— Кажется, вам нужен конюх, мисс? — заявил он, кладя руку на деревянную гриву.
— Эдди, умоляю, помоги слезть.
Но Эдди оседлал круп лошади, крепко обнял Кэрол и склонился к ее уху.
— Покажем этим карапузам! Повеселимся на полную катушку, а они пусть засохнут от зависти. Встряхнись, старушка, вспомни: пока я тут в пабах не просыхал, ты под обстрелами носилки таскала. И когда вернемся к нашим придуркам-друзьям, хочу, чтобы ты взахлеб хохотала, ясно?
— Думаешь, у меня получится, Эдди? — всхлипнула Кэрол.
— Если думаешь, что ты смешная на этой кляче среди мелюзги, представь, как смотрюсь я с сигарой и в кепке.
И на следующем круге Эдди и Кэрол уже хохотали до колик.
Карусель замедлила ход и остановилась.
Чтобы загладить свою вину, Антон угостил всех пивом в буфете. В громкоговорителях послышался скрип, и по пирсу разнеслись туки бешеного фокстрота. Алиса глянула на афишу на столбе: здесь, на пирсе, в бывшем натре, после войны переделанном в кафе, давали музыкальную комедию в сопровождении оркестра Гарри Грумбриджа.
— Сходим? — предложила Алиса.
— Почему бы и нет? — подхватил Эдди.
— Опоздаем на последний поезд, а мне в такую погоду на пляже ночевать неохота, — заметил Сэм.
— Ничего подобного! — запротестовала Кэрол. — После спектакля еще полчаса останется, чтобы дойти пешком до вокзала. Правда, холодно становится. Я бы потанцевала, чтобы согреться. И вообще, скоро Рождество, будет что вспомнить.
Ребята не нашли предложить ничего лучше. Сэм быстренько подсчитал: вход стоил два пенни, и если они не пойдут, то всем наверняка захочется завернуть поужинать в какой-нибудь паб, дешевле сходить на спектакль.
Зал был полон. Зрители толкались у сцены, многие танцевали. Антон, пригласив Алису, толкнул Эдди в объятия Кэрол, а Сэм ухмыльнулся, глядя на парочки, и ушел с площадки.
Как и предчувствовал Антон, день пролетел слишком быстро. Когда актеры вышли на поклон, Кэрол махнула друзьям: пора было возвращаться. Они вместе стали проталкиваться к выходу.
Фонарики раскачивались на ветру, и в эту зимнюю ночь огромный пирс напоминал причудливый пароход, освещавший огнями море, по которому ему никогда не поплыть.
Друзья шли к выходу, и вдруг Алисе широко улыбнулась гадалка, сидевшая в своем фургончике.
— Никогда не хотела узнать, что ждет тебя впереди? — спросил Антон.
— Не-а, ни разу. Я не верю, что будущее заранее предопределено, — ответила Алиса.
— В начале войны гадалка предсказала моему брату, что он выживет, если переедет, — сказала Кэрол. — Когда он уезжал к себе в часть, то давно уж об этом забыл. А через две недели дом разбомбили немцы. Все соседи погибли.
— Тоже мне предсказание! — фыркнула Алиса.
— Никто не знал, что Лондон будут бомбить, — возразила Кэрол.
— Хочешь узнать, что скажет оракул? — улыбнулся Антон.
— Не болтай чепухи, нам пора на вокзал.
— У нас еще сорок пять минут, спектакль раньше закончился. Время есть. Давай, я заплачу!
— У меня никакого желания слушать болтовню этой старухи.
— Отстань от Алисы, — вмешался Сэм. — Не видишь, она боится?
— Слушайте, как же вы мне надоели, все трое! Ничего я не боюсь. Я не верю гадалкам и стеклянным шарам тоже. Вам-то зачем мое будущее?
— Возможно, один из этих джентльменов тайно желает знать, сумеет ли он когда-нибудь затащить тебя в свою постель, — тихо проговорила Кэрол.
Антон и Эдди ошеломленно воззрились на нее. Кэрол покраснела и, пытаясь сгладить неловкость, лукаво улыбнулась.
— Ты могла бы спросить ее, успеем ли мы на поезд — это предсказание хотя бы полезное, — продолжал Сэм. — И потом, мы сможем сто быстро проверить.
— Можете смеяться сколько влезет, а я в это верю, — сказал Антон. — Если пойдешь, я следующий.
Друзья окружили Алису и с интересом уставились на нее.
— Послушайте, но это же просто глупость, — досадливо проворчала она, расчищая себе путь.
— Трусиха! — крикнул ей вслед Сэм.
Алиса резко обернулась.
— Ну что же, если вокруг одни дети малые, которые не желают взрослеть, но хотят опоздать на поезд, пойду послушаю россказни этой хиромантки, а потом — домой. Идет? — спросила она и протянула руку к Антону. — Ну что, дашь два пенни?
Антон порылся в кармане, сунул Алисе две монетки, и она направилась к гадалке.
Алиса шла к фургону, ясновидящая ей по-прежнему улыбалась. Морской ветер задул сильнее, обжигая щеки. Девушка наклонила голову, словно кто-то ей вдруг запретил смотреть в глаза пожилой женщине. Сэм, наверное, прав: предстоящее гадание взволновало ее сильнее, чем она думала.
Гадалка усадила Алису на табурет. У нее были огромные глаза, бездонный взгляд и не сходившая с губ завораживающая улыбка. На столе не было ни стеклянного шара, ни карт Таро. Гадалка протянула к Алисе усеянные коричневыми пятнышками руки и дотронулась до ее пальцев. От этого прикосновения девушку вдруг охватило странное приятное чувство, ей стало хорошо, как давно уже не было.
— Я уже видела твое лицо, моя девочка, — прошелестела гадалка.
— Ну да, вы же давно на меня смотрите!
— Ты не веришь в мои способности, не так ли?
— По натуре я рационалист, — отвечала Алиса.
— Неправда, ты натура творческая, женщина самостоятельная и волевая, хотя иногда страх тебя останавливает.
— Почему мне весь вечер твердят, что я чего-то боюсь?
— У тебя был растерянный вид, когда ты подошла ко мне.
Гадалка еще пристальней уставилась на Алису. Теперь ее лицо было совсем близко.
— Где я уже видела эти глаза?
— В другой жизни, наверное, — иронично заметила Алиса.
Взволнованная гадалка резко выпрямилась.
— Амбра, ваниль и кожа, — прошептала Алиса.
— О чем ты говоришь?
— О ваших духах и вашем увлечении Востоком. Я тоже кое-что подмечаю, — заявила девушка с вызовом.
— У тебя действительно есть дар, но что гораздо важнее, у тебя есть история, о которой ты ничего не знаешь, — произнесла старуха.
— Вы все время улыбаетесь. Это для того, чтобы расположить к себе своих жертв? — насмешливо осведомилась Алиса.
— Я знаю, почему ты пришла ко мне, — сказала гадалка. — Если подумать, это забавно.
— Вы слышали, как меня дразнили друзья?
— Ты не из тех, кого можно легко дразнить, и твои друзья тут ни при чем.
— Тогда почему?
— Все дело в одиночестве, которое не отпускает тебя и не дает спать по ночам.
— Не вижу тут ничего забавного. Лучше поскорее удивите меня чем-нибудь: не то чтобы ваше общество было мне неприятно, но нам действительно нужно успеть на поезд.
— Нет, пожалуй, это скорее грустно, зато забавно нечто другое…
Она оторвала взгляд от Алисы и стала смотреть куда-то вдаль. Алисе вдруг почудилось, будто ее бросили.
— Так вы скажете что-нибудь?
— Что действительно забавно, — продолжала гадалка, придя в себя, — так это то, что мужчина, который станет для тебя дороже всего на свете, тот, кого ты ищешь, сама не зная, существует ли он, — этот мужчина совсем недавно прошел у тебя за спиной.
Лицо Алисы застыло, она не смогла удержаться и обернулась. Покрутилась на табуретке и увидела лишь четверых друзей, которые махали ей, что пора уходить.
— Это один из них? — пробормотала Алиса. — Этот загадочный мужчина — Антон, Эдди или Сэм? В этом ваша великая тайна?
— Слушай, что я тебе говорю, Алиса, а не то, что ты желаешь услышать. Я поведала тебе, что главный мужчина твоей жизни только что прошел мимо. Сейчас его здесь нет.
— И где же теперь этот прекрасный принц?
— Терпение, моя девочка. Тебе предстоит встретить шесть человек, прежде чем ты доберешься до него.
— Надо же, всего шесть человек, и только?
— Тебя ждет чудесное путешествие… Однажды ты все поймешь, но сейчас поздно, а я открыла все, что тебе нужно знать. А поскольку ты не веришь моим словам, то за предсказание я ничего не возьму.
— Нет, я хочу заплатить.
— Не будь глупышкой, считай, что ты побывала у меня в гостях. Рада была тебя повидать, Алиса, это стало для меня неожиданностью. Ты особенная, по крайней мере история твоя необычна.
— Да что за история?
— У нас уже нет времени, да ты и не поверишь. Иди, а то друзья будут злиться, что из-за тебя опоздали на поезд. Поторопитесь и будьте осторожны: не ровен час что случится. Не смотри так, это уже не гадание, просто предостережение.
Гадалка велела Алисе уходить. Алиса еще раз взглянула на нее, они улыбнулись друг другу на прощание, и девушка вернулась к друзьям.
— Ну и видок у тебя! Что она тебе наговорила? — спросил Антон.
— Потом! Знаете, который час?
И, не дожидаясь ответа, Алиса устремилась к выходу с пирса.
— Она права, — подхватил Сэм, — нам и правда пора поторопиться, до поезда меньше двадцати минут.
