Журналистка полистала папку «Пресса» и прочла одну из последних вырезок. Профессор Аджемьян сообщал, что скоро приступит к исследованиям в Танзании, в долине Олдуваи, а также говорил о своем намерении вскоре открыть « истинную природу недостающего звена» в истории происхождения человечества.
Вдоль стен стояли скелеты обезьян. Справа, в витрине лежали сотни ископаемых костей, покрытые желтым лаком и снабженные табличками. Слева находились фотографии гримасничающих шимпанзе и инструменты для раскопок: кирки, лопаты, щетки, скребки, щипчики, лупы, ледорубы всех размеров.
Журналистка прошла в ванную. Под вспышками фотоаппаратов тело профессора Аджемьяна напоминало восковой манекен, облитый сливовым соком. Трупное окоченение сделало свое дело. Ученый сидел с широко открытыми остекленевшими глазами, с поднятыми бровями и открытым ртом.
Но было что-то странное в его позе. Левая рука была опущена в воду последнего омовения, а указательный палец правой руки, вцепившейся в край ванны, указывал на зеркало.
Словно за мгновение до смерти ученый хотел показать на то, что в нем отразилось.
Взбешенный зверь почти настиг его.
ОН еле-еле увернулся от челюстей гиены.
Чтобы выпутаться из положения, неизбежно ведущего к катастрофе, надо изменить направление движения.
Эта мысль снова и снова возникает в его мозгу.
ДЛЯ ТОГО ЧТОБЫ ВЫПУТАТЬСЯ ИЗ ПОЛОЖЕНИЯ, НЕИЗБЕЖНО ВЕДУЩЕГО К КАТАСТРОФЕ, НАДО ИЗМЕНИТЬ НАПРАВЛЕНИЕ ДВИЖЕНИЯ.
Повторяя фразу, ОН вдруг понимает ее значение и резко сворачивает вправо.
Изменение маршрута.
Его преследователи также вынуждены изменить направление. Быстрее всех реагирует его брат. Но гиены наступают им на пятки. Вечная проблема с гиенами – они никогда не сдаются. Они способны гнаться за добычей несколько дней, преодолевая огромные расстояния.
ОН увеличивает шаг. Его брат теряет силы, дыхание его становится все более хриплым. Увы. Если у тебя нет длинных острых клыков, тебе необходимы большой объем легких и мускулистые лапы.
Его брат надеется отыскать большое дерево и постоянно вглядывается вперед. Но в поле зрения ничего не появляется. Вместе с жарой приходит засуха, деревья чахнут, их ломают слоны, и в результате участков, лишенных леса, становится все больше. Все чаще встречаются степи с высокой травой, саванны с островками акаций и баобабов, все реже – деревья с густой листвой. ОН с сородичами становится все более легкой добычей для хищников.
Гиены бегут все быстрее. Одна быстрым ударом лапы сбивает брата с ног, и тот кубарем летит на землю. В этом недостаток прямохождения – любая подножка может стать роковой. Две гиены кидаются к нему. Одна вцепляется ему в нос, чтобы удержать жертву на земле, другая вгрызается в живот.
Прощай, старина. На соболезнования нет времени.
Третья, самая крупная гиена продолжает преследование. ОН двигается зигзагами, чтобы ее утомить. Тщетно. ОН понимает, что если в самое ближайшее время не найдет сородичей, то погибнет.
Где они могут прятаться?
Они собрались в маленьком конференц-зале на втором этаже, на заседании редколлегии раздела «Общество» «Современного обозревателя». Лукреция впервые участвует в этом ритуале, и Франк Готье, научный обозреватель, предложил ей сесть рядом с ним.
Курьер принес стопку журналов, которые завтра появятся в продаже. Каждый берет по экземпляру, чтобы проверить, не вырезана ли его статья в последний момент и на месте ли подпись.
Кристиана Тенардье, главный редактор раздела, восседает в просторном кабинете за массивным письменным столом с холодной мраморной столешницей. Она приветствует присутствующих и объявляет, что времени мало, так как во время обеда у нее состоится важная встреча. Как обычно, Кристиана просит всех, кто будет предлагать темы для следующего номера, высказываться по очереди.
Максим Вожирар, социолог и юморист, берет слово первым. Он собирается написать статью о представителях вымирающей профессии – о торговцах требухой. Из-за недавно обнаруженного коровьего бешенства, а также необъяснимой брезгливости потребителей внутренности – печень, почки, головной и костный мозг – больше не пользуются спросом, и такие традиционные блюда, как потроха по-кански, мозги с каперсами и почки в мадере, исчезают из меню ресторанов.
Тенардье соглашается, что этому явлению нужно объявить бой, и одобряет реабилитацию блюд из потрохов.
Флоран Пеллегрини, великий криминальный репортер, хочет расследовать историю одной старушки, которая жила затворницей в своей парижской квартире, а потом была сожрана собственными кошками.
– Отличный черный детектив, – поддерживает Тенардье. – Неплохо бы описать все это с юмором.
Клотильда Планкаое, журналист-эколог, напоминает, что Чернобыльская АЭС, хотя об этом больше и не говорят, продолжает медленно оседать и угрожает затронуть горизонт грунтовых вод, а следовательно, заразить всю питьевую воду в регионе.
Тенардье, поморщившись, замечает, что эта тема уже приелась.
Тогда Клотильда предлагает статью о массовых самоубийствах китов на побережье Калифорнии.
– Известно, что киты поют, издавая ультразвуковые сигналы, распространяющиеся на большие расстояния. Шум корабельных двигателей заглушает их пение. Киты не могут переговариваться и, ощущая нехватку общения, кончают жизнь самоубийством.
Кристиана Тенардье взмахнула рукой.
– Совершенно неинтересно. Бедная Клотильда, не стоит и приходить на наши собрания, если ваше воображение питается избитыми сюжетами, из которых англосаксонская пресса уже давно высосала все, что можно.
Клотильда Планкаое бледнеет и выбегает из кабинета, чтобы не доставить начальнице удовольствия видом своих слез. Кристиана пожимает плечами и раскуривает сигару.
– Клотильда слишком чувствительна, – заявляет она. – В нашем ремесле надо иметь яйца.
Флоран Пеллегрини хочет выйти, чтобы утешить молодую журналистку, но Тенардье останавливает его.
– Оставь. Она переживет этот маленький приступ честолюбия и вернется. В любом случае у нее нет выбора. Следующий.
Жислен Бержерон предлагает поднять школьную тему: в лицеях царит атмосфера террора, преподаватели боятся учеников, которые приходят на уроки с ножами или пистолетами, купленными на черном рынке.
– Учителю, который поставит плохую оценку, могут проткнуть шины автомобиля и даже угрожать смертью. Нервы многих учителей настолько истощены, что администрация открывает уже девятый центр восстановления здоровья для педагогов.
– Отличная тема. Среди наших подписчиков много учителей.
Когда подходит очередь Кевина Абитболя, журналиста-универсала, он предлагает опубликовать список ста самых богатых французов.
Эта тема уже звучала меньше месяца назад, но людям нравится знать имена тех, кому можно завидовать, это всегда гарантирует высокие продажи.
На данный момент самые беспроигрышные темы: завидные холостяки, масоны, кризис недвижимости и, конечно, сто самых богатых французов. За ними идут новые диеты, Бог и наука, боли в спине и сексуальность французов.
Как только продажи падали, руководство пускало в ход эти вечные ценности. И как раз сейчас количество читателей упало. Согласно официальной версии, во всем было виновато всемогущее телевидение, а неофициальная версия обвиняла конкурентов, которые недавно стали публиковать на обложках своих изданий завлекательные анонсы:
«холостяки-масоны» или «Бог и сексуальность французов». Пришла пора пускать в ход тяжелую артиллерию.
Тенардье нравится это предложение, и она продолжает заседание. Франк Готье, журналист, освещавший события в мире науки, предлагает статью «Причина гомосексуальности – в наследственном гене». Он говорит о серьезных научных исследованиях, проведенных одной американской лабораторией. «Научный», «серьезный», «американская лаборатория» – эти три термина способны придать основательность любому сюжету.
Флоран Пеллегрини поднимает руку.
– Э-э-э… Наследственный ген? Франк, я, конечно, не ученый, но мне кажется, что… гомосексуалисты не размножаются.
Раздаются смешки, и это выводит заведующую из себя.
– Отличный сюжет, – резко говорит она. – Эта статья привлечет многих гомосексуалистов. Просто потому, что они захотят узнать, правда это или нет.
Франк Готье решает, что пора представить новую стажерку. Он сообщает, что Лукреция Немро работала в ежедневном издании на севере Франции и получила отличные рекомендации главного редактора.
Кристиана Тенардье окидывает новенькую взглядом, задерживается на округлой груди и длинной рыжей шевелюре. У самой заведующей волосы короткие и обесцвеченные. Пожилая самка сразу же видит в молодой соперницу. Обоняние подтверждает, что она не ошибается. Лукреция Немро благоухает свежими гормонами, а Кристиана Тенардье вынуждена обильно поливаться дорогими духами.
