— Меня не интересует меню. Что произошло?
— Да все эти креветки, сэр. Когда я обносил их… Понимаете, за все годы я просто не помню, чтобы со мной такое случилось.
— Да говорите же наконец! — Питер краешком глаза наблюдал за дверью, чтобы прервать разговор, как только она откроется.
— Хорошо, мистер Макдермотт. Так вот, когда я обносил их этими креветками по-креольски, герцогиня вдруг встала из-за стола и, возвращаясь назад, толкнула меня под руку. Случись это с кем другим, я бы решил, что она сделала это нарочно.
— Какая чепуха!
— Я знаю, сэр, знаю. Ну и в результате, понимаете, на брюках у герцога оказалось пятнышко — клянусь, не больше горошины.
— И это все? — недоверчиво спросил Питер.
— Мистер Макдермотт, клянусь вам, это все. Но герцогиня подняла такой шум… можно подумать, что я совершил убийство. Я извинился перед ними. Схватил чистую салфетку, принес воду и хотел очистить пятно, но они и слышать ни о чем не желали. Подавай им самого мистера Трента…
— Мистера Трента нет в отеле.
Прежде чем делать выводы, надо выслушать и другую сторону, решил Питер. А пока он распорядился:
— Если на сегодняшний вечер у вас все дела закончены, идите-ка домой. Придете завтра, вам скажут, что к чему.
Официант ушел, и Питер Макдермотт снова нажал на кнопку звонка. Лай собак возобновился, и дверь тотчас открылась — за ней стоял моложавый круглолицый человек в пенсне. Питер признал в нем секретаря герцога Кройдонского.
В ту же минуту из внутренних покоев раздался женский голос: «Кто там раззвонился? Скажите, чтобы прекратили трезвон». При всей категоричности тона, подумал Питер, голос весьма приятный, с хрипотцой, вызывающий интерес.
— Извините, — сказал Питер секретарю, — я думал, вы не слышите звонка. — Он представился и добавил: — Насколько я понимаю, здесь недовольны нашим обслуживанием. Я пришел узнать, в чем дело.
— Но мы ждали мистера Трента, — сказал секретарь.
— Мистера Трента не бывает вечером в отеле.
Обмениваясь репликами, они прошли из коридора в холл — квадратное, со вкусом обставленное помещение с глубокой нишей, где стояли два мягких кресла и столик для телефона, а на стене висела гравюра Морриса Генри Хоббса, изображавшая Новый Орлеан стародавних времен. Двойные двери в коридор составляли одну из стен холла. В противоположной стене была приоткрыта дверь, ведущая в большую гостиную. Справа и слева тоже были двери, одна — в кухню, другая — в комнату, одновременно служившую кабинетом, спальней и гостиной, где в данный момент находился секретарь герцога Кройдонского. В две главные смежные спальни можно было пройти через кухню и через гостиную, — такое расположение было специально придумано для того, чтобы тайного посетителя при необходимости можно было незаметно впустить и вывести из спальни через кухню.
— А разве нельзя за ним послать? — Вопрос прозвучал неожиданно — дверь гостиной отворилась, и на пороге предстала герцогиня с тремя бедлингтон-терьерами, крутившимися у ее ног. Резко щелкнув пальцами, она успокоила собак и, повернувшись к Питеру, вопрошающе взглянула на него. Он увидел красивое, с высокими скулами лицо, знакомое по тысячам фотографий.
Одета герцогиня была хотя и по-домашнему, но изысканно.
— Откровенно говоря, ваша светлость, я не предполагал, что вы хотите видеть непременно мистера Трента.
Серо-зеленые глаза смерили его с ног до головы.
— В отсутствие мистера Трента я ожидала, что ко мне придет кто-то из главных администраторов.
Питер невольно вспыхнул. Да, герцогиня Кройдонская отличалась потрясающей надменностью, но, как ни странно, в этой ее надменности было что-то удивительно привлекательное. Словно вспышка молнии высветила в памяти Питера одну фотографию — он видел ее в иллюстрированном журнале: герцогиня на жеребце берет высокий барьер. Пренебрегая опасностью, она безукоризненно владела собой, спокойная и величественная. И сейчас у него было такое ощущение, будто он стоит у стремени, а герцогиня возвышается над ним, сидя на лошади.
— Я заместитель главного управляющего. Именно поэтому я и пришел лично узнать обо всем.
В пристально глядевших на него глазах мелькнула усмешка.
— А не слишком ли вы молоды для такой должности?
— Не думаю. Теперь довольно много молодых людей служат управляющими отелей.
Питер заметил, что секретарь незаметно исчез.
— Сколько же вам лет?
— Тридцать два.
Герцогиня улыбнулась. Когда ей хотелось — а в данный момент так оно и было, — лицо ее принимало оживленное, приветливое выражение. Видно, не так уж трудно, подумал Питер, осознать, что все говорят о твоем обаянии.
Герцогиня была лет на пять или на шесть старше его, хотя явно моложе герцога, которому было уже под пятьдесят.
— Вы что же, где-то учились? — спросила герцогиня.
— Да, у меня диплом Корнеллского университета — факультет управления отелями. До перехода сюда я работал заместителем управляющего в «Уолдорф-Астории». — Питер не без усилия произнес название отеля. Его так и подмывало добавить: «Оттуда меня выкинули с треском, внесли в черный список, и я уже не мог устроиться ни в одном из отелей, входящих в корпорацию. Еще счастье, что сумел найти работу в этом, независимом отеле». Но, конечно, ничего подобного он не сказал, ибо личные невзгоды это твое частное дело, хотя чей-то случайный вопрос и может разбередить старые, незажившие раны.
— Ну уж в «Уолдорфе» никогда бы не потерпели того, что произошло сегодня здесь, — заявила герцогиня.
— Уверяю вас, мадам, что в «Сент-Грегори» тоже не потерпят плохого обслуживания. — Точно мы играем в теннис, подумал Питер, когда мяч то и дело перелетает с одной половины корта на другую. Вот он сейчас возвратится ко мне.
— Плохого обслуживания?! А известно ли вам, что ваш официант вылил соус на моего мужа?
Преувеличение было столь явным, что Питер невольно удивился, зачем ей это нужно. Все это выглядело тем более странно, что отношения между отелем и Кройдонами были всегда хорошими.
— Я слышал, что произошла неприятность, по-видимому, из-за небрежности официанта. И пришел затем, чтобы от имени отеля принести вам извинения.
— Да, но это испортило нам весь вечер, — не унималась герцогиня. — Мы с мужем решили провести спокойно вечер одни, у себя в номере. Лишь на несколько минут вышли прогуляться — обошли квартал и вернулись ужинать. И вдруг такое!
Питер кивал головой, делая вид, будто сочувствует герцогине, но в душе ничего не понимал. Создавалось такое впечатление, будто она намеренно старается закрепить в его памяти этот инцидент.
— Может быть, если я принесу наши извинения герцогу… — предположил Макдермотт.
— В этом нет никакой необходимости, — резко оборвала его герцогиня.
Макдермотт только собрался откланяться, как дверь в гостиную, остававшаяся приоткрытой, резко распахнулась. На пороге стоял герцог.
В противоположность герцогине одет он был довольно небрежно, в смятой белой рубашке и брюках для смокинга. Глаза Питера Макдермотта невольно стали отыскивать злополучное пятно — ведь, по словам герцогини, официант «облил мужа соусом от креветок по-креольски». Наконец Макдермотт обнаружил его — крошечное, чуть заметное пятнышко, которое слуге ничего не стоило бы счистить. В просторной гостиной позади герцога был включен телевизор.
Лицо у герцога было красное, изборожденное морщинами — совсем другое, чем на фотографиях даже последнего времени. В руке он держал стакан с виски.
— О, извините, — произнес он слегка заплетающимся языком. И, обратившись к герцогине, добавил: — Послушайте, старушка. Я, кажется, забыл сигареты в машине.
— Я сейчас дам вам сигареты, — обрезала его герцогиня. Тон ее исключал возможность дальнейшего разговора — герцог повернулся и ушел в гостиную. Сцена получилась гадкая, неприятная, а главное, непонятно было, отчего там вспылила герцогиня.
Повернувшись к Питеру, она рявкнула:
— Я требую, чтобы мистеру Тренту было доложено о происшествии, и будьте любезны довести до его сведения, что я жду от него личных извинений.
Совершенно ошарашенный, Питер вышел из апартаментов, и дверь плотно закрылась за ним.
Однако времени на раздумья у него не оказалось. В коридоре у двери Кройдонов его уже ждал посыльный, который перед этим отправился вместе с Кристиной на четырнадцатый этаж.
— Мистер Макдермотт, — взволнованно сказал он, — мисс Фрэнсис просит вас срочно зайти в тысяча четыреста тридцать девятый, и, пожалуйста, поскорей!
4
Минут за пятнадцать до этого, когда Питер Макдермотт, выйдя из лифта, направлялся к президентским апартаментам, посыльный с усмешечкой спросил Кристину:
— Собираетесь стать детективом, мисс Фрэнсис?
