Флора наблюдала весь этот ритуал через окно лазарета, обхватив руками нестерпимо болевшую голову. О, как ужасны похороны на корабле, когда вокруг тебя только вода, и тебе некуда деться со своим горем. Кругом только волны и маленькое корабельное пространство, ограниченное палубами, мачтами, каютами… А какие скорбные лица у моряков, которые привыкли к капризам стихий, а к смерти — нет. Женщины, которых было совсем немного, плакали. Флора тоже зарыдала, хотя видела и запомнила Мишу живым. Ведь Океанида так и не вернула его. На ее рев тут же пришел доктор и сделал Флоре успокоительный укол, сказав, что ей нельзя нервничать после перенесенного стресса.
— И все-таки, зачем вы бросились в воду? — спросил врач, глядя на Флору своими серыми пронзительными глазами. — С самого начала было ясно, что Михаила не найдут. И потом вы не похожи на самоубийцу или сумасшедшую.
— Я вела свои исследования.
— Но это глупо.
— Там находится целое царство с огромной пирамидой из стекла.
— У вас шок. Вам все это показалось.
— Мне ничего никогда не кажется, — попыталась оправдаться Флора, но от укола язык у нее стал заплетаться и, не договорив, она начала засыпать, шепча странные, бессвязные слова.
— Вот это сейчас самое лучшее для вас. Давайте, поправим повязочку, повернемся на правый бочок и хорошенько поспим. Накрыв Флору еще одним одеялом, доктор вышел из палаты.
В коридоре к нему подбежал взволнованный Фил.
— Простите, с ней все в порядке?
— Все хорошо. Только довольно сильные ушибы в районе лобной части. Это не страшно.
— Я могу ее навестить? Понимаете, мы через несколько часов покидаем ваш корабль на пароме и швартуемся у Бермуд. Мне нужно попрощаться с ней.
— Через два часа она проснется, и вы сможете поговорить с ней.
— Спасибо вам, док.
Ровно через два часа Флора открыла глаза и увидела, что у ее постели стоит Фил, держа в руках охапку белых роз, которые дарят невестам на свадьбу.
— Флора — это тебе от всех нас, — с каким-то благоговением сказал Фил и положил на ее тумбочку душистый букет, благоухающий ароматом только что срезанных цветов. — Это особые цветы, которые мы заказали у Джека, капитана нашего парома на Бермудах. Такие цветы дарят только невестам.
— Это намек? — хохотнула Флора.
— Можешь считать, что да, — с грустью сказал Фил, и его серые блестящие глаза как-то потухли.
— Почему ты погрустнел?
— Потому что я пришел попрощаться.
— Попрощаться? Разве вы не едете с нами в Европу?
— Нет, Флора. У вашего капитана и у нашего Томаса очень большие расхождение по многим вопросам, включая происшедшую трагедию.
Но Флора его уже не слушала.
— Фил, милый ты мой человек! Мы что, никогда больше не увидимся?
— Тебе не надо волноваться, Флора. Ляг и слушай меня. Ты действительно для меня особенная женщина, и я бы хотел, чтобы наша дружба продолжилась. Но как нам преодолеть расстояние? Я могу пригласить тебя к себе или приехать самому. Вариантов предостаточно, но сейчас наша группа уезжает на Бермуды, а оттуда мы фрахтуем небольшое судно и возвращаемся домой, в Америку. Тем не менее, вы помогли нам собрали бесценный материал. А эта ужасная трагедия… Томас считает, что мы все слишком расслабились, но я не согласен с ним. Что, милая? — спросил Фил и сел на ее кровать. Он вытер мокрые от слез щеки девушки и поцеловал ее.
— Я знаю больше вас всех, — твердо заявила Флора.
— Ты имеешь в виду свой прыжок в океан? — спросил Фил. — Это поступок отчаянной смелости и самоотверженности, но безумный по своему безрассудству. Зачем ты прыгнула? Ты же могла погибнуть! Что бы я тогда делал без тебя, Флора?
— Продолжал бы жить дальше.
— Так-то ты обо мне думаешь?
— Скажи, а вы не заметили, какое количество времени я была под водой?
— Нет, — удивился Фил. — Никто не знает, когда ты прыгнула в воду. Как только утром обнаружили твое исчезновение, тебя сразу стали искать. К счастью, ты вынырнула у самой кормы. Это было такое жуткое зрелище! Бледное лицо, окровавленная голова. Мы думали, что ты погибла, Флора!
— Тогда, слушай. Я находилась под водой несколько часов и свободно дышала, стоя на огромной стеклянной пирамиде, сделанной из какого-то вещества, внешне похожего на стекло. Вокруг шныряли белые человечки с синими раскосыми глазами без зрачков. Это они похитили Мишу и не захотели возвратить его назад. Он жив! Понимаешь, он жив! И виноваты только мы, люди, которые вторгаемся в океан и пытаемся устанавливать здесь свои законы. Океан — это живое существо, которое умеет наказывать и…миловать. Видишь, меня помиловали и отпустили.
— Ты бредишь, Флора, — сказал Фил и погладил ее растрепанные волосы. — Может, позвать доктора?
— А вот это не надо! Я уже отлично себя чувствую.
— Ты просто не можешь поверить в то, что ваш водолаз погиб, и потом такое долгое пребывание под водой и ушиб подействовали на твою возможность правильно оценивать ситуацию. В районе Бермуд исчезновение самолетов и кораблей — это очень редкие случаи.
— Я это уже слышала сто раз. Жаль, что мой супер-комп сломан, и я теперь уже не смогу проводить свои опыты. Да и зачем? Раз мне никто не верит.
— Вот именно, — сказал Фил и положил руки на ее плечи. Флора посмотрела ему в глаза и прочла в них то, чего так ждала в настоящий момент — сочувствие и сострадание. — Спасибо тебе, Фил, — всхлипнула Флора.
— За что?
— За сочувствие.
— Флора, к сожалению, я должен тебя сейчас оставить, — сказал Фил.
— Я понимаю. Иди, — просто сказала Флора и улыбнулась.
— Ты настоящий моряк, Флора.
— Пока! Может, еще увидимся! — И девушка весело помахала ему рукой.
Он хотел подойти и обнять девушку, но она жестом остановила его.
— Прощай, — сказал Фил, потом как-то глубоко посмотрел на Флору и исчез за дверью.
Флора надела белую больничную пижаму и стала смотреть в иллюминатор. Сердце сжимала неприятная тоска. Ведь когда человек расстается с тобой, это означает, что он в какой-то степени умирает. Душа ныла, а мысли были пусты. Вдруг она услышала, что снаружи кто-то стучится в иллюминатор. Флора повернула голову, посмотрела в круглое окошечко и увидела, что прямо напротив изолятора, слегка покачиваясь на темных волнах, стоял паром Джека. Вся американская команда выстроилась на деревянной палубе этого крошечного судна. Фил смотрел на нее своими блестящими глазами и улыбался грустной улыбкой. В окошечко стучала светловолосая загорелая женщина в короткой джинсовой юбке и потертой тельняшке.
— Флора, пожалуйста, подойди к иллюминатору и открой его, — попросила женщина.
Флора тут же подбежала к окошечку и с трудом открыла его. Женщина протянула ей руку и сказала:
— Привет. Я — Мери, дочь Джека, владельца парома. Ну, а остальных ты всех знаешь. — Вся американская часть экспедиции стояла и, улыбаясь, смотрела на Флору. В руках они держали красные, благоухающие розы, которые причудливо переливались и меняли оттенки на фоне темных, качающихся волн.
— Что бы тебе не говорили, ты — храбрая девчонка! Мы обязательно расскажем о тебе!
А вот это тебе подарок от нас всех на память. — И голубоглазая морячка Мери протянула Флоре большую корзинку, наполненную всевозможными свертками, коробочками с бантиками и крошечными флакончиками. — А это тебе лично от меня. — И Мери протянула ей маленького фарфорового ангелочка, лицо которого очень напоминало Мишу.
— Все! Прощай! — сказал Фил, дрогнувшим от слез, голосом.
— Мы отплываем.!
Включился двигатель, и паром медленно начал отходить от корабля. Когда маленькое суденышко Джека отъехало на некоторое расстояние, американцы, как по команде, чуть приподняли свои красные букеты и просто, без лишних поз и скорбных лиц, бросили их в воду, тем самым отдавая последнюю дань бесстрашному водолазу, Мише Фадееву. Этот лишенный пафоса жест, был настолько трогателен, прост и неожидан, что Флора зарыдала как ребенок. А паром все отдалялся и отдалялся. Еще несколько минут, и он совсем бы исчез из виду! Тогда Флоре в голову пришла шальная мысль. В центре корабля снизу до самого верха шла винтовая лестница, имеющая выход на каждую из нескольких палуб «Гиганта». Сломя голову, в одной больничной пижаме, она бросилась к лестнице и поднялась на первую палубу. Паром был рядом, и она опять увидела Фила. Он понял затею и замахал Флоре рукой. Когда паром снова стал исчезать за темными волнами, Флора поднялась на вторую палубу и снова увидела своего друга. Только он был уже дальше. Потом она рванула на третью, на четвертую палубы, и снова, и Флора с Филом снова смотрели друг на друга, пытаясь запомнить черты лица, жесты, а главное — оставить в душе память друг о друге. На пятой палубе Флора видела только качающуюся на волнах точку и молила Бога, чтобы она не исчезала. Но настал момент, и она растаяла в темных водах океана. Все. Путешествие почти закончено. Хотя нет! Флора резко развернулась и опрометью побежала в каюту Фила и нашла там то, что желала увидеть и почувствовать. В помещении оставался горький возбуждающий запах его лосьона, а значит частица его самого. Она легла на его койку, схватила подушку и начала с упоением вдыхать аромат ушедшего из ее жизни человека.
