«Как хорошо, что это случилось…» — думал он.
Наконец золото было вычерпано из сундука. И тут же Хранитель кинул в сундук сало, захлопнул крышку, они с Проводником подхватили опустевший сундук, пошли в сторону от изваяния и размашисто водрузили сундук на широкую черную тарелку на треножнике, которую Михаил заметил только теперь. В тарелке вспыхнул газовый огонь, охватил сундук и вскоре грубые доски его затрещали в голубоватом пламени. Хранитель и Проводник подошли к Михаилу, повернулись к изваянию.
— Да здравствует Великий Медопут! — громко и торжественно произнесли они и склонились в глубоком поясном поклоне.
Михаил, по-прежнему стоящий на коленях, тоже склонился, лицо его нависло над водой. И вдруг четыре крепкие руки схватили его и с силой швырнули в дыру. Он вошел в воду, успев выкрикнуть «что?» и больно ударившись пятками о край дыры, заставив пол угрюмо загудеть. И закричал в эту ледяную, темную, смертельно объявшую его воду так неистово и отчаянно, что проснулся.
Подмосковный дом Михаила в коттеджном поселке «Светлые ручьи» на 1-м Успенском шоссе. 1 марта 2009 года. 9:02 утра. Спальня. Михаил и его жена Ната в постели.
Михаил (потирает лицо, тяжело вздыхает)
Уа-а-а-ах… надо же…
Ната (обнимает его)
Милый, ты так нежно стонал во сне.
(игриво)
Кто же тебе приснился?
Михаил (приподнимается на локтях, садится)
Фу-у-у-у… хрень какая…
Ната
Что?
Михаил (смеется в изнеможении)
Какая чушь! Надо же…
Ната
Не групповая любовь?
Михаил
Если бы…
Ната (обнимает его)
А я была в твоем сне?
Михаил
К сожалению, нет.
Ната (надувает пухлые, недавно надутые губы)
Ну вот! Всегда так у тебя.
Михаил
Знаешь, мне приснилось, будто я…
(смеется, откидывается на подушку)
Нет, это пиздец какой-то!
Ната
Ну. Не ругайся с утра. У вас сегодня Великий пост начался.
Михаил
Будто я делал такой… занос…
Ната
Занос? Как это?
Михаил
Такой сундук, полный золота… золотого песка…
(шарит на мраморном столике сигареты, закуривает)
я нес этот сундук… золотой песок… я сыпал его в такое… круглое… типа очка…
(смеется)
Ната
Это просто «Граф Монте-Кристо»!
Михаил (вспоминает)
А! Я же еще Стаса видел.
Ната
Стаса?
Михаил
Да, Стаса.
(становится серьезным, курит)
Мы с ним ехали туда… он смеялся… а я говорю: Стасик, как хорошо, что ты жив.
Ната (вздыхает)
Да, тяжелый сон. А я его во сне видела сразу после похорон.
Михаил
Ты уже рассказывала.
Ната (прижимается к нему)
Миш, ну зачем ты сразу куришь? Это вредно, мы же говорили.
Михаил
Жить тоже вредно…
(сильно затягивается, тушит сигарету)
Который час?
Ната (смотрит на свой мобильный)
Десятый.
Михаил
В десять Таня приедет.
Ната (зевает)
А ко мне педикюрша к десяти ввалится.
(нежно берет Михаила за гениталии)
Мы утром всегда куда-то торопимся. Почему?
Михаил
Ну… не всегда…
Ната
Мишенька хочет нежного?
Михаил
Хочет, но…
Ната
А без «но» можно?
(скидывает с Михаила одеяло)
Михаил
Ну… можно и без «но»…
Ната снимает с себя пеньюар, умело ласкает Михаила ртом, потом садится на него спиной к нему, начинает двигаться.
Ната
Мишеньке нравится моя спинка?
Михаил
Очень…
Ната
Мишенька хочет свою Наточку?
Михаил
Очень…
Ната
Мишенька любит ее сладенькую пипу?
Михаил
Очень…
Ната
Мишеньке хорошо с Наточкой?
Михаил
Очень…
Ната
Мишенька любит делать нежное?
Михаил
Очень…
Ната
Любит делать это с Наточкой?
Михаил
Очень…
Ната
Любит это делать и смотреть?
Михаил
Очень…
Ната
Смотреть на Наточкину спинку?
Михаил
Очень… а-а-а-а-а!
(кончает)
Ната
О-О-О, Мишенька кончил, так быстро?! Безумец! Безумец и террорист!
Ната слезает с Михаила, ложится рядом, обняв его.
Михаил
Похмелье…
Ната
А Мишенька разрешит Наточке кончить?
Михаил
Конечно… фу-у-у-у… похмелье…
Ната (достает из-под кровати бархатную коробку)
Ты же вроде много не пил вчера…
Михаил
Польская зубровка — дерьмо. Борька ее так любит…
(вспоминает, морщится)
Ой, бля, они же у нас остались…
Ната (достает из коробки изящный вибратор, прикладывает к своим гениталиям)
Остались…
Михаил
Почему они всегда у нас ночуют? Живут в Переделкино, в двух шагах… загадка…
Ната (улыбаясь, смотрит в потолок)
Загадка… загадка, Мишенька… мир, это вообще загадка… огромная…
Михаил (вытирается ее пеньюаром)
Зарекаюсь пить зубровку… Боря все-таки мудак…
Ната
Мудак… конечно, мудак… ой, какой мудак… А Мишенька возьмет Наточку за сосочек?
Михаил берет Нату за сосок.
Ната (радостно глядя в потолок)
Ой… как Наточке хорошо… ей сейчас будет совсем хорошо… ой, Мишенька, твоя Наточка… твоя нежная Наточка… твоя любимая Наточка… твоя единственная Наточка… твоя Наточка, твоя Наточка, твоя Наточка, твоя Наточка, твоя Наточка, твоя Наточка… конча-а-а-а-а-ает!
(кончает, отбрасывает вибратор, обнимает Михаила)
Лежат некоторое время молча.
Ната
Согрей свою Наточку.
Михаил
Нат, мне вставать пора.
Ната
Ну и вставай, противный…
Михаил (целует ее)
Не дуйся.
Михаил встает, снимает с вешалки халат, подходит к трюмо жены, стоит, переводя дыхание. Отсоединяет мобильный телефон от подзарядки, включает, кладет в карман халата. Поворачивается к иконостасу, быстро крестится, кланяется.
Михаил
Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешного.
Ната
Зажги лампадку.
Михаил зажигает лампадку, выходит из спальни. Оказывается в просторной ванной комнате. Сбросив халат, мочится стоя в унитаз, подходит к раковине, смотрится в зеркало.
Михаил
Отговорила роща золотая… Ёптеть, как же я играть-то буду…
Умывается, чистит зубы, берет электробритву, подумав, кладет на место. Заходит в душевую кабину, принимает контрастный душ, подбадривая себя вскриками и кряхтением. Выходит из кабины, растирается полотенцем, прыскается дезодорантом, смазывает руки кокосовым маслом, растирает, промокает салфеткой, надевает халат, выходит из ванной, спускается вниз по лестнице. На ходу достает мобильный, набирает номер.
Михаил
Таня? Здрасьте. Вы уже в пути? Ааа… понятно. Да нет, я просто хотел перенести на попозже… Нет, нет, ничего. Сделаю усилие. Это полезно. Жду вас.
