После этого про Сонхаму забыли. Но некоторое время назад он появился в гуннской степи и вошел в большое доверие к хану Арнольду. Сонхама обещал ему власть над Поднебесной и бессмертие.
– Мне донесли, что хан уже начал принимать пилюли вечной жизни, – прошептал начальник охраны.
– Значит, – прошептал в ответ император, – он будет беспокоить нас не больше трех месяцев.
– Да, – прошептал начальник охраны, – но мы не можем ждать три месяца. Дело в том, что Сонхама осмелился нарушить древние созвучия, завещанные людям «Книгой Песен». Он создал музыку разрушения и распада. Он играет ее на перевернутых котлах для варки баранов, подвешенных в воздухе. Получается нечто вроде бронзовых колоколов разных размеров. Их у гуннов очень много. А по котлам он бьет железным идолом какого-то духа.
– А что это такое – музыка распада? – совсем тихо спросил император.
– Никто не может сказать, что это, – ответил начальник охраны. – Знаю только, что на всем пространстве, где слышны ее звуки, люди перестают понимать, где верх, а где низ. В их сердцах поселяется ужас и тоска. Оставляя свои дома и огороды, они выходят на дорогу и, склонив шею, покорно ждут своей судьбы.
– А армия? – спросил император.
– С ней происходит то же самое. Сонхама едет перед гуннскими колоннами на огромной повозке, в которую запряжено трижды шесть быков и бьет по своим котлам. А гунны с заткнутыми промасленной паклей ушами едут вслед за ним на своих маленьких косматых лошадях, оставляя за собой разрушение и смерть.
– Но почему наши солдаты не могут заткнуть уши паклей?
– Это не поможет. Музыка все равно слышна. Но на варваров она не действует, потому что Сонхама не нарушал гуннских созвучий. У них музыки просто нет. Он разрушил музыку Поднебесной. Гуннские солдаты затыкают уши для того, чтобы не слышать этого отвратительного лязга.
– Нельзя ли поразить их стрелами с большого расстояния? – спросил император.
– Нет, – ответил начальник охраны. – Музыка Сонхамы слышна очень далеко, а ее действие мгновенно. Император обвел глазами пиршественный зал. Все лежали в прежних позах, только куртизанка Чжэнь Чжао, которой надоело мерзнуть на холодных плитах, встала с пола и теперь говорила о чем-то с благородным мужем Жень Ци – тот задержался у стола, чтобы запихнуть в свой мешок блюдо петушиных гребешков, сваренных в вине.
Судя по их лицам, на уме у них были веселые шутки и всякие непристойности. Но императору на миг почудилось, что зал залит кровью и лежат в нем мертвые иссеченные тела.
– Жень Ци! – позвал император. – Нам нужен твой совет. Жень Ци от неожиданности уронил блюдо на пол.
– Ты уже помог нам однажды обуздать сумасшедшего колдуна Сонхаму. Но сейчас он вновь угрожает Поднебесной. Говорят, он изобрел музыку разрушения и гибели и движется сейчас к столице во главе гуннских войск. Ты только что говорил, что знаешь, как умиротворить Поднебесную. Так дай нам совет. Жень Ци помрачнел и некоторое время думал, щипая свою редкую бородку.
– Я слышал, что музыка была передана человеку в глубокой древности. Созвучия «Книги Песен» подарены людям духом Полярной Звезды, – сказал он наконец. – По своей природе они неразрушимы, потому что, в сущности, в них нечего разрушать. Они бесформенны и неслышны, но в грубом мире людей им соответствуют звуки. Это соответствие может быть утрачено, если страна теряет Дао-путь. Когда в древности возникла нужда упорядочить музыку, император лично шел к духу Полярной Звезды, чтобы обновить пришедшие в негодность мелодии.
– А как император может пойти к духу Полярной Звезды?
– Это как раз несложно, – сказал Жень Ци. – Волшебную повозку могу изготовить я сам.
Император переглянулся с начальником охраны, и тот, выпучив глаза, кивнул. «Дело, видимо, действительно очень серьезное», – подумал император и объявил:
– Приказываем тебе, Жень Ци, немедленно изготовить нам экипаж для отбытия к духу Полярной Звезды. Тебя снабдят всем необходимым. Через две или три стражи Жень Ци передал, что повозка готова. Император встал и направился к выходу. Но его остановил начальник охраны.
– Жень Ци говорит, – сказал он, – что нет необходимости покидать покои. Природа волшебной повозки такова, что ей можно воспользоваться прямо здесь.
– Ага, – сказал император, – наверно, это что-то вроде корзины, в которую впряжена пара благовещих фениксов?
– Нет, – сказал начальник охраны. – Честно говоря, когда я увидел то, что сделал Жень Ци, мне опять захотелось отрубить ему голову. Но разве мог я решиться без высочайшего приказа?
Начальник охраны хлопнул в ладоши, и в зал в сопровождении солдат вошел благородный муж Жень Ци. Он чуть покачивался, и его расширенные глаза странно косили – видно было, что он охвачен вдохновением. Следом за ним несли блюдо, на котором стояла маленькая – не больше одного цуня длиной – повозка, а рядом с ней лежал смотанный в клубок шнур. Император подошел к блюду. Вместо осей и колес у повозки были шляпки и ножки небесных грибов, и красный балдахин с белыми пятнами над крошечным сиденьем тоже был сделан из большого небесного гриба. Под балдахином сидела маленькая фигурка императора, а на коленях у нее была крошечная клетка с собачкой. Фигурки и повозка была сделана из толченых грибов, смешанных с порошком пяти камней и медом – это император понял по характерному аромату. А впряжены в повозку были два темно-зеленых дракона, которых Жень Ци с большим искусством вылепил из конопляной пасты.
– И как я на ней поеду? – спросил император.
– Ваше величество, – сказал Жень Ци. – Наши предки пришли в Поднебесную с севера. Дойдя до реки Янцзы, они основали царства Чу, Юэ и У. Дух Полярной Звезды покровительствовал им издавна. Поэтому искать его следует на севере. Но Чжуан Цзы говорил, что вселенную можно облететь, не выходя из комнаты. Мир, где живет дух Полярной Звезды, вовсе не в небе над нами. Император сразу все понял.
– То есть ты хочешь сказать…
– Именно, – ответил Жень Ци. – Чтобы отправиться в путешествие на этой повозке, ее надо съесть.
– Но я никогда не ел больше пяти грибов за один раз, – сказал император. – А здесь их не меньше двадцати. Да еще порошок… Да еще… Жень Ци, отвечай, ты задумал погубить меня?
– Ерунда, – сказал Жень Ци. – Перед тем, как изготовить эту колесницу, я съел целых тридцать грибов. Император оглядел своих приближенных. Их глаза были полны страха и надежды. На миг в зале стало очень тихо, и императору показалось, что откуда-то издалека доносятся еле слышные звуки ударов металла об металл.
– Хорошо, Жень Ци, – сказал император. – А как я найду духа Полярной Звезды, если отправлюсь в путь на твоей колеснице?
– Я слышал, что путь к духу Полярной Звезды лежит через колодец в снежной степи. Нужно спуститься в этот колодец, а что дальше – не знает никто. Поэтому с собой нужно взять прочный шелковый шнур.
– Что я должен сказать Духу Полярной Звезды?
– Это может знать только сам император, – склонился Жень Ци в поклоне. – Уверенность есть только в одном. Если верные созвучия будут обретены, маг Сонхама вернется в свою прежнюю форму и вновь станет пекинезом. Я уже изготовил для него клетку. Император, не желая терять времени, приказал принести шубу из соболей, подаренную когда-то гуннским ханом, и накинул ее на плечи, рассудив, что на севере должно быть холодно. Потом он решительно взял волшебную колесницу и откусил большой кусок. Прошло совсем немного времени, и от нее остались только крошки на блюде.
– Ваше величество уже почти в пути, – сказал расплывающийся и меняющий цвета Жень Ци. – Я забыл сказать вот о чем. Обязательно следует помнить две вещи. Перед тем, как спускаться в колодец… Но больше ничего император не услышал. Жень Ци вдруг пропал, а перед глазами у Юань Мэна замелькала белая рябь. Он хотел было опереться на стол, но его рука прошла сквозь него, и он повалился на пол, который оказался бугристым и холодным. Юань Мэн стал звать слуг, чтобы они подали ему воды промыть глаза, но вдруг понял, что это не рябь, а просто снег, а никаких слуг рядом нет.
Вокруг, насколько хватало глаз, была заснеженная степь, а прямо перед ним был колодец из черного камня. Размотав свой шелковый шнур, Юань Мэн полез вниз. Он спускался очень долго. Сначала вокруг ничего не было видно, а потом туман разошелся. Юань Мэн осмотрелся. Веревка уходила прямо в облака, а внизу было темно. И вдруг со всех сторон налетели белые летучие мыши. Юань Мэн стал отбиваться, выпустил из рук шнур и полетел вниз. А все потому, что благородный муж Жень Ци не успел объяснить ему самого главного – перед тем, как лезть вниз, надо было обернуться три раза через левое плечо. Неизвестно, сколько прошло времени перед тем, как Юань Мэн очнулся от сильного запаха рыбы и дыма. Он лежал в какой-то странной комнатке пирамидальной формы, стены которой были сделаны из шкур (в первый момент ему показалось, что его накрыло шляпкой огромного гриба). Всюду валялись пустые стеклянные бутылки, а в центре комнаты горел огонь, возле которого сидел давно небритый старик очень странного вида. На нем была ветхая куртка из блестящего черного материала с меховым капюшоном. На рукаве курки были знаки «USAF», немного похожие на письмена гуннов. А перед стариком стоял железный ящик, на панели которого горело несколько разноцветных огоньков.
