Эдичка посмотрел на меня пристально, и я понял, что он желает, чтобы, по крайней мере, одно приглашение было направлено от его имени.
— Подписать его «Терминатор-3»? Нет, лучше «господин Эдгар Эдуард, эсквайр, фелис»? — спросил я новоиспеченного «управляющего». — Эсквайр по латыни щитоносец, в Англии это почетный дворянский титул. А фелис, не путать с пенисом, это твое родовое название, тоже по-латыни.
Эдичка качнул головой: — Согласен.
— А стихов на обороте не надо? — продолжал я серьезно спрашивать. — Например, Абеляра: «Ничто не уничтожит огня, который гложет мне грудь, но он любовь не может в тебя вздохнуть»? Или просто и понятно: «Кис-кис, сладкая»?
Кот посмотрел на меня, как на мелкого пакостника или слон на моську, и мне стало неловко.
Следующие десять минут мы составляли список гостей, затем я приказал подать ужин.
* * *
…Разделываясь с изумительно приготовленной курицей а ля Вуаля в винном соусе (так круто обойтись с птицей не удавалось ни одному известному мне повару, да, видимо, и Квасику), я представлял предстоящий прием, и в каждой картинке воображения между мной и Наташей стоял Эдичка.
Я видел его лежащим на пленительных ее бедрах, видел лежащим на спине и всем демонстрирующим свое мерзкое красненькое достоинство.
Я видел кота у ее ног — он то и дело скрывался под длинным и струящимся вечерним платьем, терся о ее ножки.
Я видел его на руках Наташи, мурлычущим в глубокое декольте;
Я видел сержанта-сверхсрочника, смотрящего на экран цветного монитора и видящего ее полупрозрачные трусики, ее волнующие грудки, видел сержанта-сверхсрочника, мышью управляющего телекамерами, встроенными в глазницы кота.
Я уже поднял нож, чтобы бросить его… на тарелку, как меня осенило: надо пригласить на прием дюжину хорошеньких, ласковых, глазастых кошечек! И все! Все проблемы будут решены. Богу будет богово, кесарю кесарево, а маркизу маркизово.
Эдгар-Эдичка сидел напротив меня на высоком, оббитым красным бархатом стуле, сделанном дворцовым столяром специально для него (в замке все — от первого ключника до последней кастелянши — уже знали, что происходит в последние дни, и кто командует парадом. Особо азартные заключали пари, состоится ли через семь недель моя помолвка с Натальей или нет). Командующий парадом сидел на своем высоком, оббитым красным бархатом стуле и задумчиво смотрел на меня, забыв о жирном голубе под валерьяновом соусом, размышлявшем на серебряной тарелке о бренности плотской жизни. Характерный запах соуса, вызывавший воспоминания о нервно-впечатлительных особах женского пола, был мне неприятен, но я терпел, зная, что маркизы ведут себя за столом прилично и резких мнений, особенно по поводу вкусов, не высказывают. Терпел, ел свою курицу и думал о предстоящем приеме, а он смотрел и видел по глазам, что в голове моей зреет план, не вполне сообразующийся с его планом, и в каком-то аспекте мерзопакостный по отношению к нему.
— Слушай, ты смотришь так, как будто я собрался перекрасить тебя к приему в салатный с подпалинами и красной искрой современный цвет, — сказал я ему, и рассмеялся — будь моя воля, я бы так и сделал.
— Ну что вы, маркиз! — сказал Стефан Степанович, стоявший за стулом, оббитым красным бархатом. — У господина Эдгара Эдуарда великолепный вид! Я думаю, после того, как раны заживут, на любом конкурсе он сможет получить за свою шубку главный приз.
— Да, я дал бы за нее долларов триста, — дернул черт меня за язык. В замке кот был притча во языцех, и мое самолюбие страдало.
Воцарилось молчание. Зрачки Эдгара сделались кинжалами. Эх, всегда со мной так — ради красного словца не пожалею и отца. И еще одна черта — как что-то искомое появляется на горизонте, так сразу накатывает расслабляющая эйфория, хотя до этого искомого, как до магнитного полюса пешком и без компаса. Выправил положение Стефан Степанович.
— Так хорошо с вами, — сказал он, оглядев нас сожалеющим ласковым взором. — Как жаль, что очень скоро мы расстанемся…
Я посмотрел на кота. И увидел, что в его воображении картинка моего утопления в красном вине или валерьяновом соусе сменилась под влиянием этих слов другим красочным кадром: он, понурившийся, идет прочь от замка; следом плетусь я с высоким, оббитым красным бархатом стулом, сделанным дворцовым столяром специально для «господина Эдгара», плетусь и чихаю от пыли, поднятой спортивной машиной Натальи, с целью нашего уничижения проехавшей по пыльной обочине.
— Не стоит этому огорчаться, — сказал я, дружески улыбаясь коту. — Я уверен, что расстанемся мы в хорошем настроении, ведь верно, эсквайр?
34. Продажные кошки, добродетельные…
После ужина сонный Эдгар удалился в покои Грушеньки, и я пригласил Стефана Степановича в кабинет покурить сигар. Он с благодарностью согласился и, отпросившись на пять минут, дабы отдать обычные вечерние распоряжения, удалился.
Я уселся в глубокое кресло, и, закурив сигару, занялся пищеварением. А когда все силы организма устремлены на качественное переваривание пищи, размышления получаются весьма характерными, то есть путанными и перемешанными.
«Конечно, не стоило фамильярничать с мажордомом, с персоналом надо всегда на „Вы“ и никакие сигары и душевная фамильярность в обращении с ним не позволительны, если ты, конечно, не хочешь, чтобы за глаза тебя называли тюфяком или „товарищем“ (презрительно). Но как трудно с собой совладать! видимо, в моем подсознании помимо воли зреет заговор, цель которого есть овладение замком в полную и законную собственность. Судя по словам Стефана Степановича, а главное, по провоцирующей тональной окраске его заявления „Как жаль, что очень скоро мы с вами расстанемся“, он считает, что такие психологические поползновения есть вполне оправданный факт (или миазм) мозговой физиологии человека. Это приглашение к некому обычному действу, слишком сильно называемому подлостью, трудно отклонить, ведь оно, прежде всего, означает, „Вы лучше, чем он, вы больше мне дадите, и потому я буду за вас, если конечно, это ничего мне не будет стоить“.
И тайный от меня заговор зреет в моем подсознании, и совесть тайно ему подыгрывает, шепча:
— Ты ведь отнимешь замок лишь затем, чтобы потом великодушно вернуть его законному владельцу.
Нет, кот лучше меня, У него в голове чистые мысли, мысли о том, чтобы мне, его хозяину было лучше. Но все-таки проверку на сексуальную ориентацию, я ему устрою. А то все женщины, да женщины. Если дальше так пойдет, то все дамы в замке станут его наложницами, а сам он как-нибудь подойдет ко мне и промурлычет:
— Слушай, может, тебе кошками заняться, а то все один, да один? У меня есть одна бесхозная на примете. Ничего так, симпатичная, востроносая, в миленькую такую серую полоску и уши белые. Правда, хромает, и хвост после последнего гона криво сросся, но чистенькая, в общем, и отдается только так».
Я вспомнил картину Леонардо да Винчи «Леда». Ладная телом девица, чуть полноватая на вкус XXI века, на лице явные следы морального вырождения, сзади стоит Зевс в виде зажравшегося лебедя, одним крылом обнимает, клюв сладострастный к устам девичьим тянется, справа двое мальчиков, видимо, Диоскуры — Кастор и Полидевк. А Прекрасная Елена еще не вылупилась, в кустах вылеживается в виде яйца страусовой величины.
«Рефрен, да и только, эта Леда, к чему бы это? — вновь двинулась мысль в мозговой утробе. — Как к чему? Кастор и Полидевк, братья, первый смертный, второй наоборот. И сестра Елена. Красивая, дальше некуда, и одни от этого проблемы — все смотрят и похищают. Тесей похитил, Парис похитил, потом эта война, и Трое — конец. Может, моя Наташа — Елена Прекрасная? Не дай бог, придется тогда Трою брать — господи, сколько хлопот! Этот рефрен с мифом… Плюс почти полная схожесть моей истории со сказкой „Кот в сапогах“. Бог мой, что со мной случилось, может, я сошел с ума?»
Тут пришел Стефан Степанович, я пригласил его занять кресло напротив, — он сел осторожно на краешек, как на казенный стул, и сообщил, что господин Эдгар спит с Грушенькой. Улыбнувшись двусмысленности сообщения, я предложил мажордому гаванскую сигару, посмотрел весьма доброжелательно и молвил:
— Не могли бы вы пригласить на прием несколько породистых кошечек? Я думаю, Эдгар-Эдуард, эсквайр, фелис, оценит этот шаг?
— Я думал об этом и уже навел справки в соответствующих агентствах. Вы знаете, что существуют агентства, в которых можно заказать кошечку любых параметров? Для своего кота, конечно. Или кота для своей кошечки. Естественно, с медицинской справкой и рекомендациями.
— Я не думаю, что Эдгара, в общем-то, благородного животного, заинтересуют продажные кошки.
— Ну, можно, конечно, пригласить и добродетельных кошек, но, в таком случае придется приглашать их хозяев…
— А наш бюджет, вероятно, истощен.
— Да, ваша милость… Бухгалтер час назад выяснил, что бюджет наш не истощен, его практически нет, благодаря нашему бывшему управляющему, снявшему деньги с текущего счета. Хотя хозяин выдал всем зарплату за два месяца вперед и за этот же период оплатил коммунальные услуги, замок, знаете ли, это замок. Одно его содержание обходится в четыреста пятьдесят тысяч рублей в месяц, а у нас с вами на все расходы, включая покупку продуктов, остается около ста пятидесяти тысяч.
