– Я думаю, хозяин никогда не относился к Юми с таким же трепетным обожанием, как к тебе… Ведь я не ошиблась?
– Ко мне? – Сугэ, словно сбрасывая оцепенение, повела плечами, провела ладонями по коленям. – А я… что я? Да это и не важно. Юми очень милая. Мне кажется, она устала быть «другой женщиной».
«Другая женщина…» Слова взорвали тишину, как стрелы, просвистели в воздухе и вонзились в сердце Томо, оживляя такую старую, знакомую боль.
Когда Томо слышала это определение, в ее памяти всплывали сцены многолетней давности: по приказу мужа она едет в Токио, находит там юную Сугэ и привозит ее в резиденцию супруга в Фукусиме. И что стало с той очаровательной невинной девочкой? Во что она превратилась? Вялая, унылая и безжизненная, она похожа теперь на кокон тутового шелкопряда.
Томо понимала, что всю ответственность за эти катастрофические перемены нельзя возлагать целиком на господина Сиракаву.
– Мы обречены… У нас, видимо, судьба такая: быть «другими женщинами». Но когда с подобной проблемой сталкивается человек иного склада, может произойти непоправимая беда.
Алмазная слеза сорвалась с ресниц Сугэ и упала на колени. Не поднимая глаз, она прикрыла мокрое пятнышко пальцем и еще ниже опустила голову.
– Я все понимаю, речь, видимо, идет о Цунамати, да? Вы даже не представляете, как меня тревожит эта история. Я хотела, чтобы вы поняли, насколько это все серьезно.
Томо вздохнула. Она смотрела на палец Сугэ, под которым темнело пятнышко. Душа холодела от обиды и сожаления.
Сугэ знала о безрассудной страсти Юкитомо к молоденькой снохе.
Мия несколько лет жила в доме свекра, благополучно родила своего первенца. Все эти годы Томо терзали страхи: что будет, если Митимаса каким-то образом догадается о связи отца с Мией. Изменить что-либо в этой затянувшейся истории она была не в силах: взаимное отчуждение между нею и мужем лишало ее такой возможности. Неоднократно она обращалась за помощью к Сугэ: «Будь добра, присматривай за ними. Все так сложно, запутано… наш хозяин, Мия… Понимаешь, надо быть предельно осторожными. Я очень надеюсь на тебя и Юми. Вы должны сделать все, чтобы он охладел к ней». В ответ Сугэ качала головой и сердито говорила: «А я-то что могу сделать? Молодая хозяйка от природы наделена особым даром. Ей бы гейшей быть. Она точно знает, как обворожить мужчину, воспламеняет чувства хозяина и потакает его капризам. Она умеет играть им и быть послушной в его руках. Нам с Юми далеко до нее».
Юкитомо, по натуре человек ветреный, падкий до острых ощущений, находил особую пикантную притягательность в недозволенных отношениях. Какой неистовой страстью он был когда-то охвачен к юной наложнице Сугэ! Но его опасное влечение к снохе граничило с безумием.
А Мия блаженствовала, купаясь в любви своего свекра, искушенного сластолюбца, прекрасно разбиравшегося в особенностях женского характера и организма. Разве можно было его сравнить с уродливым, неполноценным Митимасой?!
Когда Юкитомо развлекался с наложницами и на время забывал о Мии, она становилась злой, раздраженной и срывала свое дурное настроение на Томо или Сугэ. Обстановка в доме накалялась до предела. Даже Юкитомо начинал испытывать дискомфорт. В конце концов, по настоянию Томо, он отселил молодых супругов в отдельный дом в Цунамати, взял за правило время от времени навещать их там и неизменно брал с собой Такао и няньку. В такие дни Митимаса получал от отца большую сумму денег на карманные расходы, на радостях тут же отправлялся в театр, но чаще всего пускался во все тяжкие и кутил где-нибудь в злачном квартале ночь напролет. Нянька и служанки также получали выходной и деньги. Прихватив малыша Такао, они шли куда-нибудь развлечься.
А Юкитомо и Мия оставались одни в тихом, пустом особняке…
Женщины, естественно, догадывались о том, что происходило за закрытыми дверями. Но щедрые подношения хозяина заставляли их смотреть на все сквозь пальцы и держать язык за зубами. Более того, служанки каждый раз с нетерпением ожидали очередного визита хозяина из большого дома.
Митимаса же, получив возможность делать все, что ему заблагорассудится, становился спокойным и беззаботным, как малое дитя. Он и знать не знал, что происходит между Мией и его отцом.
Некоторые пикантные подробности не без помощи Маки и няньки Такао доходили до Юми и Сугэ. А Сугэ, в свою очередь, передавала новости госпоже.
Томо, искренне обеспокоенная ситуацией в целом, обсуждала с Сугэ семейные дела. Но однажды взбешенный Сиракава устроил жене скандал, и она поняла, что Сугэ передает ему все ее слова. После этого инцидента Томо стала сторониться Сугэ, ей надоело выслушивать жалобы и сплетни. Но на этот раз, ради Юми, пришлось потерпеть.
Юкитомо скоро уже должен был разменять седьмой десяток. Юми и прежде не вызывала в нем таких бурных чувств, как, например, Сугэ, а теперь и вовсе начала утомлять его. Вторая наложница сделалась обузой для господина Сиракавы. Как бы невзначай он начал поговаривать о том, что, дескать, Юми пора покинуть его дом, выйти замуж и стать порядочной женщиной. Эта перспектива вполне устраивала Юми… Так, по крайней мере, поняла Томо, с трудом дослушав до конца непоследовательный, чрезмерно эмоциональный рассказ Сугэ.
Похоже, Юкитомо и Юми больше ничто не связывало. Значит, не будет никакого вреда, если Юми выпишут из посемейного списка господина Сиракавы и она сможет вернуться в отчий дом. Ее снабдят всем необходимым: деньгами, личными вещами, одеждой. Никто не останется внакладе. Однако… Неожиданная мысль поселила беспокойство в душе Томо. Допустим, Юми вернется к родителям и со временем выйдет замуж. Сохранит ли она в тайне секреты семьи Сиракава? Можно было бы не волноваться, если бы Юми была просто служанкой. Но она слишком долго прожила в доме на правах приемной дочери. Любое ее неосторожное слово черным пятном ляжет на репутацию семьи…
Раз Юми мечтает выйти замуж, размышляла Томо, надо подыскать ей супруга, который был бы так или иначе связан с родом Сиракава. Она не долго ломала голову над этим вопросом. Ответ пришел неожиданно быстро: такой человек находился у нее буквально под рукой. Племянник Томэдзи Ивамото!
Ивамото прекрасно знал, что Юми наложница Сиракавы, а следовательно, она отлично вышколена и обучена всевозможным навыкам, умеет вести домашнее хозяйство, шить и готовить.
В Юми отсутствует присущая женщинам взбалмошность, истеричность. Она обладает кротким, мягким, спокойным нравом. С ней всегда легко и просто.
Юми прелестна. Ее своеобразная красота, классический овал лица, выразительные глаза и чудесный рот могут заворожить любого.
Богатый гардероб и разнообразная домашняя утварь, подаренные ей Сиракавой, превращают Юми в завидную невесту.
Томо, заманивая племянника в хитро расставленные сети, была совершенно уверена, что он попадется на крючок.
А вдруг Юми будет против? Тогда, конечно, все планы рухнут. Но Томо много лет жила под одной крышей с этой молодой неискушенной женщиной и знала, что ей абсолютно не свойственны привередливость и расчетливость.
Интуиция, как обычно, не подвела госпожу Сиракаву: Томэдзи Ивамото клюнул на приманку.
Он воспитывался в семье обедневшего самурая. Не раз ему приходилось слышать истории о том, как кто-то из вассалов князя брал в жены девушку, которая служила в замке и была обесчещена своим господином. Случалось, что наложницы высокопоставленных самураев выходили замуж за самураев низшего ранга.
Юми была наложницей человека, который оказал своему племяннику безвозмездную помощь и поддержку. Ивамото был обязан дяде до конца жизни своей. Мысль жениться на Юми не вызвала в молодом человеке ни возмущения, ни брезгливости.
Родные Юми пребывали в состоянии радостного возбуждения от столь радужных перспектив. Кто бы мог подумать, что господин Сиракава так хорошо позаботится об их девочке! Брак дочери с Ивамото, племянником хозяина, еще больше укрепит отношения между семьями.
Юми пришла в дом Сиракавы совсем юной девочкой. Она исправно выполняла все, что от нее требовалось, и никогда не пренебрегала своими обязанностями горничной. Утонченная, благовоспитанная Юми создана быть хозяйкой дома, матерью семейства. Несмотря на горький опыт общения с господином Сиракавой, она умудрилась сохранить девственную чистоту души. Она не была помечена клеймом порочности.
Юми даже для виду не стала ломаться и сразу согласилась выйти замуж за Ивамото. И ей было уже не важно, что этот молодой человек приехал с далекого Кюсю, из глухой провинции, а его сдержанная, чопорная манера держаться больше не смешила ее.
Сугэ все это казалось странным, и она как-то спросила Юкитомо:
– Хотела бы я знать, выйдет ли у Юми что-нибудь дельное с Ивамото? Приноровится ли она к нему?
– Не волнуйся, – ответил Сиракава и неожиданно улыбнулся доброй, какой-то беззащитной улыбкой. Его лицо, уже отмеченное старческими пятнами, просветлело от нахлынувших чувств. – Юми подладится под кого угодно.
