Мы просто не можем отвести от себя взгляд. Словно мы смотрим на совершенно других людей. Эти девушки как-то умудряются выглядеть странно и пугающе и одновременно ярко и внушительно. Я бы не стала связываться с девушкой в зеркале. Но мне бы хотелось узнать о ней больше. А ещё до этого я думала, что Ава будет смотреться хрупкой и беззащитной без прекрасных волос, но вышло совершенно иначе.
– Ты похожа на королеву воинов, – я говорю ей.
Она улыбается.
– Я знаю! Я выгляжу как ты.
– Ах-ха. Две королевы воинов.
– О, – замечает Винс. – Зена и Габриэль. Я был без ума от них. Вы когда-нибудь смотрели этот сериал? Они были такими сумасшедшими, сильными и сексуальными. Ты могла бы быть Зеной, – говорит он Аве. – А ты – Габриэль. Теперь я представляю тебя сражающейся с богами, молниеносно стреляющей из арбалета. Добавить немного золотой брони, и ты готова.
Мне понравилось. Я – Габриэль, кем бы она ни была. Хотя нет, я могла бы быть и Зеной тоже. И я пролетаю через... что там они пролетают. Я должна достать DVD, где сеют хаос и сражаются с богами. Так я себя и чувствую, в конце концов.
Как только все волосы сострижены, Винс и Сержио проходятся по нашим головам машинками ещё раз, на этот раз установив минимальный режим, уделяя внимание каждой выпуклости и углублению черепа.
Ава отпускает мою руку, чтобы пощупать голову. Сначала осторожно, а потом все более уверено.
– Она такая гладкая и мягкая. Как кожа младенца.
Куда лучше, чем с клочками волос, что были раньше. Теперь, после стрижки, она выглядит более здоровой.
Я глажу свою голову. Мои волосы были жестче, чем у Авы, и теперь ощущение, будто водишь рукой по наждачке. Там, где должны быть волосы, на коже видна тень. Выглядит так, будто кто-то штриховал твердым карандашом по контуру волосяного покрова. И у меня симпатичная линия роста волос. Я никогда не замечала этого.
Винс и Сержио втирают в кожу головы лосьон. Он пахнет грушей и весенними цветами. Я не могу прекратить вертеть головой, приспосабливаясь к новой свободе. Я и понятия не имела, насколько на самом деле тяжелым было мое воронье гнездо. Сейчас голова даже движется иначе. Могу поклясться, что моя шея стала длиннее.
Винс похлопал Аву по плечам.
– Ну же, Зена. Мы закончили, – говорит он. – Ты выглядишь великолепно.
Она серьёзно смотрит на себя в зеркало и кивает.
– Выглядит намного лучше, чем раньше.
Я рада, что она согласна. Она выглядит изящнее. Её глаза сияют как у Элизабет Тейлор.
Мы снимаем накидки и проходим к стойке регистрации. Я хватаюсь за кошелек в сумке, когда мой взгляд натыкается на прайс-лист, упирающийся в космическую цветочную композицию. Я не платила за мой прошлый визит сюда – всё взяла на себя Фрэнки. Так что я не знала, что в среднем стилист получает 75 фунтов за стрижку и укладку феном. Расценка Винса – 150. Мама жалуется, что стрижка стоит 50 фунтов... ну, по крайней мере, жаловалась раньше. Сейчас папа стрижет её сам. Я даже не представляла, что можно вообще потратить так много.
О боги. Я выполнила одну модельную работу и всё равно у меня уже 200 фунтов долга. Тед не смущает этот момент, но Зена просто полагает, что все наладится само собой, потому что принцессы-воительницы не проигрывают простым парикмахерам.
И Зена права. Винс следует за нами и тихо перекидывается парой слов с регистратором перед тем, как поздороваться с новым посетителем.
– С вас двадцать фунтов, – удивленно говорит она, вбивая число в компьютер. – Винс сказал, что это была лёгкая работа.
Я стараюсь выглядеть важной и расслабленной и не выдать страшное облегчение, которое испытываю, пока оплачиваю с карточки. Но когда заканчиваю, я оглядываюсь, стараясь поймать взгляд Винса и поблагодарить его. Он вернулся к работе, но видит меня в зеркале и посылает мне улыбку. Грустную улыбку. Я думаю, он понял, почему мы пришли сюда сегодня, но он ни за что не покажет этого Аве. Винс герой.
Две Зены прокладывают путь из легендарного ландшафта Ковент Гарден. Они горды и храбры (и не по уши в долгах), и им нужно лишь немного золотой брони для завершения образа. И кожаные бикини, но, честно говоря, это слишком. Куда бы мы ни пошли, люди оборачиваются и пялятся. Обычно я ненавижу это, но сегодня я думаю, что подобное внимание естественно. Кто бы не уставился на пару воинствующих принцесс, шагающих через свои владения и принимающих верность своих подданных? Мы величественно улыбается им всем. Некоторые улыбаются в ответ.
Возможно, на взгляд некоторых, я выгляжу как инопланетная форма жизни. Но я знаю, как это ощущается. Даже инопланетянки могут быть горячими штучками.
Как только оказываемся дома, мы бежим на кухню, чтобы показаться маме. Она бросает взгляд в нашу сторону и внезапно вскрикивает. Её колени подгибаются. О, нет. Я не подумала об этом. Одна лысая дочь ещё может выглядеть легкомысленно, но две...
Папа выходит из спальни, где он пишет, и резко бледнеет. Он подскакивает к маме, чтобы поддержать её, всё это время пронзая меня взглядом. Он шокирован тем, что я сделала, и злится из-за эффекта, произведенного на маму. Но она уже взяла себя в руки.
– Ава, милая! Ты выглядишь чудесно. И ты, Тед, тоже. Хорошая работа. Подойдите и обнимите мамочку.
Она крепко стискивает нас обеих в объятиях. Думаю, ей потребовалась секунда, чтобы сориентироваться в происходящем, но она наша мама: больше времени ей не понадобилось. Она выдыхает и делает глубокий вдох.
– Я знала, что этот момент настанет, и у меня есть кое-что. Пойдемте ко мне в комнату. Я вам покажу.
Около минуты я чувствовала себя скорее Мегамозгом, чем принцессой-воительницей, но, благодаря маме, это прошло. Она может быть уставшей или раздраженной, но, когда мы действительно в ней нуждаемся, она нас не подводит.
Мы идем вслед за ней в спальню, где она вытаскивает коробку из-под кровати. Это старая обувная коробка из тех времен, когда она ещё могла позволить себе покупать обувь. И в коробке лежат шёлковые шарфики, уложенные между слоями папиросной бумаги.
– Раньше у меня была целая коллекция. Я думаю, здесь хватит вам обеим. Почему бы вам не выбрать то, что понравится? Не хочу, чтобы у вас мёрзли головы.
Мы с Авой сидим бок о бок на краю маминой постели перед её комодом и смотримся в зеркало. Мы складываем шарфы повсюду и пытаемся повязать их на голову разными способами.
Ава обнаруживает длинные шарфы бирюзового и фиолетового цвета из мягчайшего, тонкого индийского шёлка и завязывает в узел с одной стороны. Их кисти свисают через плечо. Сейчас она больше похожа на цыганскую принцессу, чем на принцессу-воительницу. Мама использует карандаш для бровей, чтобы подчеркнуть брови Авы. Так или иначе, большая часть ресниц сохранилась, и с небольшим количеством теней и подводкой для глаз сестра снова превращается в гламурное совершенство, готовое к встрече с Джесси.
Я примеряю разные образы, от "Королева на прогулке" до "Викторианская гадалка по ладони". Суть в том, чтобы выглядеть круто и исключительно, а не как Грейс Келли во время шоппинга. Шарфы сказочно гладкие и мягкие, но они обвисают, и ни один вариант не кажется достаточно крутым. Я скучаю по простой, смелой форме, которая была раньше. В конце концов я выбираю только пару маминых серег-подвесок.
На протяжении всего ужина мама смотрит на меня, не в силах справиться со своим волнением, граничащим с шоком. Я чувствую, она действительно хочет, чтобы и я выбрала шарфик. Папа вообще едва может на меня взглянуть. Я никогда раньше не делала ничего, что бы не нравилось моим родителям – по крайней мере, я такого не припомню. Но что-то изменилось, и мне это нравится.
Это не значит, что я нарушаю закон или что-то подобное. Я та, кто я есть. Это я. Я смелая, я пугающая, я сильная. Я бунтарь и воин, как моя храбрая и красивая сестра, сидящая рядом со мной. Воин, который обожает мясное ассорти, приготовленное сегодня мамой, и который никак не может им насытиться. Ну и ещё двумя порциями яблочно-ежевичной рассыпчатой выпечки на десерт.
Я – Зена. Смиритесь с этим.
На следующий день после завтрака я одолжила один из маминых беретов и папин велик и отправилась на долгую велопрогулку в Ричмонд парк. Это очень волнующе – находиться на свежем воздухе в окружении моей любимой зелени, ощущая ветер в лицо и солнце, ласкающее кожу. Я могла сделать так раньше – папа бы не стал возражать – но по каким-то причинам это никогда не приходило мне в голову. Помимо кручения колеса на "пляже", я давно не делала физических упражнений. За последние несколько недель жизнь, кажется, стала куда сложнее. Сейчас я не могу поверить, что никогда не переживала из-за толстых лодыжек.
Когда я спускаюсь с длинного покатого холма, моё бедро начинает вибрировать. Я торможу и вынимаю телефон из кармана шортов. Это Ава, её голос звучит задумчиво.
