Так, ну что, посмотрим… Я, шипя от боли в пальцах левой руки, - фу-ух, целые, не сломал, - достаю из «лифчика» рожок и переменяю, наконец, в автомате пустой. Теперь, - по уму, если, - надо бы слева к ним, в этот импровизированный окоп-блиндаж заглянуть, - да ладно, надоело всё… И я прямо через эти валуны, сквозь щель меж ними, смотрю, - что там… бе-е… Мда, - называется: «когда дым рассеялся»… Бля-адь… а второй-то хохол, жив ещё… точно. Это он зря, это и нам, и ему лишние хлопоты… Цэ ж тэбе, казаче, тильки… Нормально, ему не до оружия, но… Я перепрыгиваю за валуны, стараюсь не перемазаться, - хотя… да по хую… собираю в кучу подальше стволы. Четыре целых, у пятого, - блин, новый какой-то, «Калашников», с рукояткой какой-то снизу на цевье, - м-м, ага, румынский, - у него приклад в щепки… А это что за такое, что за диво в моём саду камней?.. Так-так, - надо же, какие мы продвинутые к концу войны стали… «Заграница нам поможет», - свет западной цивилизации, все дела, сука…
- Командир!.. Илья! Ты живой?! Блин, молчит… айда, что ли, Гамаев, посмотрим…
Славка, разумеется. Так, порядок… надо бы хохла этого… Я критически рассматриваю дёргающиеся мелкой дрожью ноги моего «казаче», - агония, похоже. Ну, тем лучше, - если сам, значит, сам…
- Всё! - ору я вниз своим, высунувшись наружу. - Хана, майне камераден, чисто тут!.. Славка, возьми СВД, и посмотри проход к ручью, Гамаев, с ним, за старшего! Остальные, - ко мне…
Я, свесив наружу ноги, усаживаюсь на валун, жду своих «камераден», слушаю краем уха, как хохол… да, похоже. Ну, и хвала Будде…
- Ого! Ебать-колотить… Жизнь пекова…
Вот ведь! Выпороть его мне, что ли?! Куда там…
- Тебе куда было сказано пойти, поганец? - сил орать у меня на Славку нет, и я стараюсь… прошипеть, да толку от моего гадючьего шипения…
- А чо «поганец» сразу?! Ска-азано, подумаешь… Хрена там делать, у ручья, если кто там и был, удрали уже, - раз сюда, на пальбу, не притыкали… Да и не было там… Ил, ну чо ты, Гамаев же пошёл, он и посмотрит. Ух, ты, - как ты этому… всю башку ты ему, командир… Очередью-то, зачем бил, «Стеч» и одиночными…
- Слава, пусти. Ого, командир… - Дед, отодвинув Славку плечом, рассматривает яму эту. - Да-а… А эти двое точно, не гвардейцы, прав ты был, Слава, УНА-УНСО, не угомонятся никак… Ладно, Илья, что с Валидом и Артуром делать будем? Рыть, что ли?
- Нет, Дед, надо их забрать будет, придумай что-нибудь, носилки там, что ли, какие-нибудь… Мишку возьми, ещё кого-нибудь… Так, мы возвращаемся!.. Тихо все! Наш участок чистый, эти хохлы, похоже, именно те, что съебались, когда мы позавчера с шахтёрами отряд Чошвили…
- Ну! - разумеется, тут же встревает Славка. - Я же и говорил тогда! Что двое из «Чушек» на Кодори потыкали…
- Всё, Сладцев? Я могу продолжать? - я надеваю зеркальные «Феррари», смотрю сквозь них на Славку.
- Да пожалуйста, - фыркает он, изящно дёрнув плечиком…
- Спасибо. Эти трое гвардейцев, - это я не знаю, кто такие, приблудные, наверно, сейчас они все пытаются к себе уйти. Так что, возвращаемся.
- А там что? - спокойно спрашивает Дед.
- А там, что прикажут. Пошлют, что скорее всего, нас на Кодори, я так думаю. Сейчас там горячо, туда же все недобитые от Сухуми, впритир к границе пытаются…
- Да по хую, что там «гасконцы» пытаются! - опять Славян, вот же! - Пытаются они, скажите, пожалуйста! Там сейчас… эти, орлы наши горные из «Союза горцев» стоят, эти никого не пропустят! Достойные бойцы…
- Тебя бы вот к ним! На воспитание сдам им тебя, дождёшься…
- Чечены, - хмуро буркает подошедший Гамаев, он, как и большинство аварцев, и вообще, дагестанцев, к чеченцам относится насторожено.
- Гамаев, что там, у ручья?
- Чисто. Ну, как, - «чисто», - под хворостом «спальники», кострище рядом, а так, - чисто… О, Аллах! Да-а, командир… Пятеро… А «спальников» два, почему-то…
- Это хохлы. Ладно. Пачалия, срежь у гвардейцев эмблемы «Мхедриони», Полковнику их потом… Спускаемся все к ручью, привал два часа, и на хауз, майне герен… геноссен, я имел в виду. Игорь, Вась-Вась, Фазиль, - в охранение. Габдрахманов, хорошо бы у этих в рюкзаках чего похавать было, - будь другом, глянь… О, Слав! «Стечкин» мой, спасибо… Пачалия, в чём дело?
- Илья, этот живой, ебит его Львов мать! Точно, кровь толчками ещё…
- Валид тоже ещё был… когда я к нему подполз… - угрюмо отзывается Славка…
Мы все молчим… У меня дёргается щека, вот же…
- Да ладно, он уже сам на приходе, - цежу я сквозь зубы. - А впрочем, как угодно… Игорёха, Вась-Вась! Кому сидим?! Сказано, - в охранение! Фазиль!.. У-у, блядь, это заебись было бы, - к чеченцам нам встать, - они бы дисциплину вам…
Мы спускаемся к ручью, Славка что-то оживлённо рассказывает… что-то про то, как ему кроссовку выхлопом из РПГ чуть не спалило, все посмеиваются… мне чо-то, как-то… Ладно, проехали.
- Илья, погоди, я сказать должен.
Мы все оборачиваемся на замыкающего, как всегда у нас принято, Деда. Если Дед решил, что он должен сказать, - мы должны его выслушать, все, - это Дед, это у нас так принято…
- Командир, это было… Командир, я такого не видал, ни разу. Ни в Афгане за полгода, ни тут, за два. Командир, это меня… впечатлило. Вот, «Ил-2», я сказал.
Все смотрят на меня, а мне как-то… чо-то, как-то мне до пизды… Но Славка… Он же совсем по-особенному смотрит сейчас, и не столько на меня, сколько на мужиков, - он же мной… гордится… Блядь, комок в горле, - хорошенькое «до пизды»…
- Да, Дед, я услышал… м-м… Дед, спасибо. Пошли. Эх, пожрать бы…
- Семь банок тушёнки, и кило два сулугуни. Неплохо живут «Мхедриони»…
- Это мы, Габдрахманов, живём… Действительно, неплохо! Сыр, надо же…
- Илья, а костёр запалим? Можно?
- Валяй, Слав, можно.
- Командир, погоди, ещё пару слов…
Мы с Дедом останавливаемся, пропускаем мужиков, я смотрю на него, - что ещё?
- Вот, Илюшка… Держи.
Ни хуя себе!
- Дед…
- Держи, держи… Только так Славику, знаешь, чтобы он один съел, а то…
- Да ясное дело…
- …а то он делится сразу же начнёт со всеми, такой он… у нас, - договаривает Дед, он ведь у нас такой… обстоятельный он у нас, - до распада страны капитан-лейтенант морской пехоты Черноморского Флота Олег «Дед» Задирако…
- Спасибо, Дед. Я… Да что там, - спасибо, точка.
- Есть, точка, командир, - кивает мне наш тридцатилетний Дед. - Сейчас порубаем, перекурим, и я носилками займусь…
- Чего пригорюнился? - Славка изящно опускается на одну ногу, делает «пистолетик», потом усаживается рядышком со мной, под… буком, всё-таки, по-моему. - Илюша, а у тебя «макароны» кончились? Для «Стеча»?.. Не ври, не ври, - кончились, кончились, я его когда поднял, затвор на задержке стоял… Держи, я со своего ПМ, восемь штук, правда, только…
- М-м, спасибо… Ох, ты ж! Славян! Я ж чего нашёл… блин, засунул я его… у этих подобрал… вот.
- Ого! А это чо такое? Илюш, а дай позырить, я таких и не… Мне?! Я… Ил… Ну, всё, всё… Спасибо, Илюша… Не, я так, я не шмыгаю… А как читается, Илюш, - Гл… Глоцк, что ли?.. Глок. “Glock-17”. Хм, здоровый, как твой «Стеч» почти, а лёгкий… Как это, пластик?.. А-а, рамка, - понятно… Ил, это американский, что ли… Ого, австрийский… А, вижу. Остеррейх, - это Австрия, да?.. Клёво! Чинная игрушка… Хм, чо, - так и называют, «пистолет XXI-го века»?.. Интересно, откуда «гасконцы» его надыбали… Думаешь? Да уж, «друзья», козлы их нюхали и свиньи облизали, - я бы на месте Запада, этого самого… Ну да, каждый на своём месте. А чо за патрон?.. Ну, этого сейчас и у нас полно, - если когда полно. А сколько сюда «маслят» надо?.. Так… Семнадцать? А в АПС твоём, всё же, двадцать… Ну, да, автомат… Не хуёво… Ха, Илюшка, а прикинь, а мне в двадцать первом веке… так, сейчас 1994-ый… Ебать, - двадцать один год мне будет! Ваще, прикинь… Точно, я и не… Надо же, столько же, сколько и тебе почти щас… Я тогда ПМ свой, на ножик у Фазиля сменяю, - можно, Илюш? - на «хузбач» его… Да ну, мне нравится, национальная штучка… А куда он денется? Я же ему свой бинокль тогда не зажал, когда ты мне новый… Эх, скорей бы на базу, я так хочу… ну-у, ты понимаешь… Да я не краснею, иди ты!.. Ладно, тише. Во-от, неделю же… мы с тобой… не это самое… Да. Это точно. Погодь, командир, а где тут предохранитель?.. Ого! Класс. Умеют, что тут скажешь, придумали, - на спуске, скажите, пожалуйста… Ну-у, может, ты и прав, в бою он и не особо нужен… А-а, вот чего ты очередью… Тетеря. Ой! Ил, гад! Ну, пиздец… Ладно, ладно, - тихо… Не буду я с тобой больше целоваться. Так я решил. Сейчас. Хм… Да? Ладно, буду… А ЭТО обязательно даже буду, - ёлки, Илюшка, я прямо щас готов… хочу… Ну, всё, всё. Смущается он, - скажите, пожалуйста! - «Ил-2» наш смущается…
Как же я люблю поганца! Непереносимо, до физической боли, до ломоты в висках… Славка «Сладкоежка» Сладцев… Никто не решится его назвать «Сладкоежкой» вне боя, - он и за меньшее убить может, был однажды прецедент, все запомнили, - такой он у нас, Славка, а я, - я называю, наедине… совсем когда наедине… Я, улыбнувшись, протягиваю ему плитку шоколада.
