— Женщины, которых мы разыскиваем, прошли через эти зеркала? — поинтересовался Фольц.
— И женщины, которых вы разыскиваете, и еще десяток других, кого вы пока не разыскиваете, — кивнул Уимс. — Они пришли ко мне, богатые вдовы с неясными желаниями, но без веры, надежды, без неотразимой красоты, без мечты, в конце концов. У каких только докторов и разномастных шарлатанов они не побывали, прежде чем обратиться ко мне. Бедняжки не питали надежды на исцеление, ибо не могли описать симптомов своего недуга. Лишь я один способен был дать им и то, и другое.
— И что вы им говорили? — спросил Фольц.
— Разве вы еще не поставили диагноз на основании моих слов? — удивился Уимс. — Ну конечно, больным оказалось их будущее. А от больного будущего, — он обвел рукой сотни иллюзорных дверей, — я знаю только одно лекарство! — Уимс вдруг принялся громко звать: — Миссис Кантуэлл! Мэри! Миссис Форбс. — И затих, прислушиваясь, словно ожидая ответа.
— Кто такая миссис Форбс? — поинтересовался Фольц.
— Так по ту сторону зеркала зовут Мэри Кантуэлл, — сказал Уимс.
— Когда люди проходят в зазеркалье, у них меняются имена? — спросил Фольц.
— Нет… необязательно, — ответил Уимс, — тем не менее многие решают вместе с новым будущим, новой личностью получить и новое имя. Что касается Мэри Кантуэлл, она вышла замуж за человека по имени Гордон Форбс через неделю после того, как прошла через зеркало. — Он улыбнулся. — Я был свидетелем на свадьбе и скажу без ложной скромности: я заслужил эту честь.
— Вы можете проходить туда и обратно, когда захотите? — спросил Фольц.
— Конечно. Самогипноз — самая простая и распространенная форма гипноза.
— Хотелось бы посмотреть, — предложил Фольц.
— Так я для этого и пытаюсь позвать Мэри или кого-нибудь еще, — сказал Уимс. — Эй! Вы меня слышите? — крикнул он зеркалам.
— Я тут подумал, может, вы сами пройдете сквозь зеркало?
— Такими вещами я занимаюсь только по особым случаям, — сказал Уимс. — Таким, как свадьба Мэри или, к примеру, годовщина пребывания в зазеркалье семьи Картеров.
— Какой семьи? — переспросил Фольц.
— Картеров. Джордж, Нэнси и детишки: Юнис и Роберт. — Уимс ткнул пальцем в зеркало позади себя. — Год и три месяца тому назад я отправил их всех на ту сторону.
— Я думал, вы специализируетесь на богатых вдовах, — заметил Фольц.
— А я думаю, это вы на них специализируетесь, — нахмурился Уимс. — Только о них и толкуете — о богатых вдовах.
— Значит, вы отправили в зазеркалье целую семью, — проговорил Фольц.
— Несколько семей, — кивнул Уимс. — Думаю, вам нужны точные цифры, но на память я не скажу — нужно заглянуть в регистрационную книгу.
— И у них было плохое, больное будущее, — продолжал Фольц, — у этих семей, которые вы… гм… отправили?
— По меркам этой стороны зеркала? Вовсе нет, — сказал Уимс. — Но на той стороне их ждало куда более счастливое будущее. К примеру, никакой опасности войн, да и жизнь там куда дешевле.
— Ага, — оживился Фольц. — А отправляясь на ту сторону, они оставляли все сбережения вам, верно?
— Вовсе нет, они забрали все с собой, за исключением моего гонорара — всего лишь сотня за голову.
— Жаль, что они не слышат, как вы их зовете, — заметил Фольц. — С удовольствием пообщался бы с кем-то из них, послушал о всяких чудесах, что творятся по ту сторону.
— Загляните в любое зеркало — видите, по какому длинному, запутанному коридору идет мой зов, — сказал Уимс.
— Боюсь, придется вам все-таки продемонстрировать нам способность проходить сквозь зеркала, — настаивал Фольц.
Уимс явно чувствовал себя не в своей тарелке.
— Я же сказал, я делаю это крайне редко.
— Боитесь, фокус не сработает? — осведомился Фольц.
— Еще как сработает, — сказал Уимс. — Я боюсь, как бы он не сработал слишком хорошо. Ведь если я попаду на ту сторону, мне сразу же захочется остаться там. Так всегда бывает.
Фольц расхохотался.
— Если на той стороне так чудесно, что держит вас здесь?
Уимс закрыл глаза, потер переносицу.
— То же самое, что делает вас отличным полицейским, — проговорил он и открыл глаза. — Чувство долга.
Он был совершенно серьезен.
— И какого же рода этот ваш долг? — издевательски осведомился Фольц. Он больше не выглядел одурманенным, безвольно подчиняющимся Уимсу.
Заметив это преображение, Уимс вдруг превратился в несчастного маленького человечка.
— Я остаюсь здесь, — безжизненным голосом проговорил он, — потому что больше никто не поможет людям попасть на другую сторону. — Он потряс головой. — Вы ведь не под гипнозом, верно? — спросил он.
— Черт побери, конечно, нет! — воскликнул Фольц. — И он тоже.
Карни расслабился, повел плечами и ухмыльнулся.
— Если вам станет от этого легче, — сказал Фольц, извлекая из кармана наручники, — сообщаю, что вас арестовывает парочка ваших собратьев-гипнотизеров. Потому нас и послали на это задание. Мы с Карни оба когда-то баловались гипнозом. Само собой, по сравнению с вами мы жалкие любители. Давайте, Уимс… Румпельштильцхен. Вытяните руки и будьте паинькой.
— Так, значит, это ловушка? — спросил Уимс.
— Она самая, — кивнул Фольц. — Мы хотели, чтобы вы разговорились — так оно и вышло. Осталась одна проблема — обнаружить тела. Что вы собирались сделать со мной и Карни? Заставить нас перестрелять друг друга?
— Нет, — просто ответил Уимс.
— Вот что я вам скажу, — нахмурился Фольц. — Мы серьезно относимся к гипнозу, поэтому не станем рисковать. За дверью находится еще один детектив.
Уимс по-прежнему не был паинькой и не протянул руки к наручникам.
— Я вам не верю, — заявил он.
— Фред! — позвал Фольц детектива, который караулил на лестнице. — Заходи, чтобы Румпельштильцхен в тебя поверил.
В залу вошел третий детектив — белокожий, круглолицый, коренастый молодой швед. Карни и Фольц приплясывали от возбуждения. Человек по имени Фред не разделял их радости. Он озабоченно озирался по сторонам, сжимая в руке пистолет.
— Пожалуйста, — попросил Уимс Фольца, — скажите ему, чтобы убрал пистолет.
— Убери пистолет, Фред, — сказал Фольц.
— Парни, с вами и правда все нормально? — поинтересовался Фред.
Карни и Фольц расхохотались.
— Ты тоже поверил, а? — веселился Фольц.
Фред не смеялся.
— Еще как поверил, — проговорил он и внимательно посмотрел на Карни и Фольца. Посмотрел отстраненно, словно на манекены в магазине.
Карни и Фольц и впрямь напоминали манекены — застывшие, восковые, с неживыми улыбками.
— Ради всего святого, — обратился Уимс к Фольцу, — скажите ему убрать пистолет.
— Ради всего святого, Фред, убери пистолет, — произнес Фольц.
Фред не стал убирать пистолет.
— Парни… похоже, вы сами не понимаете, что творите, — проговорил он.
— Помереть со смеху, — сказал Уимс.
Карни и Фольц разразились хохотом. Они хохотали и хохотали, пока не выбились из сил — животы у них болели, из вытаращенных глаз градом катились слезы, оба судорожно хватали воздух.
— Достаточно, — бросил Уимс, и Карни с Фольцем мгновенно замолкли, вновь превратившись в манекены.
— Они под гипнозом! — воскликнул Фред и попятился.
— Само собой, — подтвердил Уимс. — Пора бы понять, в какой дом вы попали. Здесь чувствуют, слышат и видят лишь то, что я пожелаю.
— Ну ладно, — неуверенно произнес Фред, — давайте, разбудите их.
— Поправьте галстук, — велел Уимс.
— Я сказал, разбудите их.
— Поправьте галстук.
Фред поправил галстук.
— Благодарю, — кивнул Уимс. — А теперь, боюсь, у меня для вас неутешительные новости — для всех вас. Надвигается торнадо, — сообщил он. — Ураган унесет вас прочь, если вы не прикуете себя наручниками к батарее парового отопления.
Три детектива, спотыкаясь от ужаса, бросились к батарее и приковали себя к ней наручниками.
— А теперь выбросьте ключи, иначе в вас ударит молния! — приказал Уимс.
Ключи полетели на другую сторону залы.
— Торнадо прошло стороной, — заявил Уимс. — Теперь вы в безопасности.
Три детектива разрыдались от облегчения.
— Соберитесь, джентльмены, — сказал Уимс. — У меня для вас важное сообщение.
Все трое жадно внимали каждому его слову.
— Я собираюсь покинуть вас, — продолжал Уимс. — Собственно говоря, я собираюсь покинуть этот мир. — Он подошел к зеркалу и постучал по нему костяшками пальцев. — Через минуту я пройду через это зеркало. Вы увидите, как я и мое отражение встретимся, соединимся и уменьшимся до размеров булавочной головки. Потом булавочная головка снова вырастет и превратится только в мое отражение. Затем вы увидите, как мое отражение удаляется от вас по длинному-длинному коридору. Вы сейчас видите коридор, по которому я пойду?
