— Маша Зубова? — Тихо спросил Семен Федорович.
— Да, — ответил я.
— Выходит, Маша и Игорь знали друг друга?
— Получается что знали, к тому же мне кажется, Игорь специально устроил ее к Вам в банк, — подлил я масла в огонь.
— Зачем? — Удивленно спросил Угольков.
— Откуда я знаю, они мне ничего об этом не рассказывали.
— Да странно все это.
— Еще бы не странно, Маша никакого образования не имеет, а Игорь ее в банк устраивает, зачем спрашивается.
— Да я не об этом.
— А что же вы имели ввиду?
— Странно то, что вы Даша говорите о том, что Игорь устроил Машу к нам в банк, а Маша мне рассказывала, совсем другое.
— Что она могла Вам рассказать? — Удивленно спросил я.
— Она мне рассказывала, что это ты устроила ее к нам в банк.
— Как это я, зачем, — машинально спросил я Уголькова.
— А вот это я и хотел бы узнать у тебя, — как то, странно посмотрев на меня, спросил Семен Федорович.
Я, молча, смотрел на Уголькова и ничего не мог понять. Интересно когда это Маша успела рассказать Уголькову о том, что Даша устроила ее в банк, да и зачем ей надо было ставить об этом в известность Уголькова, мне было непонятно. К тому же о Даше Семен Федорович узнал только тогда, когда Игоря арестовали, и он нас с Дашей отвозил домой на своей машине. А я когда был в теле Маши, ему об этом ни когда не рассказывал. Выходит что Угольков это совсем и не Угольков, а Даша. Я с ужасом посмотрел на сидящего передо мной Уголькова.
Но когда и как она смогла это сделать? И самое главное зачем? Да нет, нет, этого не может быть, я, встряхнув головой, внимательно посмотрел на Уголькова и не мог поверить в свою догадку.
— Ну что Дашенька мы чай–то пить будем или нет, а то я смотрю чайник, то уже вскипел, — отвлек меня, от моих дум голос Уголькова.
— Что? Что вы сказали?
— Я говорю, чайник вскипел.
— Ах, ну да я сейчас, — и тут же вскочив, бросился к плите.
Я ни как не мог придти в себя от своих догадок. Если это на самом деле Даша, а не Угольков то это же просто ужасно, она меня доконает. Я не выдержу такого поворота событий.
Кое–как, заварив чай, я налив пару чашек поставила их на стол.
— Ну, я слушаю, — спросил меня Угольков.
Я молчал, потому что я ни как не мог понять кто передо мной Семен Федорович или Даша.
— Кто такая Маша, почему ее похитили, кто это сделал и наконец, зачем она об этом сообщает именно мне? — продолжал настаивать на своем Угольков.
Я тем временем уже совсем запутался. Если это Даша сидит передо мной, то она не может мне задавать все эти вопросы. Значит это Семен Федорович, а если это так, то ничего страшного пока не произошло. И я с облегчением вздохнул.
— Откуда я знаю, кто такая Маша, это девушка Игоря, вот у него и спрашивайте, почему ее похитили и зачем, — устало ответил я Уголькову.
— Даша, но это не серьезно я же Вам уже говорил, что Маша мне все рассказала отпираться бесполезно, — спокойно продолжал Семен Федорович.
Я не выдержал, — не могла Вам Маша ничего рассказать, понимаете вы это или нет, — возбужденно воскликнул я.
— А зачем мне ее рассказ, я и без ее рассказов прекрасно знаю, кто такая Маша, знаю, кто ее похитил и почему. Я Дашенька многое знаю, можно сказать почти все.
Я опять с ужасом посмотрел на Уголькова, — значит, я правильно догадался, что это ты, — забыв обо всем на свете, еле слышно произнес я.
— Правильно Игорек правильно.
— Я ничего не понимаю, зачем тебе все это.
— Послушай, я уже устал тебе объяснять, что я не могу быть бабой я хочу быть мужиком тебе это понятно или нет. Правда Угольков староват, но в данной ситуации лучшего варианта я не мог и ожидать.
— Ты хочешь сказать что, будучи Семен Федоровичем ты сможешь осуществить свои планы.
— Да ты права, это мне поможет заработать кучу денег, а потом когда я найду кого–нибудь помоложе, чем этот старикашка то ему придется отвечать за все свои поступки, — усмехаясь, проговорила Даша, будучи в теле Уголькова.
Я со злостью смотрел на Семена Федоровича.
— Правда, он уже сейчас, наверное, не рад своей участи.
— Почему с интересом спросил я.
— Да потому что, оказавшись в Машином теле, он останется там навеки, я позвонил ее бывшим сутенерам. Я же рассказывал тебе, что Маша бывшая проститутка, она, кстати, что–то там натворила, по–моему, убила одного из своих клиентов, я не знаю подробностей, ну а я ее спас, а сейчас она мне больше не нужна, — смеясь, проговорил Угольков.
— Это подло, Семен Федорович ни в чем не виноват.
— Это меня не интересует, для достижения своих целей я на все пойду.
— Ну и сволочь же ты Даша, — зло ответил я.
Угольков поднялся, шагнул ко мне и со всего размаха залепил мне пощечину, — Сколько раз я тебе говорил нет больше Дашки понятно тебе или нет, обращайся ко мне как к мужику в каком бы теле я не находился, это тебе ясно? Ясно? — продолжал повторять Угольков, ударяя меня, справа налево по лицу, своей ладонью.
Я, сжавшись и закрыв лицо руками молча, принимал удар за ударом, из моих глаз потекли слезы. Неожиданно удары прекратились, наступила тишина. Убрав с лица руки и открыв глаза я увидел, как Угольков схватившись за карай стола буквально сполз на стул и еле слышно проговорил, — скорую, вызови скорую, — после этого его голова упала на стол.
Я понял, что он потерял сознание.
Вызвав скорую помощь, я остался сидеть на кухне, не зная, что мне делать дальше.
Когда минут через двадцать приехала скорая врач сделала Уголькову какие–то уколы и увезла его в больницу. Через неделю Угольков, а для меня Даша, так и не приходя в сознание, умерла.
В течение месяца я ни как не мог прийти в себя от всего, что со мной произошло. Еще какое–то время я пытался найти злосчастные шлемы и разобраться в игре, но я не смог их найти, непонятно куда их Даша могла спрятать, а без них у меня ничего не получалось.
Игоря, или если быть точным Машу тем временем освободили, и мы стали с ней жить вместе. Это я ходила в милицию и забрала заявление, настояв на том, что бы Игоря выпустили на свободу.
Про Машу вернее, про Уголькова Семеновича Федоровича, мы больше ничего не слышали. Так и неизвестно, что с ним случилось и жив ли он сейчас или нет.
