Александрович на каком-то симпозиуме в Санкт-Петербурге и вернется только через неделю. Хорошо, позвоню позже.
Цветущее дерево радовало мой взгляд, и я чувствовал, как в меня вливаются новые силы. Я ощущал себя практически здоровым человеком.
Слабость еще немного присутствовала, но это – я был уверен – временное явление.
В понедельник я пошел на работу, как и обещал Григорию. Но предварительно в пятницу я созвонился со своим приятелем из налоговой инспекции Кировского района Петей Антипкиным. Собственно говоря, приятелями мы были не особенно близкими. Познакомились естественно в налоговой инспекции, вместе курили на лестничной площадке. Разговорились, оказалось, что у нас имеются общие знакомые. Пару раз встречались вне работы и выпивали. А однажды я ему помог. Деньгами. На тот момент у него не оказалось ни одного кредитоспособного товарища. Петя поведал мне о своих проблемах, я и предложил помощь. Деньги он не мог долго отдать, но я его и не торопил – свой человек в налоговой никогда лишним не бывает. Когда он отдавал деньги, сказал, что о долге помнит и если что… Я к нему ни разу со своими шкурными интересами не обращался, а вот теперь решил, что долг платежом красен. Я задал Пете вопрос – не мелькала ли фамилия Извекова в связи с регистрацией новой фирмы.
– Не обязательно в кировской налоговой, – сказал я ему, – может, где-то еще. Извеков живет в Ленинском районе, может, там? Я знаю, ты же со многими налоговиками связи поддерживаешь. Узнай, пожалуйста, будь другом.
Антипкин пообещал выяснить, что удастся и перезвонить. Пока он занимался этим делом, я сходил до ближайшего журнального киоска и купил свежие номера некоторых рекламных изданий. Пробежался по своим разделам и быстро определил новичков. Их было двое. Мой приятель-нологовик позвонил в конце дня и сообщил название фирмы, которую в конце марта этого года зарегистрировал Гриша Извеков. Ее название я уже знал из рекламной прессы, оно было одним из тех двух новых.
На фирме меня ждали, и как не обманул меня Гриша, с нетерпением.
Я видел это по глазам своих сотрудников. Да, они ждали меня. Все кроме самого Гриши, взгляд его серых с неровными рыжеватыми кляксами глаз был напряженным и холодным, но если вглядеться внимательно, в них можно было заметить беспокойство. Оно пряталось в рыжих кляксах.
На крутящемся кресле главного бухгалтера восседала блондинка лет двадцати с очень небольшим хвостиком (это я о годах). Компьютер был включен, на мониторе высвечивалась одна из форм 1С. При моем появлении девушка встала и показала мне свои ровные зубки. Я поздоровался и критически осмотрел ее с ног до головы. Ничего, довольно симпатичная, и ноги у нее оказались действительно длинными.
Правда, об их стройности можно было только догадываться, девушка была в широких брюках. В принципе, она мне понравилась, но только внешне. Представилась она Альбиной Вячеславовной. Побеседовав с претенденткой на должность главного бухгалтера моей фирмы, я быстро понял, что до уровня Ядвиги ей еще работать, и работать. Я не стал вселять в Альбинину душу напрасных надежд и отправил ее восвояси.
Мне нужна была моя Ядвига, с ней мне было всегда легко и спокойно, от нее я не ждал удара в спину.
Григорий был крайне недоволен отставкой своей протеже.
– Возьми Альбину Вячеславовну себе, – предложил я.
– Как это? – Григорий сделал вид, что не понял.
– Главным бухгалтером в свою новую фирму, – пояснил я. – Или у тебя должность главбуха уже занята? Ну, конечно, с марта месяца работает фирма, без главбуха как? Тогда возьми ее офис-менеджером.
Будет тебе кофе подавать.
– Откуда вы?.. – Глаза у Гриши забегали, но он быстро взял себя в руки и сделал лицо независимым.
– Шило в мешке не утаишь, Гриша. Впрочем, я тебя не осуждаю.
Единственное…, мог бы меня в известность поставить.
– Я думал… – начал Григорий.
– Что я умру, а фирма не твоя. Что все дело прахом пойдет: народ разбежится кто куда, клиенты к другим поставщикам переметнутся, а ты не у дел останешься. Понятно.
– Собственно, – Гриша пошел к своему столу и из-под кипы бумаг вытащил листок, – я был готов к подобному повороту. Вот.
Это было Гришино заявление на увольнение.
– Не буду уговаривать. – Я размашисто подписал Гришино заявление.
– Можешь считать себя свободным… Станем конкурентами? Или компаньонами?
Гриша пожал плечами, процедил сквозь зубы:
– Время покажет.
– Ну, да, – согласился я, – время, оно все по своим местам расставляет… С расчетом только придется подождать немного. Мне же еще надо Ядвигу вернуть. Посчитает, получишь все причитающееся.
– Про отпускные не забудьте, – напомнил мне Григорий, – я без отпуска третий год на вас пашу. Пахал…
– Не забудем, – успокоил я Гришу. – Ядвига Николаевна ничего не забывает.
Гриша ушел вслед за Альбиной Вячеславовной, а я вернулся к своим сотрудникам. Побеседовав с каждым, я уяснил, что все до единого изнемогают от безделья и, как следствие, от безденежья, и что кое-кто уже подумывает о поисках другого места. Ничего, разберемся.
Впрягусь в работу, загружу всех – будет и выполнение, будут и деньги. Но, прежде всего – главный бухгалтер – с Ядвигой надо решать вопрос быстро. Дебет с кредитом сводить надо. Кто знает, что тут без меня Гриша наворотил? Без главбуха я не смогу во всем разобраться. Я конечно общие представления о бухучете имею, но только самые общие…
Своего главного бухгалтера я застал за выполнением продовольственной программы, то бишь за посадкой картофеля.
Она была одна в огороде, а был ли кто-то в доме, не знаю. Думаю, никого не было. Мужа своего Ядвига Николаевна похоронила в прошлом году. Сын с невесткой работали по контракту, кажется, в Канаде.
Заботы о своем сынишке они взвалили на бабушкины плечи. Помню,
Ядвига жаловалась, что ее четырнадцатилетний внучек сутками висит в
Интернете, мечтает стать крутым хакером, а дача ему абсолютно по барабану.
На Ядвиге был невообразимого вида комбинезон с кучей накладных карманов, застиранный, бывший когда-то синим. Комбинезон был ей явно велик, примерно на три-четыре размера больше. Наверное, с мужнего плеча. На голове у нее красовалась соломенная шляпа с огромными полями, почти сомбреро. Желтые резиновые перчатки и такие же желтые сапоги делали ее наряд завершенным. Трудно было узнать в этом огородном чучеле элегантную даму, которой, правда, было под шестьдесят, но которой никто и никогда не давал больше сорока, ну… сорока с небольшим. Ядвига следила за собой. Всегда макияж, всегда духи очень тонкого аромата, всегда одета с иголочки, не в дорогие фирменные костюмы, но со вкусом.
– Ядвига Николаевна! Вас просто не узнать, – начал я вместо приветствия. – Где ваш шарм? Что это за наряд?
– Евгений Васильевич? – Ядвига была смущена, но я понял, что не из-за своего внешнего вида.
– Собственной персоной! Если гора не идет к Магомету, – пошутил я, – то директор едет на дачу к своему главному бухгалтеру.
Ядвига Николаевна сняла перчатки, воткнула лопату в землю, надев перчатки на черенок, пошарила в широком боковом кармане и вытащила из него длинную и плоскую пачку сигарет с ментолом.
– К бывшему главному бухгалтеру, – сказала она. – Пойдемте на лавочке посидим, Евгений Васильевич. Или в дом пройти хотите?
– Да нет, пойдемте на лавочку. Погода-то, а?..
– Да. Солнышко сегодня с утра. Но синоптики на ближайшее будущее тепла не обещают.
– Глобальные изменения климата, – я кивнул головой. – Ничего.
Урожая своего не будет, будем картошку в Африке покупать.
– Уже покупаем.
– Картофель – он и в Африке картофель. Я вот, например, понятия не имею, чью картошку ем. Африканскую или нашу.
– И разницы не чувствуете?
– Не-а, – помотал головой я, – абсолютно. Я вообще культа из еды не делаю.
– А она есть, – задумчиво сказала Ядвига Николаевна.
– Что?
– Разница.
Мы присели на деревянную скамейку у баньки, и она закурила. Очень не вязалась тонкая длинная сигарета в ее ухоженных пальцах с дачно-огородным нарядом.
– А вы что, бросили? – спросила Ядвига, видя, что я не собираюсь составлять ей компанию. – Врачи запретили?
– Я сам. Никто не запрещал. Решил жить, – я испытующе посмотрел на нее, – и жить долго. И не просто жить, работать буду.
– Вы меня простите, Евгений Васильевич…
– За что?
– Ну… – Ядвига замялась. – Когда вы заболели… Я не звонила вам, и не приходила навестить. Думала, вам не до работы и не до меня со всеми этими проблемами. С рабочими и… с моими личными…
– Зря вы так думали, Ядвига Николаевна, – сказал я, – мне до всего есть дело. Но вы правы, какое-то время мне действительно было не до работы и не до чужих проблем. Плоховато мне было, честно признаюсь, но теперь все позади. Я вышел на работу. Сегодня вышел.
Теперь будем с вами работать. – Я поднял руку вверх, заметив, что
