- Прикольно… - кивает писатель, - слушай, а можно мне назад, а?
- Ты же говорил, что тебе там не нравится…
- Ну мало ли что я говорил! Я вообще много чего говорю…
- Это я уже заметила…
- Так можно или нет?
- Как хочешь, мой герой. Береги себя…
Даню болезненно вырвало остатками желчи. Желтая пена повисла на губе и начала медленно стекать по сломанной ключице на асфальт. Горький, едкий привкус во рту. Он по-прежнему лежит рядом с «Аквариумом». Мимо писателя прополз куда-то по своим делам большой майский жук. Майский жук в сентябре? Какая разница… Левая половина тела писателя постепенно холодела - Даня чувствовал, как жизненное тепло все еще билось за право обладания линией позвоночника, но уже было готово капитулировать перед ледяной решимостью ночного асфальта. Даню снова вырвало. Каждый новый спазм не только не приносил облегчения - блевать давно уже было нечем - но пронзал все тело резкой, сухой молнией боли. Писатель неудачно пошевелился: острые камни и осколки битого стекла впились в левую щеку. Желто-красная нить рвоты потянулась к объемным белым буквам, валяющимся на асфальте. Детский набор для изучения алфавита, перепачканный в желчи. Батарейки, бутылки, пустые пачки из-под сигарет. Детали конструктора. Он лежит на свалке. Мелко трясется от смешанных судорог лихорадки и рвоты. Даня попытался было встать, но тут же рухнул обратно: в глазах потемнело, изображение свернулось в горизонтальную линию, затем сжалось в ослепительно яркую точку, и, наконец, исчезло совсем, прихватив вместе с собой слух.
» NOT ENOUGH SYSTEM RESOURCES» PLEASE STANDBY
Когда Даня снова открыл глаза - перед его лицом стояли две пары кроссовок: Nike и Puma. Писатель никогда еще не видел чужих кроссовок в таком необычном ракурсе.
- Вот дебил! Весь в блевотине! - сухо заметили Nike.
Кто-то тронул Даню за плечо:
- Эй, дружище, ты так себе почки отморозишь! Вставай!
Писателю очень не хотелось, чтобы его сейчас беспокоили - лежать ему уже нравилось. И даже кроссовки ему нравились, особенно Nike - у них в подошве были симпатичные тонкие трещинки, в которые набилась земля.
- Да какой вставай - не видишь, он сдохнет сейчас!
- Давай его в парадняк хотя бы отнесем? - предложили Puma. - А то кинется прямо здесь, а нам потом разбираться.
Повисла долгая пауза.
- Хватайся за ноги! - ответили наконец Nike…
- Э, вы куда его тащите? - услышал Даня голос Риты.- Мы… Эээ…
- Валите отсюда! - Рита помахала в сторону пистолетом.
Puma и Nike спешно ретировались.
Рита подходит к Дане и садится рядом с ним на корточки. Прикладывает холодный ствол к его губам, ведет вдоль неровной линии, разделяющей их:
- У меня тут появилась одна идея… Нервные окончания Дани охватывает какое-то болезненное осеннее ощущение: трепещущая мелкая дрожь, озноб, явно неуместное сейчас сладострастие.
- Ничего, уместное, - успокаивает писателя Рита, - Эрос и Танатос, я доклад по ним недавно делала.
«Вот так, просто… Раз - и все!» - вместе с щелчком предохранителя проносится в голове писателя предательская мысль, после чего накатывает невыносимое, непередаваемое, выворачивающее наизнанку чувство одиночества.
- Почему же непередаваемое? - спрашивает Рита. - Ты такой же, как и все остальные. Я в тебе разочаровалась. Я думала, ты другой. Наверное, не нужно было тебя вообще искать…
Даня сейчас все на свете бы отдал за то, чтобы не писать никаких книг, не придумывать никаких героев: просто сидеть на кухне и скучать, глядя на балтийский щит, оголившийся на фотообоях, изображающих природу карельского перешейка. Ждать, пока друзья вернутся с работы. Ждать выходных. Ждать чего угодно… Смотреть мультики Nickelodeon про кенгуренка Rocco. Гулять по осенней аллее Поликарпова: от дома-робота до парка и обратно. Что угодно, только не сейчас, потом, когда угодно, но только не сейчас, он никак не может умирать сейчас, он и не представлял себе даже, как это страшно, и неизвестно, что будет дальше, а здесь хотя бы все простое и знакомое, что бы он там раньше ни думал…
Даня сгребает ладонью мусор, оказавшийся под рукой; пальцы его касаются баллончика для сифона. Болезненный озноб смывается нахлынувшей непонятно откуда силой и спокойствием. Писатель ударяет по ладони Риты, выбивая пистолет - тот летит в дымящуюся кучу сырых листьев, зажженных добросовестным дворником. Тихое лесное озеро рано утром, от застывшего зеркала воды поднимаются рваные остатки тумана. Длинные деревянные мостки: Даня стоит на самом краю, затаив дыхание, и внимательно всматривается в воду. Едва слышимый звон невесомых колокольчиков, подвешенных к выгнутой вниз балке над ним.
В безупречной глади озера отражаются все намерения Риты еще до того, как она сама их осознает. Верхний блок. Свободная рука бьет запястьем в открывшийся лимфоузел. Блок. Блок. Четкие фиксированные движения, каждое доставляет ни с чем не сравнимое удовольствие. От жестких ударов по тонким костям бегут трещины, стонет выворачиваемый сустав, но боли нет, на нее сейчас попросту нет времени. Никто не побеждает, никто не проигрывает - лишь умопомрачительные комбо, ни одно из которых не достигает конечной цели.
Рубленый нижний блок. Рука скользит по руке. Даня ловит раскрытую ладонь Риты, тремя пальцами впивается в болевую точку на линии жизни и едва уловимым резким движением кисти отбрасывает девушку далеко в сторону - та несколько раз прокручивается в воздухе и приземляется на живот. Кажется, что все пространство вздрагивает от удара об асфальт. Слышен хруст ломающихся ребер. Фонарь над упавшей Ритой взрывается снопом огненных искр.
» ARTISTIC EXPRESSION BONUS: +35% DAMAGE
К дерущимся начинают подтягиваться первые зрители.
- Так, дорогуши, не теряемся! - кричат Nike, пока Puma принимают ставки. - Вы видели это?! Какая техника! Парень просто размазал ее по асфальту. Еще чуть-чуть - и он вышибет этой стерве мозги. У нее нет шансов… Десять к одному, приятель, а ты как думал… Клянусь мамой, еще десять минут назад он лежал в луже блевотины и слова не мог сказать, а сейчас вы сами видели, что он творит!
Рита высоко подпрыгивает, острый каблук проносится в сантиметре от глаз Дани. Прямо перед ним открытая беззащитная спина девушки с глубоким вырезом на платье. Левая рука писателя уходит назад к бедру, одновременно пальцы правой хватают ночное пространство, сжимаясь в кулак. Проворачиваясь вокруг собственной оси, он несется вперед, к позвоночнику Риты. До кожи остаются доли миллиметра - Даня останавливает руку, намеренно гася ее движение резким поворотом корпуса, чтобы на девушку обрушился сгусток всей его жизненной энергии, сорвавшийся по инерции с разбитых костяшек пальцев. Рита, сломавшись, опускается на правое колено, левое - полусогнуто.
» PERFECT!
- Я люблю этого парня! Он бог! Он просто бог! Двадцать к одному! Ребята, не обращайтесь так со своими женами, это уголовно наказуемо, вы понимаете, о чем я. Но эта сука сама знала, на что шла, она первая начала, уж поверьте мне. У нее в руках была пушка, и эта пушка была у парня во рту, а теперь где она? Вы видите? Я - нет…
Блок. Удар. Блок. Даня наступает ногой на коленный сгиб девушки, а затем резко бьет подъемом стопы ей по животу - та с болезненным криком ложится на асфальт.
- Я не могу на это смотреть! - вопят вошедшие во вкус Nike. - Это просто убийство. Его же казнят, па хрен, за предумышленное убийство! Тридцать к одному! Товарищ капитан, тоже хотите поставить? Что? Да, перекройте, пожалуйста, переулок. Это точно, посторонние здесь ни к чему. Разумеется, мы оплатим ваши услуги. 10 процентов? Все слышали - 10 процентов товарищу капитану!
Даня захватывает Риту сзади за шею, вытаскивает у нее из кармана свой нож и отступает, откинув лезвие. 420 Steel, облегченная рукоятка. Девушка понимает, что писателю конец. Оружие - признак слабости. Она без страха подходит близко к Дане, разворачиваясь, бьет его локтем в висок, запястьем другой руки - в подбородок. Брызжет слюна, перед глазами писателя кружатся яркие красные и желтые пятна, смешиваясь и перетекая друг в друга, будто густая гуашь, которую кто-то кинул в воду. Рита блоком останавливает опускающуюся руку с ножом, лезвие задевает ее запястье. Она обхватывает предплечье писателя и, резко вывернув его локтевой сустав, бросает Даню на спину. Нож отлетает далеко в сторону.
» MARTIAL ARTS BONUS: + 50% DAMAGE
- Ребята, вы будете рассказывать об этом своим детям! Один к одному! И будь я проклят, если я знаю, кто победит! Я сам поставил все, что у меня было, и, похоже, плакали мои денежки. Но я не жалею, я вам клянусь, потому что это не долбаное кунг-фу по телевизору, это, блядь, балет, это магия, это вообще хуй знает что! Один к одному, и я уже готов поставить на кон собственные кишки и ребенка в придачу!
Из окон соседних с «Аквариумом» домов выглядывают обеспокоенные люди. Кто-то из зрителей тайком сует в руки Риты бутылку. Девушка хочет ударить ей писателя, но тот уворачивается и насаживает Риту легкими на колено. Она задыхается, сплевывает на асфальт кровью, алые кляксы вспыхивают жирными звездами на бугристой серой поверхности.
