***
Засыпаю с огромным трудом, столько событий! Перевозбужден, хотя и совершенно трезв. Как приятно быть трезвым и влюбленным.
Представляю Лилькино лицо, когда она в машину сядет — проснётся ведь в момент! Обрадуется, покраснеет. И весь день у ней пойдет так хорошо — будто по-маслу. Здорово же я придумал! Не, это Господь мое сердце так расположил, разве я сам бы додумался!
Всё. Всё — надо спать, спать, а то потом буду всю смену как варёный рак.
***
Вечером встаю — бегом к мобиле, что там от Лильки? Тишина? Она мне конечно звонит крайне редко, в присутствии родителей, но тут ведь ТАКОЕ! Ну и ладно, через час в церкви собрание. Там и поглядим какой ты Сухов.
Буду два с половиной часа только за тобой наблюдать, выдашь себя, обязательно выдашь, ишь-ты принцесса на горошине! Паузу взяла. Да, я проиграл тебе партию с шоколадкой, но разве же можно против моря цветов устоять! Ни за что!
Поехал, загрузил бабулек моих и с ветерком на собрание. Они тоже в духе сегодня. Вот кстате, оборот «быть в Духе», видите, все поняли, даже атеисты Дух — это и есть Свет, и есть Бог. Когда вы «в духе» все получается как должно!
Поем всю дорогу псалмы, у них голоса такие — какие могут быть только у поющих стариков из русской деревни, сколько шири Русской в этих слабых, дребезжащих голосах:
Чудное озеро Геннисаретское с чистой кристальной водой,
Ты отражало Христа Назаретского, Весь Его образ живой.
Ныне Он Духом Своим поселяется в наших счастливых сердцах,
Что же не ясно Он в нас отражается, Как отражался в водах!
Всю дорогу и все собрание реву псалмы, как алкаш в караоке-баре. Ну не дал Бог слуха музыкального, но вы вот только меня на кафедру пустите разок!
***
Лицо у Лил непроницаемое все собрание. Вот ведь выдержка! Серьёзный мне попался противник. Или это я уже форму потерял, закомплексовал, отупел из-за швабры?
Но я –то видел этот взгляд твой дома вчера, эту искорку игривую в глазах, столь любимую каждым нормальным мужиком, искорку-согласие, искорку «Да!», искорку- «Хочу».
Девочка, я ведь на столько тебя старше, лет на семь не меньше, и ты еще на что-то рассчитываешь? Дурёха моя сладкая! Съем я тебя, слышишь, съем!
Собрание кончилось. Стефана не было — отбыл с финансовым отчетом в Канаду к епископу. Но все равно собрание получилось благословенное — молитвы были такие горячие, вдохновенные. Здорово! Всегда бы так.
Сейчас стариков завезу в их дом презрения — и к Мракисянам. А там-то я все равно тебя в угол загоню, Лилечка.
Перед выходом уже самым брат Володя меня пальцем манит.
— А ну, задержись-ка, братик.
— Конечно, брат Володя!
— Ну как жизнь, продвижения духовные, Писание читаешь, молишься ли? Скоро пройдешь обряд крещения, и изменится твоя жизнь навсегда. У Господа знаешь, какие планы на тебя великие?
— Ничего кроме как Писание не читаю, брат Володя, такая, знаете ли, глубина! Как вообще можно читать что-то другое? Молюсь. Часто молюсь. Раньше знаете все для проформы молился, но вот стал посещать во время молитв Свет — и все дольше получается, все радостней получается. Иной раз минут по сорок кряду молюсь. Хорошо, брат Володя! Хорошо быть с Господом.
— Радуешь ты меня, братик. Радуешь. Но и враг — он ведь не дремлет тоже, имей в виду. Он знаешь в какой ярости сейчас! Ты был весь его с потрохами, а теперь покаялся вот, и в церковь хочешь вступить, молишься Господу. Не атакует ли враг?
— Да нет вроде, не атакует. На дела греховные и помысла не возникает.
— Слава Богу. Слава Богу. А вот только жалуются на тебя брат! Сам наверное знаешь за что!
Что там? За что? Неужели Лилькины родители узнали? Кто-то хонду раньше нее открыл? Дурак я, дурак, подставил девчонку мою! Что же теперь-то? Пока в отказ, а там видно будет. Явка с повинной, добровольное признание — смягчают наказание и сильно добавляют срок. Это мы уже проходили, брат Володя.
— Не. Не знаю, брат Володя. Не знаю о чем и речь.
— Ты это за чем же верующей сестре цветы даришь? Она по твоему заслужила такое унижение? Как же можно, брат! Это знаешь как со стороны выглядАет?
— Как же это «выхлядает»?
Я невольно начинаю копировать украинский акцент брата Володи, у меня так бывает — копирую собеседника. Особено конфузит, когда автоматом начинаю копировать, ужас
— Выглядает так будто ты не к Господу, а к Лиле стремишься, братик. А это замена не совсем равноценная.
Ты не забывай — с Лилей несколько лет — коротких тленных земных лет прибывать будешь, а с Господом в вечность войдешь. Стоит ли оно того? Стоит ли оно того, чтоб вечностью из-за ее юбки рисковать, брат? К Небу надо стремится, остальное само собой приложится.
Ты вот заявил церкви, что ревнуешь о водном крещении. Это же очень серьёзный шаг. Неимоверно серьёзный. У тебя теперь все помыслы, все взгляды должны быть там, на Голгофе, а ты?
— Брат Володя! Брат Володя! Да я землю буду есть!
— Ты избавляйся-ка от своих тюремных словечек, выбирай в общении слова ласкающие слух Божий. Не может с одного источника литься горькая и сладкая вода.
— Грешен я, брат Володя. Каюсь. Истинно каюсь. Но ведь и вы меня поймите — у вас у всех жены, дети, а вы Господу служите! Господь то раньше жен, но и они не мешают служению вашему, так? Я когда с работы домой прихожу, там одиноко так, пусто и немного грустно.
Брат Володя улыбается. Он хороший — брат Володя.
— Все так, братик, все так, неужели я не понимаю и не прощаю тебя, как Господь нам заповедал? Просто оставь ты все фокусы свои мирские, пусть это старое умрет навсегда.
Знаешь, что водное крещение символизирует? Смерть. Смерть греха. Вошел в воду грешник — вышел христианин в белых одеждах, Иисуса верный послушник. Готов ли ты сделать этот шах? Это может быть самый главный за жизнь бренного плотского человека шах?
— А как же с Лилей быть, брат Володя?
— Понравилась тебе Лиля, вижу что приглянулась. Но у нас так не делается. Во-первых, ты ей не должен чувств своих высказывать — это верх нецеломудрия. Всё должно делаться через братьев-пресвитеров. Известил нас, мы обговорили дело с родителями, с невестой и ежели получено согласие сторон, заручаем вас и объявляем в церкви.
Пройдет слух о встречах до заручения, ты сестре всю жизнь сломать можешь, это не мирские ваши отношения, женился-развелся, мы здесь перед ликом Господним ходим.
— А как же узнать расположено ли ко мне ее сердце, брат Володя?
— А вот скоро в церкви возобновятся молодежные служения. Будет у кого-нибудь на дому собираться молодежь. Петь псалмы, изучать Писание, ухаживать за больными и нуждающимися членами церкви. Там все целомудренно будет, там и обзнакомитесь все. Ты думаешь у нас одна сестра Лиля такая? Верующих сестёр знаешь сколько?
По другому брат — грех. Место лукавому не давай, поглотит он тебя. И в каждой молитве Бога благодари, что брата Стефана нет сейчас в городе. Он бы точно твое водное на год перенёс. На год!
Ступай с Богом.
***
Вот ведь подлюка какая! Сволочь бессовестная, прости Господи, меня грешного. Я то думал больно было, когда стоял, как идиот, протягивая этот шоколад, а тут — ну просто камня на камне не оставила от меня! Уничтожила.
С потрохами ведь сдала пресвитеру! Да было бы за что. Цветы. Знает же, что скоро водное у меня, я так стараюсь, а она взяла и плюнула на все это!
Да она не просто не любит, она люто ненавидит меня! Ну и что — цветы? Ну выкини если не нравятся. Зачем же так-то. Унижение –то какое, Господи! Я вспомнил как украшал хонду этим утром и мне захотелось плакать. Лучше бы по лицу исхлестала меня этими розами…
Разве же можно, такое интимное, нежное, сокровенное — совершенно чужому человеку выплёскивать, чтоб он это со мной ещё и обсуждал… Позорище.
Как мне теперь этому Володе в глаза смотреть? Как вообще жить дальше?
Ну ладно поеду, поеду в глаза этой стерве посмотрю. Напоследок.
А потом… потом наверное разгоню дядь Сашин додж до восьмидесяти миль в час — не думаю, что он больше потянет. Разгонюсь и вдарю в хлипкое ограждение моста на Мидлбург Хайтс. Высокий мост. Чтоб без боли, наверняка.
Гори оно всё…
ГЛАВА 9
«В НАЧАЛЕ БЫЛО CЛОВО»
Американцы само по себе в большинстве милые люди.
Вся беда в системе, заложниками которой они стали. Большая часть производства — выведена за пределы страны. Люди с дипломами колледжа торгуют кофе в Старбакс и пол-жизни выплачивают долг за обучение. Сорок процентов цветных сидят на разного рода пособиях и непрерывно размножаются.
Со времён второй мировой, не было ни одного президента, который не бомбанул и не ограбил бы какую-нибудь маленькую страну. Вот этот факт и улучшает уровень жизни в Америке, а не полурелигиозные постулаты Адама Смита о непогрешимости чудесной рыночной экономики.
И ещё маленький фактик — если зарабатываешь меньше ста тысяч в год — платишь почти тридцать процентов налога. А если больше ста тысяч — только шесть процентов. Весело, правда? Этой страной владеет и правит маленькая банда богатеев.
