Этгар Керет - Азъесмь

Азъесмь вернулся к себе в комнату с кровоточащим лбом. У него не было бинта и не было особого желания разыскивать хозяина гест-хауза, чтобы попросить бинт. У двери в свою комнату он столкнулся с туристкой, которая показалась ему смутно знакомой. На ломаном английском она сказала, что она француженка и с удовольствием одолжит ему бинт. Он сказал, что он итальянец, и даже добавил в конце «грациа». Было понятно, что они израильтяне, которым надоело встречать на Востоке израильтян, так что она помогла ему с перевязкой на английском, а он улыбался ей и пытался вспомнить, откуда они могут быть знакомы. В конце концов они оказались в постели, хоть это и не планировалось. И только потом, когда они уже назвали друг другу свои настоящие имена, он догадался. «Сиван Атлас, – криво усмехнулся он. – Мне кажется, я был когда-то знаком с твоей сестрой, светлая ей память. Мы встретились на секунду».

Ночью Сиван плакала, и по крайней мере со стороны казалось, что это приносит облегчение и ей, и Азъесмь. Он избавлялся от слез, как воздушный шар избавляется от очередного мешка с песком, особо тяжелого, и пока они лежали в обнимку, он мог представить себе, что, если только он ее отпустит, он медленно всплывет к потолку. Утром, когда Сиван отправилась в Драмсалу в соответствии с планом, Азъесмь, у которого не было никакого плана, остался.

Он закурил. Еще недавно он пытался бросить курить, но сейчас был просветлен достаточно и понимал, что это не имеет значения. «Может, у тебя есть еще одна, для меня?» – спросил у него его баба – патологически жадный и немного занудный. «Нет, – соврал он, – это последняя». Исключительно хорошенькая голландская туристка остановилась рядом с ними спросить, где здесь мотель. Баба дал ей какой-то запутанный ответ, вроде того, что весь мир – это мотель, и заодно выудил у нее сигарету «Лаки Страйк» без фильтра и пачку жвачки без сахара. Азъесмь тоже пытался немного с ней поболтать, но, увидев, что она не заинтересована, вернулся к духовному. «Красивая, нет?» – улыбнулся ему баба. «Еще как! – кивнул Азъесмь. – А только чего ради, а, баба? Все равно же меня на самом деле не существует». «Ты бы ей вставил, а?» – усмехнулся баба и затянулся «Лаки Страйком». «Как я могу ей вставить, если меня на самом деле не существует? – огрызнулся он. – И если ее на самом деле не существует… Честно тебе скажу, все это существование – серьезный майнд фак, и уж раз ты баба, ты точно должен в это въехать». «Уж я б ее вымесил», – баба продолжал, не слушая, гнуть свое. Странное дело: Шива разбросал по миру так много баба, и из всех он умудрился выбрать именно того единственного баба, который заодно был водителем такси. Бесчисленное множество путей ведет к просветлению. Будда, скажем, пришел к нирване через отчаяние, Чань Чунь – через отказ от действий. Интересно, каким был путь его баба. Реальность вокруг Азъ-есмь набирала резкость, стряхивая с себя туман и грязь, в то время как он начал погружаться в состояние ноу майнд.[29] «Мне нужно немножко денег на дал,[30] – деликатно тряс его баба, пока он не откликнулся, а после возвращения принялся есть, стоя рядом с Азъесмь и стараясь не испачкать одежду. – Как ты думаешь, куда отправилась эта голландка?» – спросил он с полным ртом. «На самом деле она не существует, – настаивал Азъесмь, – она просто мысль». А баба, которому снова хотелось пить, еще занял у него денег на кока-колу. «Однажды, – сказал он, – у меня была история с туристкой – не бог весть какой, такой себе полноватой. Зато она все время смеялась. Я люблю, когда девушки смеются». Азъесмь почувствовал, что все вокруг начинает растворяться, как старая мысль, как почти забытое воспоминание. «Буду через минуту, – сказал баба. – Я только хочу кое-что выяснить». И Азъесмь, хоть и знал, что время – всего лишь иллюзия, – кивнул. «Если дашь мне пару монет, я куплю нам сигареты, – сказал баба и принялся исследовать подошву своей сандалии. – Ты посмотри на мои сандалии – совсем рваные! Так что ты думаешь о голландке? Тебе не кажется, что она вполне готова?» Пока баба ходил за сигаретами, Будда пришел навестить Азъесмь – толстый и улыбчивый, как всегда. На пузе виднелся краешек знакомого шрама. Будда даже принес ему подарок – сплетенную из прутьев корзиночку, полную шишек. Он дунул на одну из них, и весь мир исчез.

На первый взгляд речь шла всего-навсего об очередном виде услуг. Новаторская, революционная, чудовищная – называйте ее как угодно, но, по большому счету, «Вторая попытка» оказалась самым успешным коммерческим проектом двадцать первого века. В отличие от большинства великих идей, почти всегда простых, идея «Второй попытки» была чуть сложнее. «Вторая попытка» позволяла всякому, кто ее приобретал, вернуться к одному из распутий в своей жизни и двинуться оттуда не одной дорогой, а двумя. Ты не знаешь, сделать аборт и бросить своего друга или выйти замуж и создать с ним семью? Не уверен, стоит ли переезжать работать за границу или продолжать, как есть, у папы в фирме? Теперь можно сделать и то, и другое. Как это работает? Смотри: ты подходишь к самому важному распутью в своей жизни и не можешь принять решение? Заходишь в ближайшее отделение «Второй попытки» и сообщаешь им все подробности своей дилеммы. После этого ты выбираешь одну из двух опций по своему разумению и живешь дальше. Не беспокойся, второй вариант, тот, который ты не выбрал, никуда не делся. Он бежит на одном из компьютеров «Если-Бы-Я-Только» (зарегистрированный товарный знак) при тщательном учете всех данных. Когда ты проживаешь свою жизнь целиком, тело твое переносится в один из залов «Пути-Который-Ты-Не-Выбрал» (тоже зарегистрированный торговый знак), где вся информация в реальном времени поступает в твой мозг, в котором жизнь поддерживается с помощью уникального биоэлектронного процесса, разработанного специально для этих целей. Таким образом, твой мозг может точь-в-точь прожить ту, другую жизнь, которую могли бы прожить вы.

Красота! Нет, честное слово, без всякого ехидства, просто красота! Очень редко изобретения действительно соответствуют человеческим нуждам. 99 % из них – просто уродливая комбинация агрессивного маркетинга и слабого потребительского характера. А «Вторая попытка», без сомнений, входит в оставшийся один процент – значительный, эффективный, но какое отношение все это имеет к Орену? Наш Орен шел по жизни прямо, как по линеечке, быстро, как пуля, без отступлений, без запинок – по крайней мере до сих пор. А вот папа Орена – это уже совсем другая история. Папа Орена не только взял «Вторую попытку» – он еще и ни на секунду не переставал об этом говорить. «Если бы не эта чертова „Вторая попытка“, я бы никогда, ты слышишь, никогда в жизни не женился на твоей мерзкой матери, – говорил он Орену по крайней мере раз в день. – Клянусь тебе, мне хочется всадить себе пулю в лоб, лишь бы уже добраться до „Пути-Который-Ты-Не-Выбрал“». (Кстати, пуля в лоб в прямом смысле слова – это очень неудачный вариант. «Вторая попытка» никоим образом не несет ответственности в случае нанесения серьезных повреждений коре головного мозга.) Орен знал, что папа говорит не слишком серьезно, и надеялся, что мама тоже это понимает, но папино поведение все равно было обидным. «Если бы вместо этого он взял „Вторую попытку“ из-за моего рождения, – пытался утешить ее Орен, – он бы и это пережевывал: „Я бы засадил себе пулю в лоб, лишь бы только прожить жизнь еще раз без этого эгоистичного ребенка, который даже заупокойную молитву надо мной не прочтет, если я завтра умру“. Ты же знаешь папу, это не имеет к тебе отношения».

На самом же деле его мама и вправду взяла «Вторую попытку» в связи с его рождением, но у нее хватало скрытности, чтобы никогда ему об этом не рассказать. В ее случае «Путь-Который-Вы-Не-Выбрали» привел бы ее к быстрому разводу, успешному деловому начинанию и счастливому второму браку. Не беда, ей еще доведется прожить и эту жизнь.

Орен всегда любил полных, смуглых женщин с большой грудью и толстыми губами. А Мика, очень и очень, кстати, красивая, выглядела совсем наоборот: худая, плоская, как доска, с губами толщиной в кредитную карточку. Но любовь, как говорят, слепа, и Орен влюбился. Перед свадьбой они не взяли «Вторую попытку». Не взяли и перед тем, как родились близнецы. Орен принципиально от этого отказывался, говорил, что человек должен брать на себя ответственность за свои решения. А Мика давно потратила свою «Вторую попытку» на предыдущего парня, от чьего предложения выйти замуж отказалась в реальной жизни. Мысль о том, что после смерти она проведет жизнь с другим мужчиной, немало огорчала Орена, но она же сделала его амбициознее, а желание чувствовать, что он оказался правильным выбором, заставило быть по-настоящему хорошим мужем.