерейных билетов, а выспрашиваю у индусов о таинствах йоги достопримечательностях Мумбаи.
Увы, на третий день мятежный дух упрямого скрипача из Генуи, и кавалера ордена "За заслуги перед отечеством" - похотливого музыканта Плетнева вновь вселяется в безголовое туловище адского бройлера. Как бы в отместку за трехдневный хрупкий мир, в музыку шестипалого теперь врывается нестройный панк позднего, уже борющегося с дозой Кобейна.
И я снова ненавижу его и весь мир.
***
Вероломное попрание пакта о ненападении со стороны толстого музыканта послужило предпосылкой к началу первого витка холодной войны. Собаки и домашняя челядь были переведены на рельсы военной экономики. Я стряхнул пыль со старого камуфляжа и стал отжиматься от пола на кулаках. Мои суставы щелкали.
В качестве превентивной меры был разработан и согласован план мероприятий оперативно - разведывательного характера.
Я стал сосредоточенно наблюдать за повадками черного чикена. Выстраивать закономерности его появления, высчитывать хронометраж, выводить синусоиды параллелепипедов поведенческого паттерна. Это сильно походило на подготовительный период в работе хорошего домушника - тщательно все просчитать и спланировать перед скачком, чтобы схлопотав увесистое обвинение в виде кражи со взломом, оцепить магнитофон "Нота" в качестве основного трофея.
Через несколько дней я готов был к первой пограничной провокации. Я уже знал точное время появления безмозглого клиента и ждал его прямо за воротами гаража.
Разумеется, рукоприкладство в этой стране пресекается так же, как и в колонии общего режима - на уровне прошивки. Да и как вообще можно вообще представить мой спарринг с тринадцатилетним мутантом из категории тяжеловесов? Но заставить его поверить, что я склонен к грубому насилию было просто необходимо. Самый дух победителя это девяноста семь процентов победы.
Как только паганинин приблизился к нашему забору и взмахнул смычком, резко с инфернальным грохотом, вверх пошли ворота гаража и оттуда юркой шаровой молнией вылетел я.
Преодолев за секунду разделяющую нас дистанцию, я почти в притык оказался перед ним. На моем лице была боевая маска бусидо, а глаза метали удары-молнии, будто мой сегун слишком надолго задержал еженедельное жалование рисом.
Победа была быстрой и сокрушительной. Бройлер-демон, который всегда производил впечатление унылого флегматика, вдруг врубил обезумевшего холерика, выскочил из шлепок-сабо и рванул вниз по улице с поразительной скоростью.
Полный грации и торжества, я величественно наклонился, поднял его китайские шлепки - жалкую подъебку на Крокс, и с ожесточением швырнул их ему в след. В ту же секунду меня, как персону, усиленно изучающую в ту пору украинский язык, вдруг осенила мысль о возможном изяществе рекламной компании Крокс в Украине. Дело в том, что "крок" по хохландски это "шаг". "Люстрация або кастрация е наиперший крок по дорози от рептилоидов таможенного союза до продвинутых европейцев в мягких комфортных тапочках. Зроби свой звычайный Крок - от динозавра коммунизма до евросексуала будущего. Революция сегодня приходит со всеми евроудобствами".
Мои мысли вернулись к черному чикену примазавшемуся к золотому миллиарду и пользующемуся удобствами крокс совершенно незаслуженно. Чтобы ему до конца стал понятен мой суворый мессидж, посыл следовало облечь в вербальную форму. И я выкрикнул негру в след иносказательно, эзоповым языком, свое последнее китайское предупреждение:
-Еще раз, обезьяна, стукнешь по этому вот забору, я тебя под ним же и урою, you know what I'm sayin?
Бескровная вежливая операция по принуждению к миру была отмечена высшим командованием - я вытянул из холодильника хайнекен и вознаградил всех участников блистательной и безупречной с точки зрения военной науки акции.
***
Лучше худой мир, чем хорошая война. Целую неделю черный истукан ходил по другой стороне улицы и злобно осматривал мою ощетинившуюся частоколом недвижимость. С благородством победителя я нежно улыбался и махал ему рукой из окна. Хэлоуу!
Начался переходный период от войны к миру, и я предался восстановлению запущенного хозяйства, полностью забив на военно-промышленный комплекс неполноценности.
Это был досадный промах. Хочешь мира - готовься к войне. Черные фигуры просто поменяли тактику и вскоре нанесли удар по расслабленным белым позициям.
По забору теперь никто не стучал, но странное дело - каждые несколько часов, подозрительно смахивающих на график передвижения противника в индускую лавчонку, мои собаки вдруг поднимали страшный гвалт и бросались к гаражу.
Чем это было вызвано, я никак не мог определить и адекватно среагировать. Бройлерный чикен резко повел в счете и начал быстро набирать очки. Но победить мало, надо эту победу еще и удержать. Чего стоят тактики подростка против усталой сметки сорокалетнего мужика?
Через три дня я тихо подкрался к нему сзади, когда он, затаившись в кустах смородины, с пылом молодого пастуха Онана метал из пращи мелкой галькой в жестяные ворота моего гаража. Черныш был в моей власти. Целиком.
***
Большинство подсевших боится именно первых трех дней ломки, физического страдания плоти и потому всячески их оттягивает, неумышленно разгоняя дозу и усугубляя последствия. Ты уже не можешь платить минимум стольник ежедневно. И ты уже продал все что быстро и легко продать. Ты уже прошел по второму кругу лиц, которые могут одолжить. Процесс нахождения денег все длиннее, а результат все хуже, великое джанковое время твоего хероизма все короче. Конечная. Жопа. Время освободить вагоны. Пора платить по счетам. Надо обреченно лечь и принять судьбу. Когда вы подхватываете грипп, у вас нет выбора - надо просто переболеть. Отмучиться. И не ссыте, нежные вы мои - от этого почти никто не умирал. От передоза умерло гораздо больше, чем от недодоза. Хотя будет очень нехорошо. Не пожелаю даже Кацману.
Одна из ловушек героиновой зависимости - научившись с помощью пороха полностью блокировать любую боль, будь то боль духовная или телесная, жертва опиатов смертельно боится любого проявления хотя бы даже намека на боль. В американской клинической практике применение опиатов, кстати, так и называется - pain management. И как же глупо выглядит необходимость терпеть любое неудобство, если его можно просто выключить новой дозой?
Кто не мечтал жить абсолютной духовной жизнью не испытывая нудной необходимости поддерживать скучные телесные нужды. Не есть, не уставать, не болеть, избежать неуверенности в себе или ненужных и дорогостоящих приступов пиздострадания. Управляемый аватар. Хероин - корень слова "hero" - "герой". Вы супер-герой. Тотальный контроль. Жизнь в сплошной зоне комфорта.
На мой примитивный взгляд, все же легче перетерпеть несколько дней ада, чем проходить бесконечно долгую вторую стадию. У меня вторая стадия длилась месяца полтора.
Тут у вас практически уже ничего особо не болит, но тело скованно свинцовой слабостью. Сказываются потерянные килограммы. Опиум замечательно выжигает жир. До последней капельки. Как говорил старик Берроуз - выделить бы вещество, которое под героинм пережигает жир - стал бы миллионером. А пока - добро пожаловать в мир нервного и физического истощения. Постоянный депр, звон в ушах. Слаабость. Поход к двери, чтобы проверить почту или вынос мусора воспринимаются как сто девятый подвиг Геракла.
