Май Бритт училась в школе домохозяек в Гётеборге. Биргер — в Челмерсе, это техническое училище в том же городе. Они встретились, влюбились и проч.
Фон Борринг перестал спать в доме.
Дедушки и бабушки Допплера повзрослели.
3. Грузовики для армии.
В сороковые годы шла война, концерн «Volvo Trucks» подсуетился, приспособился к военным нуждам и стал одним из основных поставщиков шведской армии (хотя в наши дни мы вправе задать вопрос, как распоряжалась эта армия этими грузовиками). Прорывом стал грузовик с круглым носом — он выпускался в бесчисленном количестве вариантов, мог использоваться для чего только не и оставался самым успешным проектом «Volvo» вплоть до появления в семидесятые серии F.
В качестве курьеза надо упомянуть, что «Volvo» перешел на дизельное топливо чуть ли не последним. Дело в том, что один из основателей концерна, Густав Ларсон, учился вместе с неким Йонасом Хессельманом, который в дальнейшем изобрел двигатель имени себя, и «Volvo» пользовался двигателем Хессельмана очень долго, хотя в конечном итоге он оказался не так уж и хорош, и выяснилось это еще до того, как «Volvo» перешел на дизель. Этот Хессельман был тот еще затейник, слышала Май Бритт от Биргера, и не раз. Только непонятно, что Биргер имел в виду: что Хессельман был сообразителен и горазд на разные затеи, или это он деликатно давал понять, что конструктор был тем еще придурком. Самим нам в этом не разобраться, так что тайна сия останется таковой навек, разве только наследники смогут пролить свет и на это обстоятельство тоже, но звонить и спрашивать про эту фразу мужа Май Бритт как-то назойливо все же. Да и накладно звонить-то. В общем, те, кто не могут ни есть, ни спать, пока не установят истины, пусть звонят сами. А у меня (автора то есть) сил на эти подвиги нет.
4. Десятилетие быстрых перемен.
Для развития производящей грузовики отрасли пятидесятые годы оказались переломными. Бензиновые и первые варианты слабеньких дизельных моторов заменили на мощные моторы с системой direct-injection. А это, в свою очередь, позволило сделать грузовики длиннее и тяжелее. В 1951 году был выпущен «Titan», самый, наверно, прославленный грузовик концерна «Volvo». А через три года именно его, первым среди грузовиков, оснастили турбомотором. Масса увеличилась всего на 25 килограммов, зато тягловая сила стала аж 185 лошадиных сил вместо 150. (Найдутся такие, кто скажут, что в конце предыдущего предложения надо было поставить восклицательный знак, но я (автор то есть) считаю, что использование этого знака (восклицательного то есть) свидетельствует о непрофессионализме пишущего. Если человек пишет каждый божий день, то ему дозволено поставить два восклицательных знака за жизнь — максимум. А если он кропает не каждый день, то его норма составляет одно восклицание раз в жизни. Людей, бездумно расставляющих восклицательные знаки, надо арестовывать и интернировать хотя бы на время.)
Биргер принимал участие в доводке шоферской кабины «Titan».
Май Бритт растила двух маленьких детей (одного с физиогномической слепотой). Биргер приезжал только на праздники.
Фон Борринг провел ту самую, лучшую в своей жизни неделю в Лондоне.
Родители Допплера учились в средней школе и были отличниками. Оба.
5. Король дороги.
В шестидесятые и дороги, и грузовики стали настолько хороши, что сие транспортное средство сделалось основным для перевозки товаров. «Volvo» обошел всех конкурентов в удобстве кабины, в которой теперь могли спать двое шоферов. Биргера перевели из Гётеборга в Умео. Он не бывал дома месяцами.
Рацион фон Борринга становился все более причудливым.
Родители Допплера прилежно учились, а заодно родили сына, то есть его.
6. Новые стандарты безопасности.
Поражающие воображение достижения в области комфорта и безопасности вождения обеспечили новейшим моделям грузовиков «Volvo» безусловное лидерство в своем классе. Пружинные рессоры сделали езду мягкой, а главным при проектировании водительского места, выборе стекол и зеркал считаются эргономичность и безопасность.
В конце семидесятых появляется «Globetrotter» и становится законодателем мировой моды в грузовиковой отрасли на двадцать с лишним лет. Биргер держится в седле до начала восьмидесятых, но потом, когда слава изобретателя гениальной машины достается не ему, резко сдает. Он сходит с дистанции. Сперва садится на больничный, потом досрочно выходит на пенсию. Однажды на заправке, пока водитель зашел в кассу рассчитаться, Биргер увел у него «Globetrotter». Рванул прямиком домой и загнал машину в сарай. Ее, разумеется, искали, но нашлась она только сегодня, говорит Май Бритт. Другими словами, Допплер сидит за рулем ворованного грузовика, прав у него тоже нет. И он в полном восторге. И даже подумывает, а не стать ли ему водителем грузовика. Если этим заниматься на более законных основаниях, то, наверно, получишь истинное удовлетворение.
7. Как шли дела у «Volvo Trucks» в восьмидесятые годы, Май Бритт не знает. Биргер уволился. Фокус их семейных интересов сместился. Это были грустные годы.
8. Как и девяностые. У «Volvo Trucks», судя по всему, все по-прежнему было весьма недурственно. А вот для Май Бритт и Биргера настали черные дни. Биргер умер. Май Бритт состригла своим попугайчикам наросты на клювах и подверглась судебному преследованию, к тому же ее замучили боли в ногах.
9. С началом нового тысячелетия жизнь пошла в гору. Про концерн «Volvo Trucks» ничего наверняка сказать не могу, но у Май Бритт точно. Курение травы помогло ей отвлечься от болей и начать, так сказать, борьбу за благо мира. У нее появились новые друзья. И сейчас она собирается в Хультфред на рок-фестиваль, развлечься и потанцевать с Бембу.
(Условно академический раздел закончился)
Фон Борринг вступает в беседу. Ему надоел бесконечный треп Май Бритт. Я давно подозревал, заявляет он, что все это твое диссидентство — насквозь фальшь и амбиции. Тебе не важно, против чего протестовать. Тебе просто нравится сам процесс. Ты живешь на наркотиках, а считаешь, что делаешь человечество лучше. Ну как можно изменить что-то в жизни, когда ничего не соображаешь? Но ты, конечно же, не желаешь видеть этого вопиющего противоречия. Твой хваленый Боб Марли, что он сделал хорошего? — спрашивает фон Борринг.
— Он писал отличную музыку, — буркает Май Бритт.
— Про музыку я знаю, — говорит фон Борринг. — Но что он сделал хорошего?
— Он заставил людей поверить в то, что жизнь можно изменить к лучшему, — говорит Май Бритт.
— Изумительно, — откликается фон Борринг. — И вот люди обрели эту веру и на радостях начали обкуриваться так, что забыли, на каком они свете. Счастливо побороться! Я знаю, о чем я говорю. Я был на джембори на Ямайке, это был самый разнузданный слет за всю историю скаутства.
— А сам ты что, лучше? — угрюмо спрашивает Май Бритт.
— Назови мне наркомана, который сделал бы в жизни хоть что-то хорошее? — отвечает вопросом же фон Борринг.
— Я спросила, разве сам ты лучше? — повторяет Май Бритт.
— Возможно, я чуточку получше все-таки, — говорит фон Борринг.
* * *
В тот самый момент, когда «Globetrotter» разворачивается перед кассами фестиваля в Хультфреде, на пейджер фон Борринга поступает сообщение с опровержением утренней информации. Амурский сокол не показывался на Эланде со вчерашнего дня, но некий амурский сокол замечен в Умео — спокойный и довольный, он сидит на заборном столбе.
— Эта колымага доедет до Умео? — спрашивает фон Борринг.
— Она доедет хоть на край света, если хозяйка отпустит, — отвечает Допплер.
Май Бритт, однако, заартачилась, но вдруг широкая дьявольская улыбка расползается по ее лицу, и она заявляет, что готова разрешить им ехать в Умео в том — и только в том — случае, если пообещают купить в конечном пункте самый дорогой торт, сделать на нем надпись: «С горячей благодарностью от Май Бритт и Биргера Мубергов. Спасибо за все, „Volvo Trucks!“» и лично, из рук в руки, вручить его начальнику филиала концерна в Умео.
— Не вопрос, — говорит фон Борринг. — Считай, договорились.
— А зачем? — спрашивает Допплер.
— У меня есть свои соображения*, — объясняет Май Бритт.
Фестиваль в самом разгаре. Выступление «Svenska Akademin» ожидается через несколько часов.
У Май Бритт с собой сумочка с деньгами, заработанными на Бонго и Грегусе, и трава. Май Бритт вылезает из кабины, напоследок (они прощаются навек) машет фон Боррингу и Допплеру и исчезает в толпе людей лет на шестьдесят-семьдесят моложе Май Бритт.
* насчет соображений Май Бритт.
Сказать по секрету, за этой просьбой Май Бритт — вручить начальнику филиала «Volvo Trucks» в Умео роскошный и дорогущий торт — стоит дьявольски изощренный расчет. Сперва начальник, естественно, обрадуется, а потом все же задумается, по какому случаю подарок. И наверняка попросит секретаршу выяснить, кто такие эти Муберги. Порывшись в архиве, она через некоторое время доложит, что на Май Бритт у нее ничего нет, а Биргер Муберг проработал на «Volvo Trucks» сорок лет. Начальник на этом не успокоится, а станет названивать заводским пенсионерам, знавшим Биргера, и постепенно ему откроется вся правда. Что гениальная идея создания «Globetrotter» принадлежала Биргеру, но слава досталась не ему. Биргер оказался не у дел и умер с горьким чувством, сраженный несправедливостью. Тут торт застрянет у начальника в горле, и если он не полная размазня, то вынужден будет признать, что лично в ответе за случившееся, и тогда, думает Май Бритт, начальник схватит со стола нож для разрезания бумаг и — выколет себе глаза или даже сделает себе харакири, потому что у шведов и японцев очень много общего, гораздо больше, чем принято считать. Моральный кодекс обеих стран предъявляет неумолимо высокие требования к личной ответственности человека, гораздо более высокие, чем в большинстве нормальных стран. В Швеции тон задает протестантизм в его самом чистом, самом жестком и несгибаемом варианте, в Японии та же картина, только уже на почве буддизма. Человек в ответе за каждый совершаемый поступок. Сделал ошибку — все, дорогой, ты спекся. Никто тебе не поможет, не спасет. Тут нет обходных путей в виде покаяния и прощения грехов, как у католиков или менее суровых протестантов. В Швеции раз согрешил — все, пропал навеки. И та же судьба ждет тех, кто отвечает за грехи предшественников. Во всяком случае, Май Бритт надеется, что чувство ответственности простирается настолько далеко. Надеется и верит.
