Да!! Прекрасно. Я это все устрою! И если есть Бог, то пусть вмешивается. Самое время! Потому что сам я не остановлюсь!..
И начну я, пожалуй, прямо сейчас. Чего тянуть? Используем форсированный вариант. Чем быстрее все кончится — тем лучше! Некогда мне тут испанские партии разыгрывать. Сыграем что-нибудь остренькое. Королевский гамбит! Правда, его давно уже не играют, но попробуем. Используем эффект неожиданности. Вряд ли противник его хорошо знает.
Жертва пешки и потеря рокировки ради инициативы. Пешкой выступлю я сам. Рокировка — свобода. Плевать!! Если я прав, дьявол все равно вмешается, и красное опять выиграет! В миллион первый раз. Если же нет — то гори оно все огнем!! Пропади пропадом и будь все проклято! Аминь.
Паутов схватил телефон.
— Хуже мне не будет!.. Ну, попаду в ад… Так я и так уже в аду! — как в горячке бормотал он, лихорадочно набирая номер управляющего. Пальцы дрожали и срывались. — А, черт! Опять сбился!.. Так… Так… Алло!! Это ты?! Бери ручку и записывай!.. Нашел?.. Хорошо, пиши…
«Уважаемые вкладчики!..»…
Или нет, вот что… — телефон может прослушиваться, сообразил Паутов. — Лучше я напишу сначала, а потом тебе перезвоню и продиктую. Это где-то через полчасика будет. Новостей никаких?
— Да нет, Сергей Кондратьевич, — неуверенно ответил управляющий, — все по-прежнему…
В голосе управляющего чувствовалась некоторая напряженность. Что это за новое Обращение? Вроде, все тихо? Управляющий, по всей видимости, опасался какой-то неадекватной реакции Паутова на все эти последние события. Какого-нибудь нервного срыва.
Впрочем, Паутову это было все равно. Кто там чего опасается. Игра пошла по-крупному. Он опять собирался резко взвинтить ставки. В который уже раз. Только теперь уже до самого предела! До упора!! Поставить на кон свою собственную жизнь. Да и черт с ней!! Эка невидаль! Было бы о чем жалеть! «В этом мире умирать не ново!..» Ставлю на красное!!!
Паутов вскочил с постели и стал быстро одеваться.
Так… Так… Все я взял?.. А деньги!? Главное-то чуть не забыл! Сотки хватит?.. Ну, две возьмем на всякий случай… Или три… Какая разница! Просто, чтобы по весу не слишком много было. Пакет чтоб не порвался, и в глаза чтоб не очень бросалось. Кирпичи эти. Охранники чтобы ничего не заметили. Впрочем, тьфу на них! Пусть замечают.
Так… Так… Да, конверты! Где-то они у меня были… А, вот… Так, все?.. Ручка, бумага, конверты, деньги… Все, вроде?.. А! белье еще надо взять. Трусы-носки-рубашки. Ну, и зубную щетку и пасту уж заодно. Вместе с мылом… Да, полотенце, полотенце!.. Ну, что, все?.. Все! Теперь все. Тьфу, блядь, телефон! И записную книжку. Все, все! Теперь действительно все. Так-так-так-так… — Паутов быстро пробежал глазами содержимое пакета. — Все! Погнали! Можно ехать.
Паутов нажал кнопку звонка.
— Вызови ко мне старшего смены! Срочно! — коротко приказал он подбежавшему охраннику.
У подъезда Паутова и вокруг его дома круглосуточно дежурила его собственная служба наружного наблюдения. Наружка. «Танкисты», как они сами себя называли. Смотрели за ситуацией. «Полотерили» — так это, кажется, звучало на их профессиональном жаргоне. Жаргоне бывших сотрудников «семерки», легендарного 7-ого Управления КГБ. Управления по слежке за диссидентами и иностранными дипломатами. В большинстве своем кадровыми разведчиками и потому слежку за собой прекрасно замечающими.
Так что квалификация паутовских танкистов сомнений не вызывала. Это были профессионалы старой школы. О нынешних сотрудниках наружек МВД, налоговой полиции и даже ФСБ («конторских») они отзывались насмешливо-пренебрежительно: «А-а!.. Кто там сейчас работает? Молодежь одна, зеленая, необученная. Кто постарше да поопытней, все по коммерческим структурам давно поразбежались.»
В общем, это была высшая лига. Старые волки. На них можно было положиться. По крайней мере, Паутов всерьез на это рассчитывал. Надеялся, что это именно так. А там уж!..
Ну, да ладно. Чего зря болтать! Сейчас и посмотрим. Проверим на деле, что это, блядь, за суперпрофи! Что это за «танкисты». А то выяснится сейчас… «У тебя же мама педагог, у тебя же папа пианист. Какой ты, на фиг, танкист!»
Старший смены поднялся минут через пять.
Паутов сидел, раздраженно барабаня пальцами по ручке кресла. Ну, сколько можно ждать!? Быстрее, быстрее!
— Вызывали, Сергей Кондратьевич?
— Да, заходи.
Вызванный танкист осторожно присел на краешек кресла.
— Так… — Паутов попытался было припомнить, как его зовут, потом плюнул. — Значит, так… Как там обстановочка?
— Ну как обычно, Сергей Кондратьевич… — танкист выжидательно смотрел на Паутова, ожидая продолжения. Зачем его вызвали-то? До этого Паутов до уровня старших смены никогда не опускался и общался исключительно с начальником охраны. Ну, правильно! Зачем приказы через голову отдавать? Это неминуемо ведет к бардаку и неразберихе. Надо соблюдать иерархию. Дисциплину. Как в армии.
— Много вокруг наружки?
— Пять машин ментовских, шесть конторских и восемь налоговой полиции. Это прямо здесь. Плюс еще по району в переулках стоят. И на набережной. У ментов здесь три девятки, десятка и одиннадцатая. Одна девятка у подъезда, две на той стороне… — стал привычно перечислять танкист.
— Ладно, короче! — в нетерпении оборвал его Паутов. — Мне надо срочно выехать на важную встречу. Мы сможем оторваться?
— Трудно будет… — танкист смотрел Паутову прямо в глаза. Паутов давно уже успел заметить эту неприятную привычку практически у всех без исключения сотрудников органов — что МВД, что ФСБ, что НП. Учат их там этому, что ли? В гляделки эти дурацкие играть. Зачем? Непонятно. — Может, еще одну смену вызвать, Сергей Кондратьевич? Надо покумекать…
— Некогда… кумекать, — пристально глядя на собеседника, холодно отчеканил Паутов, чуть выделив паузой и ударением последнее слово и давая понять таким образом, что подобный фамильярный тон ему неприятен. Старший смены понял, слегка выпрямился в кресле и виновато заморгал. — В общем, сделаем так… В подъезде все чисто?
— Да, все чисто, Сергей Кондратьевич!
— Я сейчас загримируюсь, — Паутов встал, подошел к шкафу и достал оттуда парик, бороду и усы, — мы пройдем через чердак и выйдем из соседнего подъезда. Будем надеяться, что они нас упустят. Если нет — делайте, что хотите, но нам надо оторваться!
— Можно действовать по жесткому варианту, Сергей Кондратьевич?
— Это как? — вопросительно поднял брови Паутов.
— Ну, дорогу перекрывать… аварии, там, небольшие устраивать… шины прокалывать…
— Делайте, что хотите! — жестко повторил Паутов. — Хоть из пушек по ним палите! Но нам надо оторваться. Во что бы то ни стало! Любой ценой!
— Я все понял, Сергей Кондратьевич, — танкист кинул беглый взгляд на часы. — Сколько у нас есть времени?
— Нисколько! — отрезал Паутов, подымаясь. Старший смены тоже сразу же вскочил. — Звони, чтобы машину подгоняли. Мы прямо сейчас выходим.
Может, действительно подождать? — подумал вдруг Паутов. — Подготовить все, не торопясь?.. Куда я так гоню? Как на пожар.
Но он чувствовал интуитивно, что все делает правильно. Лучше в таких случаях все быстро делать! Максимально используя эффект внезапности. Не давать противнику времени опомниться. Действовать на опережение.
Да и вообще!.. «Подготовки» все эти… В конечном тоге все то же самое получится, только еще и сто человек об этом знать будет. Обо всей этой строго засекреченной операции «Ы». Секрете полишинеля. «А почему „Ы“?» — «Чтобы никто не догадался!»
Паутов примерил перед зеркалом парик и усы с бородой. До чего же дурацкий вид! На Дед Мороза похож. Ладно, сойдет! Очки только снять, и тогда вообще никто не узнает. Если узнают, конечно, то пиздец! Позорища не оберешься! Паутов представил свои фотографии в усах и бороде на первых страницах газет и поморщился.
Да-а!.. Черт с ними!! К любовнице еду! На романтическое рандеву. И вообще это не я! Гнусная инсинуация. Да пошли вы все, короче!! По адресу. Цены растут? Растут. Все, свободны!
Ну, что? Поедем мы наконец? Паутов взял пакет и выжидающе посмотрел на танкиста. Тот как раз беседовал по своему мобильному телефону. Поймав вопросительный взгляд Паутова, он поспешно закивал головой.
Да-да! Все, мол, в порядке! Можно ехать.
— Ну, все! Я тебе попозже перезвоню! — торопливо бросил он в трубку, заканчивая разговор.
— Все в порядке, Сергей Кондратьевич! Можно ехать, — секундой позже услышал Паутов предупредительно обращенные к нему слова.
— Ну так, поехали! — небрежно обронил он, направляясь к двери.
Паутов со старшим танкистом вышли из квартиры, сели в лифт и поднялись на последний этаж. Площадка перед лифтом, слава богу, была пуста. Они пешком быстро поднялись еще на один лестничный пролет к запертой железной двери, ведущей на чердак. Сопровождающий Паутова достал из кармана ключ и открыл ее. Дверь бесшумно распахнулась.
