— Не думала, но знаю. А что тут удивительного? Выросли вместе, живем вместе. — И добавила: — Пока.
— Да-а, пока… — задумчиво протянула Даша. — Рано или поздно нам придется жить порознь. Мы будем с тобой общаться и дальше?
— А ты разве против? Кто у нас здесь из родных? Никого. А мы с тобой вроде как родственники.
— Нарожаем детей, будем друг у друга их крестить, станем родными по закону.
— Есть предложение, — сказала Света, закрывая шкафчик на ключ. — Кто первый родит, тот берет другую в крестные матери.
— Здорово!
— Но ты ведь не за этим пришла, Даша. Я же вижу, что тебе надо мне что-то сказать или о чем-то попросить. Скажу сразу, что завтра я не буду готовить, как бы ты меня ни уговаривала. Об остальном можешь просить.
Света уселась напротив и подумала, что сейчас Даша официально попросит ее быть подружкой невесты на свадьбе. Об этом они еще не говорили, но и так ясно, что у Даши ближе подруги нет. Но то, что Светка услышала, заставило ее окаменеть.
— Сделай мне анализы на ВИЧ, — попросила Даша. — Сможешь?
— С-с-могу, — запинаясь, ответила Света.
— Тогда сделай их прямо сейчас. Чтобы мне побыстрее успокоиться. Я на девяносто девять и девять десятых процента уверена, что они будут хорошими.
— И чтобы никто не знал? — шепотом, словно кто-то мог подслушать их разговор, спросила Света.
— Само собой разумеется, подружка. Да что ты такая кислая, будто не я, а ты обследуешься?
— Страшно как-то стало.
— Ты же медик, Света, и каждый день сталкиваешься с людьми, у которых разные диагнозы. Ты же не трясешься так…
— Это другое. Эта болезнь… Она очень опасная.
— Знаю. Но надеюсь, что меня это не коснулось. Расскажи лучше, что у тебя нового, — попросила Даша, пока Света отпирала шкафчики с пробирками.
— На днях едем с Вениамином на турбазу. Так, немного отдохнуть, дня на два-три. Хочется позагорать, в речке побарахтаться, шашлычок на природе и все такое.
— А как же я узнаю результаты анализов? Вдруг они попадут в чужие руки?
— Не суетись. Я дождусь результатов и тогда уже поеду.
— Спасибо, Светик. Ты настоящий друг.
Даша была дома, когда Светка позвонила с работы.
— Даша, сегодня мы уезжаем на турбазу, — безрадостным голосом сообщила она.
— Ты заедешь домой за вещами?
— Нет. Я взяла их с собой, когда шла на смену.
— А как же… то, о чем мы договаривались?
— Даша, — на одном дыхании выпалила Светка, — у тебя результат положительный.
— Не поняла, — сказала Даша, решив, что ослышалась. — Повтори, пожалуйста.
— У тебя СПИД, — прозвучало в трубке как суровый приговор. — Но можно еще раз сдать анализы…
Светка еще что-то говорила, но Даша ее уже не слышала. По телу побежали мурашки, в голове загудело, сердце сжалось от леденящего страха. Ее тело, скованное страхом, отказывалось слушаться, и она упала.
Даша лежала, не до конца осознавая, что приговор уже вынесен и коварная болезнь схватила ее в свои цепкие объятия.
Даша начала приходить в себя только вечером. Доведенная до исступления, она сидела одна в погруженной в сумрак комнате. На душе было пусто. Мир стал бесцветным, серым, грустным. Казалось, она лишилась всех чувств, ее ничто больше не волновало. Но за внешним безразличием пряталась опустошенная душа. Даша посмотрела на мобильный телефон — там было три пропущенных вызова. Звонил Алексей, и от одного воспоминания о нем начало каменеть в груди. Она была потрясена нагрянувшей неожиданно, внезапно тяжелой болезнью, которая застала ее врасплох. СПИД разрушил, казалось бы, непоколебимый замок счастья, который она строила, в котором собиралась жить долгие годы, рожать детей, растить их, воспитывать, дарить им свою любовь, а потом ждать внуков.
Даша думала о том, что так чувствуют себя больные, которым ставят страшный диагноз. Она знала таких людей в клинике. Сначала наступал шок, а потом… Потом было очень важно, кто находится рядом с ними в трудную минуту. Таким больным нужна поддержка родственников, друзей, знакомых. Хотя бы на первых порах, пока человек не поймет, что любой, даже самый страшный диагноз — это еще не смертный приговор. Со временем включаются защитные силы организма, начинается курс лечения и при поддержке на должном уровне внутреннего состояния души и помощи близких люди излечиваются. «Или продлевают свои мучения», — с горечью подвела итог своим размышлениям Даша. А сейчас ей необходимо было осознать случившееся и что-то делать. Что угодно, лишь бы не сидеть в оцепенении наедине со своими мыслями, позволив леденящему страху овладеть ею окончательно.
Даша принялась бесцельно бродить по комнате, с трудом волоча одеревеневшие ноги.
«Светка! — осенило ее. — У меня есть хорошая, добрая подруга. Она поддержит, она не позволит поддаться панике. Надо ей позвонить! Она поможет, подскажет, что надо делать».
Даша схватила телефон так, как утопающий в бурных водах моря из последних сил хватается за спасательный круг. Телефон долго гудел на одной протяжной ноте, потом нервно запикал короткими гудками. Даша нажала «Повтор» и ждала, ждала, ждала… Ее надежды были напрасными. Светка или не слышала вызова, или не хотела отвечать, не желая портить отдых.
Тогда Даша начала думать об Алексее. Как ему сказать? Как он отреагирует на ее признание? Конечно же, Даша была уверена, что он все поймет, ведь Лешка так ее любит. Но она боялась причинить ему боль и сейчас, в данный момент, еще не была готова к объяснению. Ей не хватало слов, не приходили нужные мысли в голову. Даша понимала одно: без помощи подруги ей не обойтись.
Она взглянула на часы. Ей предстояло пережить самую жуткую в своей короткой жизни ночь, ночь в одиночестве, ночь наедине со своими мыслями. Завтра она пойдет на работу и вернется поздно вечером. К этому времени Светка приедет домой и подскажет, как быть дальше. Не ужиная, не раздеваясь, Даша легла на диван и укуталась в одеяло. Ее снова знобило.
И вдруг у Даши словно что-то оборвалось внутри, и она, уткнувшись лицом в подушку, громко разрыдалась от отчаяния. Она дала волю чувствам и слезам, оплакивая свой разрушенный мир.
Когда забрезжил рассвет и ночные сумерки начали потихоньку рассеиваться, Даша раздраженно взглянула на часы. Ей хотелось быстрее попасть на работу, где были люди со своими радостями и горестями. Куда-нибудь, лишь бы не быть одной! Но стрелки часов еле ползли, словно издеваясь над ней. Даша, пошатываясь, прошла в ванную и открыла холодную воду. Струйки зашумели, напоминая, что она не одна. Подняв голову, она посмотрела в висевшее на стене круглое зеркало в пластмассовой раме и ужаснулась. Эта ночь оставила след на ее лице, запечатлев душевные страдания. Даша подставила лицо под струю холодной воды, чтобы избавиться от темных кругов под глазами, отеков и усталости.
Целый день она с огромным трудом скрывала свое состояние. Даша заметила, что ее всегда четкие, быстрые, отлаженные и отшлифованные движения сегодня были нервными, резкими и угловатыми. Каждый звук казался ей раскатом грома, и она постоянно вздрагивала. Она уже пожалела, что не отпросилась с работы и не взяла отгул. Нужно было остаться дома и дождаться Светку. Сегодня Даша впервые задумалась о том, как важна для нее их дружба, и ей стало даже не по себе, когда она вспомнила недавний спор с подругой. Почему-то вспомнилась кукла Анжела, из-за которой она когда-то плакала и не спала всю ночь. Сейчас она по-новому оценила эту дружбу и с надеждой уже в который раз взглянула на часы.
Этим вечером Даша домой не шла, а летела словно на крыльях. Ей хотелось быстрее увидеть Светку, обнять ее, попросить прощения за Анжелу, за глупый спор, упасть к ней на грудь и рассказать о переживаниях. Даша, переходя улицу, не взглянула на светофор и побежала на красный. Ей сигналили водители машин, но это было уже не важно. Главное — теперь она не будет наедине со своим горем. У нее есть надежная и верная подруга!
Возле небольшого продуктового магазинчика с вкусным названием «Ням-ням» устроилась пожилая женщина, а рядом с ней на картонной коробке стояло небольшое пластиковое ведерко с крупной спелой клубникой.
— Купите клубничку, не пожалеете, — предложила старушка.
«А почему бы и нет? — подумала Даша. — Светка ужасно любит клубнику. Могу я порадовать подругу хоть раз?!»
Она положила клубнику в пакет и ускорила шаг. Открыв дверь своим ключом, она увидела сначала две большие дорожные сумки, а потом и Светку, тащившую третью.
— Привет, Дашуль, — бросила та, скользнув взглядом по застывшей у порога подруге. — А я вот переезжаю. Но ты не переживай, мы будем созваниваться, если что… — Она застегнула молнию третьей сумки и, пряча глаза, продолжила: — Понимаешь, так будет лучше… для нас с Вениамином. Он снял мне отдельную квартиру. Что мы с тобой толчемся друг на друге? Там мы сможем встречаться, когда захотим. Да и ты недолго тут задержишься… Все равно рано или поздно мы разлетимся в разные стороны…
