- Объясните мне, - продолжила Тома, - в чём разница между одним ребёнком и другим? Почему ради одного Вы готовы весь город перевернуть, а ради другого, адрес проживания, которого Вам прекрасно известен, Вы ничего делать не желаете? А ведь Вере пришлось, ох, как, непросто все эти дни, пока Димы не было рядом с ней.
- Нечего было ей в город приезжать! Пусть бы с матерью жила в деревне. Никто бы теперь и не страдал.
- Вы меня простите, но мне кажется, Вы сейчас говорите не о страданиях Веры, а о своих. Верно? – он не ответил. – Неужели Вы хотите, чтоб Ваша дочь, не получив образование, покинула город и вернулась к матери?
- Какая разница, когда она вернётся к матери? Сейчас или после учёбы.
- Напрасно Вы думаете, что Вера после учёбы уедет из города. Учится она хорошо. Думаю, получив диплом, она спокойно найдёт работу и может быть, со временем даже маму свою перевезёт в город. Например, я сплю и вижу, как перетяну маму, сестру и племянниц к себе. Но для достижения этой цели мне нужно заработать на домик. В квартиру они точно не захотят переезжать.
Александра Федоровича совсем свело в каком-то нервном спазме. И взглянув внимательней на него, Тому осенило:
- Постойте. Теперь я поняла, почему Вы ей не помогаете! Неужели это всё из-за её матери? - он молчал. – Но, так же нельзя. Вера не виновата в том, что ваши отношения с её матерью сложные. Неужели Вы не понимаете, что Ваша дочь страдает?
В её сторону метнулся суровый взгляд. Таким взглядом можно заморозить всё желание вести дальнейшую беседу. Однако Тома, сглотнув, подала голос.
- Глядя на Вас, у меня складывается впечатление, что Вы самый грозный человек, которого я когда-либо встречала. Прошу Вас, если мои слова неприятны, скажите водителю, пусть остановит машину. Я выйду и доеду домой на такси. Мне не хочется раздражать Вас своим присутствием. А молчать, извините, я не могу.
Он ответил не сразу. Сначала смотрел просто Томе в глаза, потом глубоко вздохнул и произнёс:
- Машина отвезёт тебя обратно. Я обещал, значит так и будет. Теперь, что касается Веры. Всё сложно. В какой-то степени, ты права. Но есть «НО» и оно меня оправдывает.
- Вы в этом уверенны?
- Тома, ты интересная девушка. Честная. Добрая. Бескорыстная. Я растерял эти качества. Утратил их в процессе гонки за успехом и достатком. Поэтому мы с тобой разговариваем на разных языках. Хочешь меня понять? А не боишься стать такой же чёрствой, как я?
- Не боюсь. Вы заботливы к сыну. Поэтому я не верю, что Вы чёрствы по отношению к дочери. На мой взгляд, это всего лишь искусственная оболочка, созданная каким-то защитным механизмом. Вы пытаетесь не Веру оградить от себя, а себя от неё. А я пытаюсь понять почему. Понимаю, Вы можете сказать, это не моё дело. И будете совершенно правы. Но воспринимайте моё желание участвовать в жизни Веры, как простую женскую солидарность. Мне обидно за эту девушку. Хорошую. Умную. Красивую. Она нравится мальчикам. Один даже активно за ней пытается ухаживать. С ней нет матери. Та далеко. И хотя у Веры есть подруги, которые могут помочь советом, но нет с ней её родных. Раньше хоть Дима, был опорой. А теперь он лишь деньги передаёт. А Вере и моральная поддержка нужна. Поддержка семьи. А её нет. Ни семьи, ни поддержки. А ведь это так важно чувствовать, что ты не один. Вы со мной согласны?
Он не ответил.
- Молчите, значит согласны. Я уже поняла, что когда Вы с чем-то не согласны – молчать не будете… И всё же я не понимаю, как можно бросить девочку на произвол судьбы? Вы поймите, она сейчас ещё Вас ждёт. Но пройдет время, год, другой, и всё. Вы окончательно утратите её. Не она Вас, а Вы её! Подумайте об этом, прошу Вас.
Тома положила свою ладонь на руку Александра Фёдоровича и робко погладила её. Через несколько секунд, на её руку легла мужская рука и слегка сжала её.
- Как бы мне хотелось, - тихо произнёс Александр Фёдорович, - чтобы Вера была хоть немного похожа на тебя.
Слегка улыбнувшись, Тома потянулась и поцеловала Александра Федоровича в щеку.
- Она похожа. Уверяю, Вас. Она похожа.
Так они и ехали, держась за руки.
Прибыв к загородному ресторану, Александр Федорович не спешил покинуть машину. Он просто сидел, молча, и держал Тому за руку. Ни водитель, ни другой мужчина, который уже вышел из машины и вытянувшись по струнке, ждал, когда щёлкнет замок дверцы, и появится возможность помочь Александру Фёдоровичу выйти из машины, не видели, что происходит сзади в салоне. Перегородка всё ещё была поднята, а тонированные стёкла не позволяли проследить за пассажирами.
Неожиданно женская рука осиротела и, не сказав ни слова, Александр Фёдорович покинул общество Томы. Дверца за ним мягко захлопнулась, а через пару секунд хлопнула ещё одна дверца и машина поехала.
Как совершенно верно догадалась Тома, её повезли домой.
***
Был четверг. День подходил к своему логическому завершению, Надежда уже упорхнула домой, а Тома закончив наводить порядок, подошла к выключателю и в один щелчок погрузила помещение парикмахерской в полумрак. Неспешно она приблизилась к двери и потянула дверную рукоятку вниз.
Меньше всего Томе сейчас хотелось идти домой. Люба, который день ночевала у Веры. Сегодня, после очередного экзамена, девочки заходили в парикмахерскую. Рассказывали, как прошёл их день и о том, что завтра планируют пойти в студенческую библиотеку, за книгами, которые им нужны для подготовки к следующему экзамену, который назначен на конец месяца.
Подумав ещё раз, что её дома никто не ждёт, Тома вышла из парикмахерской и медленно побрела домой. Поднялась на второй этаж, достала ключи от квартиры, отомкнула дверь. И тут произошло нечто непонятное ей. Кто-то грубо схватил сзади, зажал рукой рот и впихнул в квартиру. Быстро захлопнул дверь, навалившись всем телом, прижал к стене. Тома брыкалась и кусала руку в кожаной перчатке, но вырваться не смогла. Через пару секунд к её носу приложили мокрую салфетку со странным запахом. И картинка перед глазами поплыла.
***
Тревогу забила Надежда на следующее утро, когда пришла на работу и обнаружила, что парикмахерская закрыта. Она позвонила Томе, та не ответила. Надежда поднялась к ней домой и обнаружила, что дверь в квартиру не закрыта на ключ. С опаской Надежда вошла вовнутрь и, ахнув, тут же выскочила. Отдышавшись на лестничной площадке, она позвонила тому, кто по её мнению, в таких обстоятельствах мог думать адекватно:
- Эдуард! Умоляю, приезжай срочно! С Томой беда. Я не могу до неё дозвониться. А в квартире её такое, что не описать.
На том конце раздалось единственное слово:
-Выезжаю!
И связь разорвалась. Эдуард приехал быстро и не один, а в компании двух мужчин, в руках у одного из них был кейс. Надежда посмотрела на подмогу, но не успокоилась. С трясущимися руками она входила в квартиру, в которой всё было измазано краской кроваво-красного цвета. Зеркало, вещи на вешалке. Тумбочка. Дверь в ванную, в туалет, в комнату. Кругом были следы чей-то больной психики. Обойдя квартиру, Надежда обнаружила везде одинаковую картину. Было испорчено всё. Постель. Диван. Телевизор. Книги. Пострадали даже фотографии в рамках, что стояли на полке с книгами. В ванной и кухне краску тоже не пожалели и испортили большую часть вещёй. Причём на кухне ещё и в выдвижные ящики налили краски. Как впрочем, и в комод, что стоял в комнате. Наверное, что-то ещё можно было спасти, если оттереть краску растворителями. Но основную часть вещей все же, можно было считать утраченной.
Но не столько это пугало, как отсутствие Томы.
Один из мужчин, что приехал с Эдуардом, достал ноутбук из кейса и быстро включил его. Другой мужчина извлёк из кармана своей куртки кабель и подсоединил один его конец к ноутбуку, а другой к небольшому разъёму находящемуся непосредственно в двери. Мужчины уставились на монитор. Надежда робко присоединилась к ним.
На экране мелькали окна открываемых программ, а затем появилась картинка из дверного глазка. А под картинкой время. Откатив события до вчерашнего вечера, запустили изображение и добавили звук. Сначала не было ничего интересного. Но прошло минуты три и кто-то в куртке с капюшоном, натянутым на лицо, подошел к двери. Роста он был среднего. И Эдуард со своими приятелями однозначно в нём признали мужчину. Немного попинав дверь, неизвестный в капюшоне, поднялся вверх по лестничному маршу. Для чего именно, стало ясно через несколько минут, когда появилась Тома. Эдуард едва сдержался, когда на экране Тому схватил неизвестный в капюшоне, и запихнул в квартиру. Дверь захлопнулась. Картинка стала мирной. Но все понимали, что с Томой в это время могло происходить, что угодно.
Стукнув кулаком в стену, Эдуард не смог себя успокоить и нервно отошел от монитора. Когда вновь появилось движение на экране, он вернулся к ноутбуку и стал внимательно наблюдать за происходящим. А там было на что посмотреть.
