Новости захлебываются, смакуя подробности покушения. Рейтинг Киркорова бешено растет. Еще бы! Раз хотели убить, значит, он – очень важная фигура в шоу-бизнесе. Филипп Бедросович берет горе-музыканта на поруки, пишет ему слезливый хит «Живи, Фил, живи» и зарабатывает на этом кучу денег. Все довольны и счастливы! По-моему, я классно придумала.
[3 июня]
В поисках разнообразия
Подруга детства Ирка вышла замуж за своего первого мужчину. Через пять лет семейной жизни она спросила: «А мужчины в постели все одинаковые?» Сначала мне было ее искренне жаль, она загнала себя в рамки и не познала всех прелестей жизни. Но теперь я понимаю, как ей повезло! Чтобы стать счастливой, не нужно перебирать мужчин, как перчатки, выискивая в них недостатки. Достаточно и одного. На всю жизнь. А недостатки есть у каждого, смотря как к ним относиться.
Вот едешь ты в машине на дороге. Один водитель резкий и нахальный, он стопудово всех раздражает. Другой – медлительный и осторожный, это тоже бесит. Как бы ты ни вел себя за рулем, сзади всегда найдется кто-то, кто нервно посигналит.
Сейчас у Ирки двое детей, полная гармония с мужем и веселый радостный дом. А я все еще в поиске. У одного любимого плохо с сексом, другой недостаточно умен, третий деспотичен… Мужские гаремы – вот мое спасение.
А насчет разнообразия – это кому чего не хватает. В переходе у метро «Савеловская» уже пять лет стоит продавщица фломастеров. Каждый день с утра до вечера она скороговоркой повторяет одну и ту же фразу: «Наборчики. Для рисования. Детишкам. В подарок. Недорого». Иногда я останавливаюсь, чтобы понаблюдать за ней. Оказывается, в перерывах между рекламными слоганами тетка умудряется общаться со стоящей рядом продавщицей носков. Каждую фразу она говорит с разной интонацией. Весело, грустно, трогательно… Это – единственное разнообразие, которое она может себе позволить, продавая фломастеры. И другого разнообразия ей не надо!
* * *
– Через тридцать лет наступит конец света, – провозглашает Юрас на всю улицу, пока я покупаю чипсы в ларьке.
– Значит, не стоит перечислять деньги в Пенсионный фонд? – весело любопытствует женщина на остановке.
– А вы не смейтесь. Об этом в «Желтой Газете» написали. А все потому, что люди стали страшными эгоистами. Они не хотят жертвовать своей свободой, чтобы создавать семьи, не хотят тратить время на воспитание детей, даже цветы любимым, и то жалеют покупать. Кругом дичайший эгоизм, и мы в самом его центре!
– Но ты-то, по крайней мере, женат, – вспоминаю я. – А у меня все еще спереди.
– Женат не женат. Все равно я – эгоистичная тварь! Не выношу мусор и не говорю Наташке, что люблю ее. Потому что знаю: она от меня никуда не денется. Завоевал и расслабился. А совесть знаешь как мучает иногда?
– И что она говорит, твоя совесть?
– Она молчит. И от этого еще хреновее. Мы едем в мастерскую одного московского художника, чтобы насладиться искусством и выпить водки. Мастерская находится на верхнем техническом этаже огромного дома в самом центре города. Помещение площадью сто квадратных метров одновременно служит квартирой, студией звукозаписи, фотолабораторией и местом сборищ разных ненормальных людей. В центре стоит белый рояль, заваленный пустыми бутылками из-под виски, под потолком в пыли висят трубы, саксофоны и скрипки.
Чтобы придать себе значимости, Юрас прямо в дверях принимает позу Чацкого. Элегантно облокачивается о скульптуру какого-то мужика, сдувает со лба челку… Но вдруг из соседнего помещения выныривает совершенно голая натурщица. Юрас моментально теряет самообладание (женатый ведь мужчина!) и роняет скульптуру на пол. Та – вдребезги, хозяин негодующе вскидывает бровь… «Здрасте! Мы не вовремя?»
Разговорить художника удалось только после пятой рюмки. Нас пригласил к нему непонятно кто, очень приятно познакомиться, ведь все мы – хорошие веселые ребята. Ик! Я представилась лучшей лизальщицей конвертов почты России, а Юрас – заводчиком шиншилл. Целый час мы слушали патефон – гениальное устройство, работающее без электричества. Жгли ароматные свечи и гуашью рисовали узоры друг у друга на руках. А потом кто-то из гостей в порыве воодушевления выкинул из окна холодильник, и всем пришлось сматываться по черной лестнице.
– Теперь ты понимаешь, куда катится этот мир, – задыхаясь, возмущается Юрас. – Мы погрязли в разврате и цинизме!
– На всякий случай: я тебя пить не заставляла.
– Меня заставила ЖИЗНЬ! И та натурщица, страшная, как моя молодость. Разве я подумал о будущих детях, распивая с тобой водку? Разве отказался от вечеринки ради любимой супруги? Нет! – Юрас с силой дает себе пощечину и падает на асфальт.
– Слушай, – отряхиваю я эту пьянь. – Я тут вспомнила историю про жертвы во имя любви. Моя институтская подружка Киса без памяти любила армянина. Он три раза заражал ее сифилисом! А она так любила, так любила, что каждый раз шла в КВД с улыбкой на лице. Все говорили, что она идиотка. А Киса была уверена, что приносит себя в жертву. И кайфовала от этого.
– А ей сказали, что презервативы уже изобрели?
– Армянин говорил, что они притупляют ощущения.
– И что? Они поженились или умерли?
– Поженились, но не друг на друге. Киса даже детей родила. Может, где-то на небе ей эти жертвы зачлись?
[4 июня]
Кофе на остановке
Есть такие люди, которых хочется рассматривать бесконечно. Не красивые, не знаменитые. Просто они… другие. Ты ловишь каждый взмах его руки, каждое слово, каждый взгляд… Вроде ничего особенного, но абсолютно ясно: перед тобой человек немыслимой глубины. Многогранный, как кристалл. Какой бы стороной ни повернулся, он всегда будет разным. Такие люди светятся изнутри, сияют, озаряя все вокруг любовью и радостью.
У меня есть знакомый по имени Феодосий. В тридцать лет он работал в какой-то конторе менеджером, ездил на иномарке и жил в хорошей квартире на Сретенке. А потом решил все изменить. Надел кирзовые сапоги, русскую рубаху, подпоясался кушаком и уехал в Карелию на Белое море. Купил деревянный домик, выдолбил лодку из сосны и стал ловить рыбу. Один! С тех пор в Москву он приезжает раз в год. Рассказывает, что нет ничего чудеснее запаха дикой природы, плеска волн и шума ветра. Сильный человек! Вы бы так смогли?
А еще я часто вспоминаю девочку из моей школы. В шестом классе она подделала справку с помощью вареного яйца. Если приложить очищенное яйцо к свежей печати, то можно скопировать ее на чистый лист. Девчонка притащила липовые документы в нашу школу, чтобы учиться не в шестом, а в восьмом классе. Четыре месяца учителя не могли понять, даун она или притворяется. А когда, наконец, догадались послать запрос на предыдущее место учебы маленькой аферистки, все и выяснилось. Я тогда спросила, не страшно ли ей было всех обманывать. А она так пугающе улыбнулась и говорит: «Страшно тем, кто никогда не пытается изменить свою жизнь. Вот я целых четыре месяца была в будущем. А ты окажешься там только через два года». Она, конечно, плохая, эта девочка. Но я до сих пор завидую ее смелости.
* * *
Подчинять обстоятельства своей воле – великий дар!
Как-то раз мы ездили с Максом в глухую деревню хапнуть экзотики. Простояв на остановке больше часа и поняв, что автобус за нами вряд ли приедет, дико захотели кофе. Дело к вечеру, вокруг – бревенчатые домики, старики на лавочках, и кофейных автоматов нет. Отбросив сомнения, я собираю на остановке сосновые шишки, какие-то веточки, использованные билеты и сооружаю крошечный костер. Ставлю походную чашку на два камешка, выливаю в нее остатки минералки и кипячу. В рюкзаке (о, чудо!) находится пакетик «Нескафе»… Мы пили горячий кофе на пустынной остановке, а потом подошел автобус. Знаете это ощущение, когда кажется, что ничего невозможного нет и весь мир лежит у твоих ног? А всего-то надо было чиркнуть зажигалкой. Уверена, что этот кофе, сваренный на голой земле, мы запомним навсегда.
Бывают дни, когда все получается так, как надо.
Вот гуляла с друзьями на Чистых прудах. Я там живу недалеко (это я выпендрилась щас незаметно).
Так вот решили мы в кабак не ходить и сесть на лавочке, по-простому. Взяли пива и арахиса. Болтали ногами и о своем, о девичьем. Вернее, о моем, они-то мужики.
Потом я захотела писать внезапно. У меня все в жизни внезапно происходит. Как выстрел в мочевой пузырь, хоть плачь. Бегу с красными глазами в ресторанчик близлежащий. А у них там столики под заказ. Охрана на входе. Ну я с наглым лицом прохожу. «У вас заказ?» Бархат, хрусталь, все в костюмах модных. А я в шароварах и резиновых сапогах. «Нет, я к вам пописать». Они так обалдели, ну проходите, говорят, раз такое дело. Пописала. Счастье.
Потом вернулась к пацанам, допила пиво и захотела курить. Вообще-то я некурящая, но, когда выпью, очень хочется организм посильнее отравить, чтобы деньги зря не пропали, и в голову шибануло. А еще есть привычка что-то в рот совать. Орехи, бутылку, сигарету… Психологическая зависимость. Ну вот, захотелось курить, а сигареты кончились. В магазин идти лень. И тут мимо проходят парни с девушками веселые, с дредами и солнышками на попах. Я кричу: «Ребята, дайте сигарету!» А они все вместе подходят, каждый достает пачку, и говорят: «Выбирай, какие хочешь: „Вог“, „Парламент“, „Мальборо“…» Настроение так сразу оп-па! Подскочило.
