Владимир Царицын - Осенний лист или зачем бомжу деньги?

- Я спрашиваю: зачем Десницкий полетел в Москву? - продолжал орать

Пархом, даже не заметив проявления бдительности со стороны своей охраны. - С кем стрелка забита, мать вашу? Что и с кем этот мудила в

Москве перетереть собрался? Вы что, господа хорошие, охренели?

Одному, - Пархом поднял на Малюту кулак и поводил им у него перед носом, - пол-лимона баксов подавай, это для него 'сущая мелочь'!

Сотка на расходы! А ху-ху не хо-хо?…Другому, - Пархом злобно взглянул на полковника, утирающего огромным носовым платком пот со лба и за ушами, - десять компов в управление и путевку в Кушадасы для всей семьи. Это так, помимо зарплаты, в качестве премиальных!

…А за что? Вам что, блин, сказано было?!! Тебе, господин полковник, следить за всеми передвижениями наших противников. И не просто следить, а предугадывать их шаги. Ты ж полковник, а не опер-летеха какой-нибудь. И в контакте, в контакте работать с

Малютой…Тебе, Малюта, - Пархом ткнул пальцем в рыхлую грудь прокурора. - Сказано было собрать всю информацию на этих гребаных пенсионеров. Всю! Все связи, контакты, все о прошлом и настоящем.

Обмозговать каждую мелочь. Вычислить всех, к кому эти пердуны могут обратиться. В Москве, в Питере, в Женеве, у черта на рогах! Ты собрал? Ты обмозговал? Ты вычислил? Я вам плачу деньги. И не малые деньги. А вы, господа взяточники, думать должны! Думать и обеспечивать мою безопасность. На то вы и органы правопорядка.

Пархом стремительно пересек огромный кабинет, взял новый фужер из бара. Потом вернулся к столу, налил себе коньяку и залпом выпил.

Немного успокоившись, спросил у полковника:

- Молотилова нашел?

Мараков удивленно взглянул на Пархома, казалось, он не понял о ком идет речь. На всякий случай, ответил осторожно:

- Ищем.

- Ищете? Да ни фига не ищете! Дело закрыли и шабаш, а о моей личной просьбе зачем тебе помнить?

- Ну, зачем вы так, Максим Игоревич? - притворно обиделся полковник. - Я помню.

Теперь Мараков и впрямь вспомнил о задании Пархома разыскать сбежавшего от его джигитов гражданского мужа Екатерины Сидоровой,

Альфреда Аркадьевича Молотилова.

- Найти в миллионном городе человека не так просто, - попытался торопливо, но обстоятельно оправдаться Мрак, - если к тому же он раньше ни разу не засветился в нашей структуре. Все, с кем он контактировал когда-либо, допрошены. Никто его не видел и ничего о нем не знает…Он вообще, призрак какой-то, этот Молотилов. У него ничего нет - ни квартиры, ни машины, ни друзей, как выяснилось. Жил человек, или не жил - неизвестно. Где искать? За что зацепиться? В розыск я его объявить не могу. Дело-то закрыто, как вы справедливо заметили, Максим Игоревич… Да и нет наверняка его в городе. Я чувствую…

- Чувствуешь? Ты кто - экстрасенс? Ты - мент, Мрак! Ты не чувствовать должен, а землю рыть!…А-а-а, - Пархом махнул рукой. -

Толку с вас - ноль целых хрен десятых. Только и умеете - бабло по карманам распихивать. Учтите, господа работники юридического труда, меня упакуют, я вас обоих с собой прихвачу. Чтобы мне там, за колючей проволокой не скучно было. - Пархом неожиданно развелился. -

Такие жопы, как у вас в местах не столь отдаленных пользуется огромной популярностью. Гы-гы-гы…Ладно, не бздо, дружбаны! Я вас специально закладывать не буду, но если спросят о чем…, придется рассказать. Не могу же я утаивать от следствия подробности наших с вами…гы-гы-гы… взаимоотношений. Гы-гы-гы-гы-гы…Ну, ладно, повеселились, и будет. Ближе к телу, как говорится. - Так же неожиданно он посерьезнел. - Давайте по-порядку! - Пархом снова, не предлагая никому, налил себе коньяку. - Волчара Десницкий, узнав, будем считать это установленным фактом, что с его затеей облом, покумекал, прикинул хрен к носу и двинулся в столицу. Зачем? Ясен пень, попытаться выправить ситуацию. К кому он там может обратиться?

Вопрос был адресован обоим, но больше - прокурору, чем начальнику

ГУВД. Малюта и ответил:

- В генпрокуратуре у Десницкого и Самсонова больше никого нет. Зам генерального, старый корешок Десницкого приболел, а Оболенцева перекинули на другое дело. Именно на них Самсонов со своим начальником службы безопасности делали ставку. С моей помощью, -

Малюта не преминул лишний раз подчеркнуть свои заслуги, - эти двое выведены из игры. Так что, в генпрокуратуре…

- А не в генпрокуратуре? - перебил Малюткина Пархом. - А в ФСБ? В

МВД? В Думе, черт ее дери? В администрации президента? В правительстве, наконец!

Никита Иванович заерзал в кресле.

- В Думе одни пустобрехи. Да и что она такое вообще - Дума?

- Хорошо, Думу вычеркиваем, - благосклонно кивнул головой Пархом.

- В других шарашках?

Малюта пожал плечами:

- Его человек может сидеть где угодно. Но вот какой он имеет вес?

Что он может?

- А это ты сам у себя спроси. Времени у тебя полно было. Мог бы всех его людишек отследить и проверить на предмет вшивости.

- Максим Игоревич! В любом случае в генпрокуратуре будет известно, откуда ветер подует.

- Если ветер подует, боюсь, вы спрятаться не успеете. Я то, как

Борис Абрамович слиняю за бугор. Хрен меня там кто достанет, а вы, ребятки, слуги государевы. Вам хана. И не думайте, что я опять шуткую. Таковы реалии жизни. (О, как сказал!) Поедете на поезде за казенный счет в Нижний Тагил…Ты, Мрак, небось, когда мои шутейные слова услышал, что, мол, ежели меня упакуют, я вас с собой прихвачу, подумал, что нам с тобой в разных зонах срок мотать придется? Ты в красной, а я в черной?

Мараков обиженно выпучил глаза и оттопырил нижнюю губу - вот-вот расплачется от обиды. Но было совершенно понятно, что именно так он и подумал.

- А что? - усмехнулся Пархом. - Ты прав, абсолютно прав. В разных зонах мы будем с тобой находиться. Я где-нибудь в курортной зоне, скажем, на Лазурном Берегу, загорать и в Средиземном море купаться, а ты, Мрак, в нашей, отечественной. Красная зона под Нижним Тагилом.

Там тоже жарко. Правда, моря нет. Ни Средиземного, ни Эгейского. И даже от Черного далеко.

- Ну, вы, Максим Игоревич нас запугали совсем, - подал голос

Никита Малюткин.

- Ты вообще молчи, Малюта. Если бы мораторий на смертную казнь не ввели, ты бы смертный приговор получил. И тебя бы хлопнули.

Запросто. Один киднепинг чего стоит?…Так что выхода нет, мужики.

Идите и работайте. Ты, Мрак, выясни, звонил ли Десницкий со своего мобильного в Москву перед тем, как ехать в аэропорт. И вычислите мне этого московского кренделя… Малюта, дай задание своим людям, пусть они нашего отставного гэбэшника встречают и ведут. Если что, если дело запахнет керосином или какой другой дрянью…, - Пархом вдруг замолчал, пожевал губами. - Короче: о любой мелочи мне по телефону.

В любое время. Все. Свободны. Оба.

Как только за ними закрылась дверь, Пархом позвонил своему давнишнему приятелю и компаньону по банку 'Парус' Андрею Ильичу

Ускову. Трубку взяли не сразу.

- Привет, Макс. - Голос у Андрея Ильича был высоким, и он всегда разговаривал с одышкой и присвистом, сказывались излишние килограммы. А сейчас голос приятеля показался Пархому запыхавшимся, как после тяжелой физической работы.

- Ты чего там, телок гоняешь?

- Каких телок? О чем ты, Макс? Я пашу в поте лица.

- И много напахал?

- Если ты о своем задании, то осталось только подвести итог. Ты же знаешь, выполнение любого дела состоит из трех частей - надо поставить подчиненным задачу, спланировать работу и подвести итог.

- Давай, подгребай ко мне. Итог будем подводить.

- Прямо сейчас?

- Нет. Сначала подмойся…после пахоты…

- Да брось ты свои дурацкие шуточки!

- Ладно, Андрон, не обижайся. Приезжай, давай в темпе. Я в бассейне буду.

Положив трубку, Пархом потянулся в кресле, хрустнув суставами, встал и подошел к окну. Окна его кабинета смотрели на юго-запад.

Город, с уличным шумом и дымами котельных находился у Пархома за спиной. А впереди, в нескольких километрах от его дома начинались пологие горы, где пряталась тишина и ждали своего часа интересные перспективы. Сейчас горы были серыми, потому что на улице пасмурно, а в ясную погоду зрелище было великолепным. Летом с его буйством красок, в котором, ясное дело, преобладали зеленые оттенки, было очень красиво, а уж зимой… Белые округлые вершины, пологие склоны, поросшие кедрачом, ярко-синее небо. Местность так и просилась на полотна живописца, но Пархом не был ни живописцем, ни любителем праздного созерцания.

…Организую-ка я здесь горнолыжный курорт, решил он в один прекрасный момент, когда со слегка затуманенной впечатлениями, французским коньяком и французскими винами головой вернулся из

Куршавеля. А что? Чем наши горки хуже французских? Да ни чем! С них точно так же можно съезжать, хоть на лыжах, хоть на санках!

Понастрою коттеджей, павильонов, фуникулеров разных. Найму архитекторов, они у нас не такие оборзевшие, как там, задешево проект выдадут. И обслуга наша к большой заработной плате не приучена. А что касается клиентуры, так от нее отбоя не будет. Зачем ехать на чужбину? Бабло можно с шиком и здесь профукать. Слава богу, тех, у кого это самое бабло есть, у нас в России поболе будет, чем там. И все горными лыжами увлекаются. Хвала президенту и его спортивным пристрастиям! Так что, бабло качать буду со страшным свистом. Устрою конкуренцию лягушатникам. Обзавидуются тамошние пидоры! Правда, первоначальные капиталовложения все равно немалыми будут. ЛЭП нужно будет восстановить, коммуникации там всякие. Еще развалины эти, мать их!