– А я?
Фрэнк поднимает бровь и отпивает мартини. И чего он все время на меня брови поднимает?
– Нет, Фрэнк, серьезно. Если бы ты сидел с приятелем, а я прошла мимо, что бы ты про меня сказал?
– Я закажу тебе кофе. Эти коктейли очень крепкие, а сейчас еще только девять часов.
– Ты мне что, в папочки заделался?
– Да. – Он хватает официантку, в буквальном смысле хватает ее за фартук – и заказывает мне кофе, а себе (ха!) еще один мартини.
– Господи, – иронизирую я. – Ты провинциал до мозга костей, просто мужлан. “Мне тройной виски, а для дамы – сок, пожалуйста”. Это уже слишком.
– Не хочу, чтобы тебя вырвало на мои туфли, – резко отвечает он.
Я раздраженно вздыхаю.
– Итак, что бы ты сказал про меня?
– Я думаю, ты та еще штучка, но не знаю, можно ли тебя назвать похотливой, – говорит Фрэнк, все еще оглядывая зал.
– Спасибо и на этом. – Я откидываюсь назад и тоже оглядываю зал, но не слишком пристально. Небольшая лекция Фрэнка о мужских предубеждениях смутила меня.
– Фрэнк, ты один такой или все мужчины ведут себя так?
– Все, и не только мужчины.
– Я – нет. По крайней мере, не так, как ты. И Руперт тоже, наверное, нет, и Доминик. Не так грубо. Разве ты никогда не думаешь про себя: “У этой красивые глаза, а у этой – симпатичная мордашка”?
– Бывало пару раз.
– Пару раз? Когда?
– Давненько уже.
Вот, опять мы вернулись к жене, подруге или кем там она ему приходилась. Точно. И даже несмотря на то что я пьяна и мне жутко любопытно, я не решаюсь задать вопрос. Просто не могу. Вместо этого говорю:
– Я разочарована в мужчинах. Ты все так жестоко обрисовал.
– Прости, Стелла. Ты ведь сама просила научить тебя секретам флирта. Пойдем. Тут близко, прогуляемся пешком.
Вечеринка, на которую мы отправились, оказалась приемом в честь открытия очередной новой галереи. Как и следовало ожидать, галерея представляла собой огромное белое пространство, заставленное смешными инсталляциями гигантских насекомых из латекса, помещенных в стеклянные кубы. Когда мы входим, в зале стоит дикий шум: гул голосов, громкое дребезжание музыки, от которой у меня тут же начинается мигрень. Канапе все черные; черная икра уложена пирамидками на небольших печенюшках с чернилами кальмара; черный хлеб, намазанный каким-то черным маслом, и с ломтиками черных трюфелей; тарталетки с черешней в шоколаде. Черешня вкусная. Из напитков – коктейли с кофейным ликером.
– Да уж, назад в прошлое, – говорю я Фрэнку, пока он тащит меня сквозь толпу, обняв за талию. – Для полноты картины не хватает только Доминика.
– Мы тут ненадолго, – роняет Фрэнк, когда на него, визжа от восторга, накидывается классической красоты блондинка.
Я отступаю на несколько шагов, изображая интерес к паре латексных уховерток (большие опрокинутые фигуры, обозванные “Инсектицид”). Оторвав от них взгляд, я, к своему великому удивлению, замечаю, что Фрэнк разговаривает уже с брюнеткой. У нее под платьем такой “поднимающий” бюстгальтер, что грудь неестественно бугрится прямо под подбородком. Я пытаюсь встретиться взглядом с Фрэнком, но тщетно, поэтому какое-то время брожу в одиночестве. Естественно, на такой вечеринке нет ни единого шанса избежать встречи с друзьями Доминика. Здесь я насчитала шестерых, включая одного женатика, что набросился на меня за ланчем несколько месяцев назад. Он пришел сюда с супругой, и она не в восторге от нашей встречи. “Дорогая, твой муж отвратителен. И если ты рада, что у тебя есть хоть такой мужик, это еще не значит, что все незамужние женщины Лондона спят и видят, как бы поскорее затащить твоего уродца в постель. Он лысый. У него большое брюхо. Кроме того, я знаю, что у него премерзко воняет изо рта. Так что расслабься и не смотри на меня как на врага народа. А это чудовище можешь оставить себе”. Вот что я хотела бы ей сказать, но...
– Привет, Сара. Рада тебя видеть, – чирикаю я.
– Помнишь Стеллу? – спрашивает муженек. – Она раньше была с Домиником.
– Да, – отвечает Сара без лишнего энтузиазма, демонстративно пытаясь обхватить благоверного за безразмерную талию.
– Мы с ними как-то ездили в Прагу на выходные, помнишь? – продолжает муж.
– Что-то не припоминаю, – нахально врет Сара, поглаживая его круглую щеку и не сводя с меня глаз.
– Неважно, – улыбаюсь я. Да что с ними со всеми, с этими женщинами? Почему они все думают, что при первой же возможности я накинусь на их уродливых мужей и изнасилую не сходя с места? – Приятно было снова встретиться. Мне нужно найти своего друга, – невнятно бормочу я, отчаливая от них.
– Надеюсь, она поняла намек, – шипит Сара за моей спиной. – Поверить не могу, что она пыталась и тебя соблазнить.
– Просто она очень одинока, – говорит он громко.
Ну и наглец, учитывая, что это онпригласил меня на ланч и оннакинулся на меня. Мужчины такие жалкие, думаю я, гневно шагая по залу, да и женщины тоже. Всегда готовы переложить ответственность со своего мужика на другую женщину. Черт возьми. И все же теперь, когда у меня появилась светская жизнь, я стала более цивилизованной. Еще три месяца назад я бы повернулась и высказала Саре все, что о ней думаю. Но сейчас я направляюсь в дальний конец зала, где не так людно, и, к своему изумлению, сталкиваюсь нос к носу с тем, кто устроил весь этот ужасный музыкальный шум. Великолепный Янгста, в ослепительно желтом спортивном костюме, весь в золотых цепях.
– Ой, – говорю я. – Надо же. Привет. Я – Стелла, мы с вами на днях познакомились...
– Да, да, помню, – отвечает Янгста.
– Вы тут играете?
– Верняк. – Он указывает на несколько вертушек, за которыми в данный момент орудует мини-версия Янгсты, тоже в спортивном костюме. – Я собирался вам звякнуть. – При этих словах он мизинцем и большим пальцем правой руки изображает телефонную трубку.
– Позвоните, – улыбаюсь я. – Буду рада.
– Тусанемся, а? Поужинаем там, то, се?
– Легко.
– Мне пора к декам, – извиняется он. – А какие планы на сегодня попозжей?
– Вообще-то я тут с другом. Думаю, мы потом куда-нибудь еще пойдем.
– Я с полуночи диджею в Кингз-Кросс, – говорит он, вручая мне пару контрамарок. – Если хотите, заваливайте.
– Хорошо. Если не приду, то созвонимся.
– Стопудово, – обещает Янгста, кивая по-собачьи. – Верняк. Заметано.
Я пробираюсь в другой конец комнаты мимо всех бывших друзей (вслед то и дело слышу: “Смотри, Стелла, бывшая жена Доминика”), ищу Фрэнка и нахожу его в компании отца моего ребенка. Невероятно, сам Доминик тут как тут. Держится словно король вечера, хоть и немного помят. На секунду мне становится грустно, что мой мир так тесен, но потом я впадаю в ярость. Почему он не сказал, что приезжает? Что, трудно было позвонить? А как же Хани? Она и так редко видится с отцом. А вдруг нас бы не оказалось в городе?
– Черт возьми, ты почему не в Токио? – говорю я, как только мне удается пробиться к нему сквозь небольшую толпу.
– Стелла! – Он отрывается от своей свиты. – Я прилетел всего пару часов назад. Парень, что открыл галерею, – мой старый друг. Как Хани?
– Прекрасно, хорошеет с каждым днем.
– Я тут ненадолго по делам. Не возражаешь, если в выходные приду ее повидать, когда высплюсь?
– Ты мог бы меня предупредить. Позвонить. Нас могло не быть в городе. Конечно, приходи. Она обрадуется. Ты слишком редко ее навещаешь.
– Пожалуй, приду прямо завтра. Ну как дела, Стелла? Выглядишь потрясающе. Фрэнк сказал, что ты здесь. Кстати, если говорить об отсутствующих отцах... – добавляет он вполголоса, – все нормально?
– Отлично. А как ты? – Меня очень волнует один вопрос, но я не могу сейчас спросить своего бывшего, хрюкала ли я во время оргазма.
– Как обычно. Токио – прекрасный город. Вдохновляет меня. Кстати, когда я был здесь в прошлый раз, я не знакомил тебя с Кейко?
– Знакомил, мимоходом.
– Она сейчас в отеле, отсыпается, но завтра я бы мог взять ее с собой.
– Конечно, приводи.
– Ладно, мне пора. Тебя подвезти? Я с шофером.
– Нет, мы с Фрэнком сегодня развлекаемся.
– Вы с ним...
О нет, только не это.
– Нет, Доминик.
– Хорошо. Он тебе не пара, Стелла. Я его хорошо знаю, даже слишком хорошо, – смеется он. Все-таки есть у Доминика одна очень неприятная черта. – Он, конечно, молодец. Но я не представляю тебя в компании деревенского парня за кружкой темного эля.
Я кидаю на бывшего недобрый взгляд, но он его игнорирует.
– Кроме того, – никак не угомонится Доминик, – он не слишком разборчив в связях. И надежным его тоже не назовешь. Ты ведь помнишь, у него есть...
– Да, – прерываю я его. – Я знаю.
– Хорошо, – повторяет Доминик. – Не забывай.
Фрэнк проталкивается к нам.
– Не говори ему, что я тебе сказал, ладно? – шепчет Доминик. – Знаешь, информация о клиенте... все-таки – это профессиональная тайна. И вообще, по-моему, с ним эту тему лучше не затрагивать.
