Как указывается в основательной биографии Керуака, написанной Джеральдом Никосиа, в 1959 году, застряв на середине своего романа «Ангелы опустошения», Джек еще не оставлял надежды напечатать «Бегемотов». Джек говорил об этом Люсьену и его жене Сессе, «приводя ее в ужас, а его глубоко тревожа… Джек говорил так, словно восхищался убийством как героическим деянием. Уступая их категорическому требованию, он согласился пока не печатать книгу, но потом каждые несколько месяцев возвращался к этому вопросу, доводя Сессу до истерики».
В 1967 году Джек все-таки привел в исполнение свою угрозу. Он писал «Тщеславие Дулуоза: школа приключений, 1935–1946», историю своей жизни до того, как оказался на дороге с Нилом Кэсседи, обращенную к его многострадальной жене Стелле Сампас Керуак. Работая, он пересматривал старые рукописи 1945 года, чтобы подстегнуть память и вдохновение, и когда «Тщеславие» в 1968 году вышло в свет, пятую часть книги занимала история Клода де Мобри (Люсьен) и Франца Мюллера (Каммерер). В числе персонажей и высокомерный Уилсон Холмс «Уилл» Хаббард (Берроуз), весьма напоминающий Уилла Деннисона. Манера изложения и чередование сцен в «Тщеславии» также очень близки к «Бегемотам».
Книга Керуака вышла весьма своевременно — тогда как раз выходили первые биографии столпов движения битников. Книга Джейн Крамер «Аллен Гинзберг в Америке», опубликованная в том же году, была основана на серии очерков в «Нью-Йоркере», однако Люсьен Карри Дэвид Каммерер в ней не упоминались — очевидно, Аллен просто не захотел обсуждать эту тему.
Следующим стал фундаментальный труд Энн Чартере «Керуак: биография», увидевший свет в 1973 году. Забытые Карри Каммерер снова предстали перед читателями — хотя старший редактор ЮПИ Лу Карр был хорошо известен и любим. Однако Чартере была вынуждена (и Гинзберг сожалел об этом в моем присутствии) удалить из окончательной версии текста и перефразировать все цитаты из книг Керуака, в том числе опубликованных, поскольку Аарон Латам, который также писал биографию Джека, обладал эксклюзивными правами.
Труд Латама была закончен, но так и не опубликован — возможно, из-за насыщения рынка книгой Энн Чартере. Тем не менее в 1970-х выходили и другие значительные биографии Керуака, в частности, «Книга Джека» Барри Гиффорда и Лоренса Ли (1978) и «Покинутый ангел» Денниса Макнэлли (1979).
Проект Латама, хоть и неосуществленный, имел далеко идущие последствия. Литературным агентом Латама был почтенный Стерлинг Лорд, сотрудничавший с 1950 года с самим Керуаком, а после его смерти распоряжавшийся наследством. Латам часто писал для журнал «Нью-Йорк», и редактор журнала, покойный Клэй Фелкер, согласился опубликовать первую главу неизданной биографии. Называлась она «Убийство, породившее бит-культуру» и вышла в апреле 1976 года на двухстраничном развороте с крупным заголовком на обложке журнала. Текст Латама был непосредственно основан на сценах и диалогах из «Тщеславия Дулуоза» и неопубликованных «Бегемотов», словно это не литературные произведения, а показания свидетелей. Интимные отношения Люсьена с Гинзбергом также были вынесены на всеобщее обозрение.
Статья в «Нью-Йорке» привела Лу Карра в ярость. Он проработал в ЮПИ тридцать лет, и никто из коллег понятия не имел об убийстве, совершенном им в молодости. Он винил Гинзберга за интимные откровения в интервью, записанных Латамом на пленку, считая, что Аллен грубо нарушил договоренность 1944 года, содержание которой лучше всего передает эпизод в «Тщеславии Дулуоза», когда Клод шепчет рассказчику (Джеку) в полицейском участке: «Гетеросексуальность — и ничего больше». Аллен даже не помнил точно, сболтнул ли он что-то Латаму на самом деле, однако искренне раскаивался и умолял Уильяма смягчить гнев Люсьена.
Возмущенный Берроуз с помощью своего юриста Юджина Виника подал в суд на Латама, Лорда и журнал «Нью-Йорк» за нарушение авторских прав на свои главы «Бегемотов», очернение репутации и вмешательство в частную жизнь (в смысле самовольного использования чужого имени или образа). В начале 1980-х иск был удовлетворен с символическим возмещением убытков, а права на книгу с этого момента становились совместными. Таким образом, «Бегемоты» действительно попали в ящик стола — на двадцать долгих лет.
В конце 1981 года Берроуз переехал из своего нью-йоркского «бункера» в город Лоуренс, штат Канзас, где жил и работал следующие шестнадцать лет, завершая свою трилогию «Красной ночи» и много занимаясь изобразительным искусством. Когда пришло его время отправиться в мир иной, я был у его смертного одра… Я жил и работал с Уильямом двадцать три года.
Когда мне исполнился двадцать один, я приехал из Канзаса в Нью-Йорк искать счастья. Берроуз и бит-движение были в центре моих литературных увлечений с раннего возраста. За год до приезда я познакомился с Гинзбергом, а теперь, по его рекомендации, и с Уильямом. Случилось это в середине февраля 1974 года. Вскоре Уильям пригласил меня переехать в его квартиру на верхнем этаже дома номер четыреста пятьдесят два на Бродвее. Однажды поздним весенним вечером нас разбудил домофон, и я услышал в трубке веселый жизнерадостный голос: «Билл, это Лу Карр, открывай, черт побери!» Потом мы все вместе сидели часа два и пили чай. Той ночью началась моя дружба с Люсьеном, которая продолжилась и после смерти Уильяма.
Осенью 1999 года в качестве душеприказчика Берроуза я принял участие в распродаже собственности покойного Аллена Гинзберга на аукционе Сотбис в Нью-Йорке, а потом навестил в Вашингтоне Лу Карра и гостил у него несколько дней. Во время той встречи я подтвердил давно данное обещание, что из уважения к чувствам Лу не позволю публиковать роман Берроуза и Керуака в течение его жизни.
Мне также повезло в течение многих лет дружить с Джоном Сампасом, душеприказчиком Джека Керуака. Джон был щедрым, рассудительным и жизнерадостным человеком. Он также с неизменным уважением относился к данному мной обещанию относительно «Бегемотов».
Теперь все ушли: Дэйв, Джек, Аллен, Билл… и Люсьен — три года назад. Вот они, «Бегемоты», перед вами, настал, наконец, их час.
Еще несколько слов об этой книге. Читатель, хорошо знакомый с бит-поколением, легко разглядит под вымышленными именами реальных лиц: рассказчиков Джека Керуака (Майк Райко) и Уильяма Берроуза (Уилл Деннисон), трагические фигуры Люсьена Карра (Филип Туриан) и Дэйва Каммерера (Рэмеи Аллен или Ал), Эди Паркер, будущую первую жену Керуака (Джейни), Селин Янг, девушку Карра (Барбара «Бабе» Бенникгтон) и Джона Кингсланда, однокурсника Карра (Джеймс Кэткарт).
Специалисты, возможно, также узнают и менее значительных исторических лиц: родителей Люсьена Рассела Карра (старший Туриан или мистер Роджерс) и Мэрион Карр (миссис Роджерс), его богатого дядю Годфри С. Рокфеллера (дядя Филипа), будущего сотрудника «Нью-Йоркера» Чандлера Броссарда, проживавшего в доме номер сорок восемь по Мортон-стрит вместе с Каммерером, за углом от квартиры Берроуза на Бедфорд-стрит (Броссард мог быть Крисом Риверсом), докера Нила Споллена (Хью Мэддокс), лесбийский кружок с мужеподобной Руфью Луизой Макмахон (Агнес О’Рурк) и женственными Донной Леонард (Делла) и Терезой Уиллард (Банни?), знакомую Каммерера Патрицию Гуд Харрисон и ее тогдашнего супруга Томаса Ф. Хили, ирландского писателя (возможно, Джейн Боул и Том Салливан), а также молодого гангстера, с которым тайно знаком Деннисон — некоего «Сандвича» Нормана или Нортона (Дэнни Борман).
Ну и, конечно, все узнают Джо Гулда, «профессора Чайки», как его окрестил Джозеф Митчелл в «Нью-Йоркерс» — в романе он выступает под своим собственным именем. Пожилой, болтливый, сильно пьющий «патриций из подворотни», эксцентричный отпрыск генеалогического древа, уходящего корнями в колониальный Бостон — это реальное лицо. Как и в романе, он проводил время в таверне «Минетта», работая, по его словам, над впечатляющим литературным шедевром — «Устной историей нашей эпохи» — и время от времени, как вспоминал Берроуз, издавал свой знаменитый чаячий крик, зарабатывая на выпивку. Однако «секрет Джо Гулда», опубликованный Митчеллом в биографии эксцентричного профессора в 1964 году, состоял в том, что пресловутый бесконечный манускрипт «Устной истории» на самом деле никогда не существовал.
В 2000 году Стэнли Туччи снял фильм «Секрет Джо Гулда» с Иеном Холмом в главной роли. Это превосходная визуальная реставрация района Гринвич-Виллидж 40-х годов XX века, где также происходит действие «Бегемотов» — таким образом, у читателя есть возможность увидеть своими глазами сцену действия, отстоящую от нас так далеко по времени.
Редактируя роман, я не пытался проделать столь фундаментальную и скрупулезную работу с текстом, как Оливер Харрис, выдающийся исследователь Берроуза, подготовивший к изданию его ранние работы «На игле» (1953) и «Письма Яхе» (1963), а скорее стремился учесть намерения авторов, насколько я их понимал.
