Я знаю, я совершенно нормальна. Я просто хочу сказать, что какое-то маленькое, незначительное действие – действие которое никому не причиняет зла и никогда не причинит – может сегодня показаться совершенно нормальным, а на следующий день – полным безумием.
Мэри только что споткнулась и упала в золу. Так как Оливера нет поблизости, придется спуститься и отряхнуть ее. По крайней мере хоть это нормально.
Оливер: Мой первый соседский долг – нет, скорее попытка заглушить экзистенциальную панику – был визит в дом номер 55. Окна все еще отчаянно страдали глаукомой, в садике перед домом араукария тыкала в меня своими ершиками. Дверь все того же оттенка – caca de dauphin. Никаких видимых изменений – может она все еще жива? Подушечка указательного пальца, пропутешествовав по волнам мышечной памяти, нашла верный северо-восточный угол, чтобы нажать кнопку звонка. Казалось пауза вот-вот разродится. Была ли когда-либо беременность столь истеричной? Но вдруг я услышал старческое пошаркивание шлепанцев.
Как это бывает с теми, кого с детства не видел, Миссис Дайр оказалась даже меньше, чем я ее помнил. В лучах солнечного света предстал поникший венец и перекрученная конечность, выглядевшая так, словно ей нанес визит санитар. Чтобы ей было легче меня вспомнить я упал на колени как когда-то, когда я предлагал ей руку и сердце. Но даже в таком положении моя голова оказалась слишком высоко, чтобы можно было прильнуть к ее плечу. Я идентифицировал себя, но увы, похоже это ей ничего не говорило. Молочные как стекла глаза смотрели прямо на меня. Я стал было рассказывать о том, что она могла помнить, разложил инкрустированный столик юмора, в надежде привлечь испытующий укол ее вилки. Но все казалось тщетно. Если говорить начистоту, она смотрела на меня так, словно я был цирковой собакой. Что ж, по крайней мере, как ни как, но она была жива. Я поднялся с колен, подобно cavaliere-servente, и попрощался.
«Одиннадцать двадцать пять», – сказала она.
Я взглянул на часы. К несчастью, она ошиблась на несколько часов. Но в конце концов, подумал я, возможно такова природа времени – чем меньше его осталось, тем меньше заботишься о точном подсчете. И только я решил не посвящать ее в то, что солнце уже перевалило за нок-рею дворика, когда она повторила: «Одиннадцать двадцать пять. Столько вы должны мне за газ».
После чего она развернулась на перебинтованных ногах и хлопнула дверью.
Мадам Уатт: Стюарт говорит мне, что он рад тому, что вернулся в Англию.
Стюарт говорит мне, что они теперь снова друзья.
Стюарт говорит мне, что Софи и Мэри очаровательные девочки и он практически чувствует себя их крестным отцом.
Стюарт говорит мне, что постарается найти работу для Оливера в своей компании.
Стюарт говорит мне, что он только беспокоится из-за Джиллиан, ему кажется, что она много переживает.
Конечно, я ничему из этого не верю.
Но не так важно верю я или нет. Важно насколько Стюарт верит в это сам.
Стюарт: И вот еще о чем я думал. Вы знаете, что я имею ввиду под ДДН и МСН?
Не знаете? А вам следовало бы. ДДН – Допустимая Дневная Норма. МСН –максимальное содержание нитратов. МСН – это допустимое по закону количество пестицидов в продуктах, которые поставляют с фермы. ДДН – это допустимая доза пестицидов, которые человеческий организм может потребить без ущерба для себя. Оба показателя измеряются в мг/кг, то есть количество миллиграмм на килограмм. В ДДН килограммы очевидно относятся к массе тела.
Так вот о чем я думал. Когда люди живут вместе, то некоторые из них производят вещества, эквивалентные пестицидам, которые опасны для остальных людей. Например, страшные предрассудки, которые пропитывают тех, кто их окружает, и отравляют, портят им жизнь. Так что иногда я рассматриваю людей, пары, семьи в терминах уровня пестицидов. Я спрашиваю себя, какой показатель МСН у того парня, который постоянно насмехается и говорит гадости? Или, если вы прожили с какой-то особой некоторое время, то насколько изменится ваш показатель ДДН? А что будет с детьми? Ведь в том, что касается поглощения ядов, дети уязвимей и восприимчивей взрослых.
Думаю у меня есть работа для Оливера.
Софи: Вчера я обнаружила маму в комнате, что в задней части дома, прямо над ванной, мы еще не придумали как ее использовать. Она просто стояла там, витала где-то далеко. Она даже не заметила меня. Было немножко страшновато, потому что обычно она замечает все. Но она немного странная с тех пор, как мы переехали.
Я спросила: «Мам, что ты делаешь?». Иногда я называю ее мама, а иногда просто зову ее мам.
Она была за тысячу миль от меня. Потом она стала оглядываться и в конце концов сказала: «Я думала в какой цвет покрасить стены».
Надеюсь она не станет как не от мира сего как папа.
Элли: Я отнесла назад картину. Его квартира выглядит в точности такой же, только на столе в гостиной около двадцати рубашек в пакетах из химчистки. Все смотрится так, словно здесь живут временно. Только если бы здесь действительно останавливались на время, то это бы выглядело основательнее, если вы понимаете о чем я. Если бы у него были дела в Лондоне и он бы приезжал сюда работать на несколько месяцев, он бы остановился в одной из тех квартир, рекламу которых можно найти в бесплатных журналах, которые подсовывают под дверь. Трехкомнатная квартира, стандартные люстры, провисающие занавески, перехваченные ремнями, безобидные гравюры на стенах. Он понял, что я осматриваюсь.
«Нет времени, правда нет», – сказал он. «Или может так – время есть, но мне не хватает вкуса». Он еще немного подумал. «Хотя нет, ни то, ни другое. Скорее, я не хочу заниматься этим только ради себя. Мне это кажется бессмысленным. Если это только для себя, то я хочу заниматься этим не настолько сильно, чтобы мне было по-настоящему интересно. Я хочу чтобы кто-то еще хотел. Думаю так».
Он мог бы сказать это так, что прозвучало бы патетично, но не сказал. Скорее было похоже на то, что он пытается добраться до сути. «А как у тебя?»
Я рассказала ему как убрана моя комната, где я покупаю вещи. Когда я сказала, что покупаю на благотворительных распродажах, он посмотрел на меня так, словно я сказала, что роюсь в помойке.
«Не могу представить, чтобы я стал этим заниматься», – сказал он. «Может это потому, что я мужчина?» Вообще-то не думаю, что поэтому. «Может это что-то генетическое?»
За несколько дней до этого мы оба смотрели по телевизору передачу о дикой природе, о птицах-шалашниках. Не видели? Шалашники живут где-то в джунглях, кажется в юго-восточной Азии, и самец шалашник тратит кучу времени и сил на то, чтобы построить красивую горку и привлечь самок. Они складывают разные цветочки, орешки, мелкие камешки и ветошь в высокие кучки и холмики. Похоже на работу какого-нибудь начинающего художника. То есть это не гнездо, не дом, ничего подобного, это просто декоративная горка, чтобы привлечь самок этого вида. Смотрится очень красиво, но в то же время есть что-то немного пугающее в том, сколько одержимой энергии и художественной целеустремленности в принципе уходит на то чтобы потрахаться.
Я не сказала вот это последнее, но когда мы закончили обсуждать передачу, мы оба поймали себя на том, что рассматриваем его комнату и смеемся. Потом он поднялся и стал как бы раскладывать рубашки на столе, откладывая некоторые и складывая их вместе по цвету, так, словно это украшение. Было довольно забавно.
«Хочешь зайдем куда-нибудь? Тут есть паб на углу».
В этот раз он предложил это нормально, не так, как по телефону, поэтому я сказала да.
Стюарт: Почему нам нравятся люди? То есть один нравится больше, другой меньше.
Кажется я уже говорил, что когда я был моложе, мне нравились люди потому, что им нравился я. То есть они мне безмерно нравились, если они просто были вежливы и внимательны. Неуверенность в себе. Если хотите знать мое мнение, в первый раз люди часто женятся по этой причине. Им просто сложно принять тот факт, что они, кажется, просто кому-то нравятся и никаких вопросов. В чем-то так было у меня с Джилл, как я теперь понимаю. Но ведь этого недостаточно для отношений.
Бывает иначе. Так, как это показывают в этих классических сериалах по телику. Например, мужчина и женщина встречаются, он ей не то чтобы очень нравится, но спустя какое-то время он совершает какие-то действия, в результате чего она понимает, что все-таки он ее достоин и тогда она действительно проникается к нему чувствами. Ну знаете, лейтенант Чэдвик спасает майора Тингамми, когда тот все проиграл, или в какой-нибудь потенциально гибельной ситуации, или выручает его в случае социального или финансового затруднения, и тогда сестра майора Мисс Тингамми, которой лейтенант Чэдвик восхищался, не надеясь на взаимность, с тех пор, как его направили в эту часть, внезапно замечает, какой он достойный человек, и влюбляется в него.
