* * *
Через полчаса они молча сидели в своём купе.
Были они вдвоём. Четвёртый пассажир отсутствовал.
— Сумка его на месте, — сказала вдруг воспитательница. Она заглянула внутрь: — И вещи тоже. Ничего не взял.
— Эх, хорошо бы, он просто сбежал, — вздохнул парень.
— Что вы хотите этим сказать?
— Лучше бы мне его отдали! Всем бы было хорошо…
— А зачем он вам?
— Ну и вопросики у вас! Вам он не нужен! Интернатам не нужен! Никому не нужен! Неужели вы думаете что он игрушка?! Человек он! Человек! Понятно? Он тоже хочет быть счастливым! И имеет на это полное право!
— Успокойтесь! — сказала сурово воспитательница. В её голосе прорезались суровые профессиональные нотки. — Вот приедем. Я вас сдам, куда следует. Знаем мы вас…
— Ну? — напружинился парень. — Кто я? Говорите, давайте!
Воспитательница промолчала, но в её глазах было написано это идиотское слово…
— Нашего разговора и моего предложения никто не слышал, надеюсь. А вот у вас… Отсутствие мальчика — налицо. И я сделаю всё, расскажу всем, как вы довели мальчика до самоубийства!
— Что?...
— А то… Вы одна вон спокойная… Это подозрительно… А может быть, это вы столкнули его с поезда?
Воспитательница хотела ответить, но поперхнулась.
Парень нагнулся, взял сумку мальчика и заглянул внутрь.
Ничего особенного в ней не было… кроме книги.
Странно, что у детдомовского мальчика такая новенькая книга.
Парень решительно вынул её, а сумку аккуратно положил на место.
— Заберу на память. А если найдут — отдам.
Дверь в купе открылась. Вошёл начальник поезда. Выглядел он очень уставшим. От него веяло обреченностью.
— Нашли? — с надеждой в голосе спросил парень.
— Вы это… Это…
— Ну что же! Не томи, — закричала воспитательница во весь голос.
— И да… и нет… Подходящую под описание сандаль нашли. На железнодорожном мосту. В ней СВ написано…
Лицо воспитательницы исказилось. Она открыла рот… И тут же обессилено упала на свою полку.
Вентилятор разгонял жаркий воздух. Несмотря на это, и на открытое окно, в комнате отделения милиции было душно. Воспитательница и парень сидели у стола, за которым расположился грузный мужчина в милицейской форме. Впрочем, из формы на нём была рубашка, а китель висел на вешалке.
— Вот. Распишитесь, — Он протянул бумаги.
— И?
Воспитательница явно нервничала. Но не по поводу Сашки. Её интересовало только, что будет с ней. Она ни словом не обмолвилась о ночном договоре. И вообще мало что сказала. Парень тоже ничего толком не знал. Да и что он мог знать?
— Несчастный случай, — вздохнул милиционер. — Всё просто. Виновных нет. Стечение обстоятельств…
— Каких? — не выдержал парень, поставив свой автограф под протоколом.
— Начальник поезда написал рапорт. В нём ясно сказано, что замок на двери в прицепленном купейном вагоне был повреждён. А на железнодорожном мосту окончательно сломался, когда мальчик повернул ручку. Проводница показала, что двери в туалет она закрыла, а мальчик, очевидно ища открытый, решил заглянуть в другой вагон, а потом ещё в один…
Следователь замолчал, и, достав платок из кармана брюк, стал вытирать пот.
— Вы свободны, граждане, сказал он, и встав, повернулся к окну.
— Что делать будете? — спросил парень, когда вслед за воспитательницей вышел на улицу.
— Не знаю. Напишу объяснительную. И всё на этом. Мальчика не вернёшь. Может, найдут ещё… его… ну…
Она сконфузилась и вдруг сказала.
— Простите меня… за мои слова. Ну тогда… в поезде. При других обстоятельствах мы могли бы…
Она опять запнулась.
«Больно надо» — подумал парень, отлично поняв её.
— А книга. Пусть она останется у вас, — сказала она ещё.
Парень кивнул.
— Мне пора. Меня ждут дела. Прощайте.
Она повернулась и стала уходить.
— Прощайте — сказал вслед парень и чуть слышно прошептал. — У меня тоже дела.
Дальнейшее поразило бы любого. Но этого никто не видел.
Парень поспешил перейти через дорогу и, не выдержав, рассмеялся. В таком спектакле он не участвовал со школы.
По потолку ползало желтое пятно от лампочки — вагон качало.
Парень следил за этим пятнышком, пока не одолел сон. Но был он беспокойным и недолгим, вскоре парень услышал, что Сашка опять завсхлипывал.
Парень слез с полки.
— Ну чего ты? — шепотом спросил он, присаживаясь рядом. — Я тебе обещаю, сразу начну бумаги оформлять. Ну потерпи, месяц-два, не больше.
Сашка дернул головой, повернулся:
— Ага, месяц… — с обидой протянул он. — Там меня в первый день так побьют…
— Да за что?! Что за глупости.
— У них там эта, прописка, я знаю… Ребята рассказывали…
— Черт…
Это могло быть правдой. Парень не нашел слов для возражения. Он погладил мальчика по голове и сказал:
— Спи… Завтра будет видно, что делать…
Возвращаться к себе на полку парень не стал, он вышел в коридор.
Прислонившись лбом к холодному стеклу, он думал, думал, думал…
Внезапно в его мысли вплелся странный звук. Он был похож на чьи-то лёгкие шаги. Парень повернулся.
Сашка.
Мальчик был в сандалиях на босу ногу, трусиках и расстегнутой рубашке с кармашком, в который он днём спрятал фантик.
— Ты чего? Не спится?
— Я писать хочу.
— А?
Сашка прижал ладони к передку трусиков и сжал ноги, потирая коленки одну о другую — характерный жест «приспичило»
— Да-да, — встрепенулся парень и они пошли по коридору, держась за руки.
Дверь в туалет оказалась закрытой.
— Черт, — выругался парень.
Сашка смотрел на него, явно ожидая помощи.
— Ты терпишь? — спросил парень.
Мальчик кивнул, но губы его слегка скривились.
— Идём в другой вагон. Может там открыто?
Открытой оказалась только дверь между вагонами, а туалет опять закрытым.
— Может в другом вагоне? — с надеждой спросил Сашка.
— А если нет?
— Тогда я описаюсь.
— Зачем? Выльешь на пол.
Сашка тихонько захихикал.
Парень хотел было повернуть ручку, но рука его остановилась.
«Это же последний вагон! Я точно видел, когда садился на поезд…»
Мгновенное замешательство решило дело. Рука, опускаясь, невзначай задела ручку…
Раздалось «клац» и дверь приоткрылась. Ночная прохлада заполнила тамбур.
Парень толкнул дверь ногой, и она распахнулась.
— Сашка, давай. Я тебя держать буду.
Мальчик быстро кивнул. Парень спустил ему до колен трусики и задрал рубашку. Обхватив голое тельце руками, он поставил мальчика на край.
Поезд шёл медленно. Сашка исправно делал своё дело — тонкая струйка секунд пять текла на камни насыпи и на шпалы.
— Всё? — спросил парень.
— Ага. Дождь будет, — добавил он вдруг.
— Откуда ты знаешь?
— Не знаю. Но будет.
Парень переставил мальчика, подальше от опасной бездны и закрыл дверь. Сашка стоял со се еще спущенными трусиками и, слегка расставив ноги, покачивался в такт качающемуся полу.
— Сашка, милый мой Сашка, –прошептал парень.
— Поцелуй меня.
— Сашка…
— Пожалуйста…
Парень шагнул к нему и вдруг замер.
— Э… подожди-ка…
В его голову пришла яркая пугающая мысль.
— Сашка…
Парень натянул ему трусики.
— Слушай, Сашка. Ты хотел бы быть со мной?
— Всегда-всегда?
— Всегда-всегда!
Мальчик грустно потупил глаза.
— Сашка… Давай сбежим!
Мальчик вскинул голову.
— Стой здесь. Я сейчас.
Парень опять открыл дверь и вынул из кармана мобильник. Как хорошо, что он хоть раз оказался под рукой, вернее в кармане, а не в портфеле или вообще дома…
Ответили ему не сразу. Только минут через пять в трубке раздался сонный недовольный голос.
— Какого черта?
— Это я…
— Холера тя подери. Я спать хочу…
— Прости…
— Прощу, — ответила трубка. — Если за минуту выдумаешь адекватную причину.
— Хватит секунды. Надо спасти мальчика…
В трубке наступила длинная пауза.
— Ты серьёзно?
Парень, глядя на недоумевающего Сашку, кивнул, а потом, сообразив что его не видят, сказал.
— Более чем.
— Ночью?
— Погоди — у меня нет времени. Я в поезде. Ничего не спрашивай. Минут через тридцать будет станция. Всё, что от тебя требуется, приехать до прихода поезда и подождать…
— Так на чём же я приеду? Ты сам знаешь. Мне за машиной далековато переться.
Конец.
Трубка это тоже понимала. Но её никто не отключал. Ни там, ни здесь. Не было противных гудков отбоя. Только тишина.
