– Я писал эти две книги всю свою жизнь и так усердно писал, что ничего не нажил себе, – сказал он Атаману. – Обе книги противоречат официальной российской точке зрения на происхождение индоевропейцев и по этой причине так просто напечатаны быть не могут. Нужно финансирование.
Атаман проникновенно посмотрел на Лингвиста и спросил:
– А в чём состоит противоречие?
– Официальная точка зрения, – ответил Лингвист, – нашей нынешней российской науки на происхождение индоевропейцев такова. Голубоглазые блондины, коренные жители Европы, суть существа расово неполноценные. Они жили в дикости и не имели своего языка – до той счастливой поры, пока к ним не пришли смуглые люди с курчавыми чёрными волосами, чёрными глазами и горбатыми носами. И весь вопрос для науки сводится теперь только к одной дилемме: пришли ли эти люди в Европу с берегов Мёртвого моря или они пришли с берегов Тигра и Евфрата. В любом случае это были люди семитохамитского происхождения. И именно эти люди и подарили умственно неполноценным белым жителям Европы тот самый язык, который сейчас называется индоевропейским. А до пришествия смуглых людей – белые люди не имели своего языка вовсе… Так вот, суть моей книги вот в чём: всё было не так. Белые люди не обязаны никому своим языком и своим процветанием, а их язык ни в малейшей степени не родственен языкам семитских и хамитских народов. И я доказываю, что это так, опираясь на исследования огромного количества учёных девятнадцатого и двадцатого веков, чьи достижения сейчас полностью игнорируются бандитами, дорвавшимися до власти в науке. То же самое касается и моего этимологического словаря русского языка. Сейчас, когда русский народ предназначен к полному уничтожению с помощью искусственного ввоза эмигрантов из стран Азии и Африки – такой интерес к русской истории очень несвоевременен и мешает русскому народу безропотно раствориться в толпах пришельцев. Для двух моих книг нужно финансирование, и только тогда они смогут выйти в печать.
Атаман выслушал всё это – очень внимательно и задумчиво и сказал Лингвисту по поводу финансирования двух его дерзких книг:
– Поработай на меня и на мою славу с годик, а тогда я и посмотрю, заслуживаешь ли ты такой чести или нет.
Лингвист ужаснулся этому предложению и подумал: «Мне уже и так шестьдесят один год, а я должен на целый год забросить всю свою научную деятельность и заниматься делами Атамана». К тому же Атаман назначил Лингвисту такую маленькую зарплату, что тот просто оторопел от изумления. «И так ведь жил на хлебе и воде, а теперь как жить?» – подумал он. Но делать было нечего, и Лингвист стиснул зубы и согласился.
А через полгода умные люди шепнули на ухо Атаману, чтобы он это дело прекратил, иначе у него будут большие неприятности с бизнесом. И Атаман, не долго думая, сказал Лингвисту:
– Ты плохо мне прислуживал, мало заискивал и никогда не говорил, что я величайший из величайших. А посему я тебя увольняю! Пшол вон!
Лингвист, который тогда ещё ничего не знал насчёт совета, полученного Атаманом от умных людей, стал возражать:
– Ты, Атаман, вроде бы как суперправославный, молишься днём и ночью, церковь собственную построил у себя в имении. Стало быть, у тебя и совесть должна быть не такая, как у всех у нас, грешных, а необыкновенная. Ну и куда ж ты меня выгоняешь, ежели у меня дома жена с маленьким ребёнком, злые родственники делают нам гадости, а сам я уже стар? Ведь ты же бывал у меня дома и видел, как я живу – очень скромно.
– Так ты что же – хотел обогатиться за мой счёт? – усмехнулся Атаман. – Позарился на мои денежки, да?
– Я хотел хоть как-то выжить, оказавшись под защитою столь могущественного человека, как ты. А в услужение к тебе я пошёл не затем, чтобы стать богатым, а прежде всего затем, чтобы ты напечатал две мои научные книги, столь нужные для России.
– Ничего не знаю! – сказал Атаман. – Вас тут много всяких шатается возле меня, а я один. На всех не напасёшься!
И остался Лингвист на улице. Поплакал, погоревал, но нашёл себе работу и с голоду не помер.
А Атаман много ещё после этого говорил о величии России и Донского Казачества, шашкою махал налево и направо, да на коне скакал. Простые люди толпами приходили к нему на поклон, а он их вразумлял неразумных по поводу того, как надобно любить Россию и славные казачьи традиции. И многие верили ему и говорили про него:
– Да, он знает какую-то очень важную тайну, и именно он-то и выведет нас к победе!
– Это истинный праведник и страстотерпец!
– Вот кого надобно будет причислить к лику святых, когда его время подойдёт предстать перед Престолом Господним!
Но находились, впрочем, и такие, которые говорили про него, что он просто мошенник и провокатор, работающий на спецслужбы и сдающий доверившихся ему людей. Но им не верили.
И жил он после этого долго и счастливо (очень долго – до ста лет, и очень счастливо – в сто раз увеличил свои капиталы), но, в конце концов, пришлось ему покидать этот мир.
Взять с собою на тот свет все свои миллиарды долларов он не сумел, и предстал он перед Господом Богом в том, в чём мать родила.
Господь Бог сидел на троне, а Атаман подошёл к нему, вежливо поклонился и сказал:
– Явился по твоему распоряжению, Господи!
– Ну, и чем же ты мне можешь похвалиться? – спросил Господь Бог. – Перечисли мне свои земные подвиги.
– Я очень много молился тебе, о Боже!
Господь Бог рассмеялся:
– Это не считается! Много грабил, лгал и мошенничал, много предавал, а потому и молился тоже много – в надежде на то, что тебе это зачтётся и что я совсем ничего не соображаю и совсем ничего не вижу со своей высоты.
– Но ведь я тебе даже и православный храм построил на свои деньги!
– И это тоже не считается! На награбленные деньги построил, да и то!.. Сам-то жил в громадном дворце, где скромностью даже и не пахло, у тебя портреты самого себя были в твоём дворце – во всю стену. Вот это и были твои главные иконы! Ты сам на себя молился. А храм в мою честь построил – так себе, малюсенький и даже деревянный. Но что ты ещё хорошего делал?
– Обеспечивал людей работой, чтобы они заработок имели, чтобы детушек своих кормили.
Господь Бог рассмеялся.
– А почему ты, будучи православным и русским, нанимал на работу только мусульман и узбеков? Ведь это называется дискриминация по национальному и религиозному признаку!
– Так ведь ради экономии – русским-то надо платить больше, а узбекам можно и поменьше. С другой стороны, мусульмане и узбеки – тоже ведь люди. И кто ж их пожалеет, как не я?.. Да и денег-то у меня было не так уж и много. Самому не хватало.
– А не из жадности ли ты нанимал этих несчастных? – спросил Господь Бог. – Ведь ты же им копейки платил!
– Ну, что ты, Господь Бог! Как ты мог подумать! Так я пойду, да?
– Это куда же ты собрался идти, сын мой?
– В рай, а куда же ещё? При моём-то колоссальном масштабе деятельности, куда ж мне ещё идти-то, как не в рай?
Господь Бог удивился:
– Да это кто ж тебе сказал про колоссальный масштаб?
– Да все люди вокруг меня только и говорили: масштаб-масштаб, подвиг-подвиг. Что ж люди – врать будут, что ли, да и зачем им это надо?
Господь Бог рассмеялся:
– А ты не знаешь разве, что люди бывают льстецами и подхалимами?
– Знаю, конечно. Но я вокруг себя таких никогда не держал. Вокруг меня были только такие люди, которые мне всю правду-матку с плеча рубили. «Велик ты, – говорили они мне, – и баста! Гениален ты – и никаких разговоров!» Так я пойду, да?
– Сейчас пойдёшь, – утешил его Господь Бог. – У меня к тебе теперь такой вопрос будет: почто ты уволил с работы Лингвиста и отказался профинансировать его книги, и это притом, что у тебя какая-нибудь люстра на потолке стоила больше, чем всё это ничтожное финансирование?
Атаман ответил:
– Так ведь понятно за что! Я его нанял на работу, а он не оправдал моего высокого доверия – вот я его и уволил.
– А ты разве не видел, когда был у него дома, что его жена сидит с малышом, которому было чуть больше годика. А малыш-то – белобрысый и голубоглазый!.. Или ты только узбекских детей жалел?
Атаман попытался перевести разговор на другую тему и сказал:
– Да причём здесь это: белобрысый малыш или не белобрысый? Я выше этого. Просто таких, как этот Лингвист – много, а я такой – один. На всех не напасёшься!
Удивился Господь Бог:
– А тебе не пришло в голову, что это он нанял тебя на работу в качестве покровителя, а ты не оправдал его высокого доверия и он тебя уволил?
– Да как же так? – возмутился Атаман. – Кто он и кто я?
– Тебе пояснить, кто он и кто ты? – ласково сказал Господь Бог. – Он бескорыстно служил своему Отечеству. А ты его предавал – это самое Отечество. И предавал за деньги, а не по глупости и не из любви к самому процессу предательства. Разницу чувствуешь?
