И еще десятка два мужчин позвонили с предложениями отвезти Агашу в Лондон и Париж и потом жениться на ней.
В пятницу – последний день недели, когда в эфире была их программа "Вставай, Москва", Серега по окончании эфира предложил Агаше довезти ее до метро Алексеевская.
– Все лучше, чем на маршрутке трястись!
Агаша согласилась.
Даже просто из живого интереса, – а что у него за машина? На чем ездит звезда эфира радио Москва-Сити Эф-Эм?
Оказалось, что Серега Мирский ездит на маленьком черного цвета родстаре "ауди"
– Ха-а-арошая машинка, – сказала Агаша, садясь.
– Ничего себе, – согласился Сережа, включая зажигание.
До Алексеевской домчались за семь минут.
– Тебе здесь? – с явным сожалением спросил Сережа.
– Ага, – ответила Агаша, вылезая из машины.
А в метро подумала.
А может он вовсе и не голубой?
Джон остался доволен визитом Жир-Махновского.
Идея была верной.
Дача-поддача работала.
Пусть еще не так, как первоначально задумывал Джон, но сам Жирик высоко оценил придумку Джона и вот даже назначил ему теперь аудиенцию.
Это было интересно.
Роза, правда, устроила потом истерику.
Зачем, мол, подставил ее?
А если бы ее убили?
Но Джон дал Розе денег, и та успокоилась.
Несколько озадачила Джона встреча с Ирмой Вальберс.
Та выкинула вдруг такой фортель, какого Джон от нее ну совершенно не ожидал.
Встретились в кафе "На Тверской" Ирма назначила ему утром, когда кафе только открывалось.
Ее машинку – "пежо" 407 "купе" он заметил, когда парковался.
Ирма приехала раньше.
Это верный знак, что ей ОЧЕНЬ-ОЧЕНЬ что-то нужно от Джона.
Иначе, такая красивая и такая либерализированная вумен разве приедет раньше назначенного?
В кафе было совершенно пустынно.
Только одна красивая Ирма за самым последним столиком в углу.
– Давно приехала? – поинтересовался Джон.
– Недавно, впрочем это неважно – Ну, хорошо, я слушаю тебя – В общем, в общем, я слышала, ты всякими делами занимаешься и многих людей знаешь, в общем, ты мог бы найти для меня киллера?
Она специально ускорила темпоритм речи, завершая эту фразу. Фразу, начатую нараспев со знаменитым ее и патентованным прибалтийским акцентом, она, как говорят музыканты, ускоряя темп сильно ЗАГНАЛА к концу, загнала так, чтобы стыдное и страшное слово КИЛЛЕР было бы произнесено на одном коротком выдохе.
– Кого, кого? – не понял сперва Джон.
– Киллера, – тихо, но вполне отчетливо повторила Ирма.
– Понятно, – промямлил Джон, не смотря на то, что ничего ему не было понятно.
– Ты можешь помочь? – спросила Ирма.
Лицо красивой женщины было бледным и отчужденно непроницаемым.
Как во время визита к незнакомому гинекологу.
– Наверное могу, – не совсем уверенно сказал Джон.
– Наверное, или точно сможешь? – уточнила Ирма.
– Это зависит, – сказал Джон, запнувшись.
– Я знаю, – нетерпеливо перебила его Ирма, – это зависит от уровня сложности и от суммы.
– Правильно, – согласился Джон.
– Сложность почти ерундовая, – сказала Ирма, – девчонку одну надо убрать, охраны у нее нет, у нее даже машины и той нет, она на метро ездит, столкнули ее на рельсы, и вся недолга.
– Понятно, – кивнул Джон, ожидая продолжения.
– А за деньгами я не поскуплюсь, восемь тысяч.
– Шестнадцать, – перебил ее Джон, – шестнадцать и половину завтра наличными мне.
– Хорошо, я согласна, – кивнула Ирма.
– Завтра привези деньги, только не сюда, а в то кафе, куда я тебе скажу, туда же привези и фото.
– А если фото нет, а только имя и место, и где ее можно найти?
– Тоже годится, но лучше фото…
Ирма уехала первой.
Джон сидел и смотрел в большое витринное окно, как она садится в свою Пежо-купе, как включает поворотник, как неуверенно начинает выезжать, едва не столкнувшись с каким – то чайником вроде нее самой.
– Ничего себе дает ведьма! – подумал Джон.
Только вот кого же он ей найдет?
Неужто самому придется?
А что?
За шестнадцать тонн грюников можно рискнуть…
А если кинуть Ирму?
Взять денег и не убить никого.
Куда она пойдет жаловаться?
Но у нее, говорят, мужик – член правления Алекс-групп Банк Капитал…
С этими шутки плохи.
Неужели она любовницу мужа заказала?
Хотя, вряд ли любовница члена правления Алекс Групп Банк Капитал ездит на метро…
Это она кого то из своей телевизионной тусовки заказала.
Соперницу.
Наверняка соперницу своей телевизионной славы.
К бабке не ходи!
Папа смешной.
Не держал деньги в банке зятя.
Десять, обещанных дочке тысяч папа пошел снимать с обычной сберкнижки в обычную сберкассу, что была в их же доме на Кутузовском.
Спустись во двор, да пройди тридцать шагов.
Ирма приехала к папе с раннего утра.
– Ирма, мне пришлось заказывать сумму, – сказал папа, роясь в ящике своего большого письменного стола, – все-таки триста тысяч рублей, здесь пенсионеры по столько не снимают.
– Дурацкие правила в этих сберкассах, – недовольно хмыкнула Ирма.
Она с каким то детским благоговением смотрела, как папа роется в столе, перебирая какие-то старые свои уже давно не действующие сберкнижки, свои загран-паспорта и орденские книжки.
Ирма вспоминала, как еще девочкой любила тайком пробраться сюда и из не запираемого ящика, а были и запираемые папой ящики, где он хранил наградной револьвер и партбилет, так вот, из не запираемых ящиков маленькая Ирма воровала у папы юбилейные рубли с профилем Ленина, чтобы купить себе мороженого.
Папа всегда собирал эти рубли и клал их в круглую жестяную банку из под монпасье.
Наивная девочка. Она думала, что папа не замечает.
– Ирма, а нам с тобой эскорт охраны не понадобится? – то ли в шутку, то ли всерьез спросил Генрих Карлович.
– Я тебя уберегу, – ответила Ирма, – я приемы восточных единоборств в фитнесс клубе изучаю.
– Болтушка, – нежно буркнул отец.
Он надел свой любимый пиджак с орденскими планками, который на работу не позволял ему надевать его зять – капиталист, потому что это по словам Игоря было теперь не актуально. Они пешком спустились с третьего этажа и Генрих Карлович первым поздоровался с консьержкой, которую упорно по старинке называл лифтершей.
– Гулять собрались? – участливо поинтересовалась бессменная, вот уже лет тридцать сидящая здесь баба Маша. Она сидела здесь всегда, сколько помнила себя Ирма, столько баба Маша здесь и сидела. Раньше баба Маша была младшим лейтенантом КГБ, а теперь?
Кем она была теперь?
– Гулять, гулять, – ворчливо ответил Генрих Карлович.
– Ну, счастливо погулять, погода нынче хорошая, да и радость у вас, Ирморчка в гости к папе приехала…
Болтает эта Маша слишком много! Что за фамильярности?
Надо бы папе пожаловаться, да поменять консьержку на молодого охранника в черном костюме.
В сберкассе была очередь.
Пенсионерам давали пенсию.
Ирма уже было приготовилась скучать минут сорок, но знакомая старшая контролерша, узнав Генриха Карловича замахала ему через окошечко, приглашая подойти без очереди.
– Извините, у нас с клиентом операция не законченная со вчерашнего дня, – сказала контролерша недовольному седому пенсионеру, нервно совавшему в окошечко свою сберкнижку.
На все действия ушло не более десяти минут.
– На что все же тебе такая сумма? – неодобрительно качая головой, спросил отец.
– Женские секреты, – ответила Ирма, пряча пачки тысячерублевок в свою модную итальянскую сумочку.
Вышли на улицу.
– Ну, я поеду, папуля, – сказала Ирма.
– Поезжай, дочка, только будь осторожна, ты ведь с деньгами, – сказал старый Вальберс.
***
Ирма может быть и не пошла бы на второе свидание с Джоном, чтобы передавать ему аванс.
Ирма может быть и передумала бы.
Но…
Но как на зло в это утро вышел новый номер Московского Комсомольца с большой полосной статьей про телевидение, где была фотография этой Агаты. Статья называлась "Молоденьких на орбиту". Осведомленная видать журналистка с известным в тусовках именем писала, что матерый продюсер Валерий Дюрыгин собирается удивить телезрителей своим новым супер-шоу, где в качестве ведущей будет пока мало кому известная восходящая телезвездочка Агата…
– Ну, а вот и фотография для киллера нашлась, – вздохнула Ирма.
И вздох этот был толи вздохом облегчения, что сомнения ушли прочь, то ли вздохом сожаления по ушедшей молодости, потому как перейдя некий Рубикон, Ирма оставляла позади нечто большее, чем девичья невинность.
Роза всегда издали чувствовала, в каком настроении ее Джон.
В плохом или в хорошем.
Сегодня он был явно в хорошем, но был при этом как-то необычно возбужден.
– Розка, ты говорила что машину хочешь?
