Это было два ведра дегтя в бочке меда. Его друзья стали постоянными яблоками раздора в наших отношениях.
– Дима скажи, пожалуйста, что с тобой? Ты совсем по-другому смотришь на меня.
– Что ты имеешь в виду.
– Ты сейчас смотришь на меня их глазами.
– Не говори чушь.
– Это – правда. Они говорят обо мне плохо. Так ведь?
Он опустил голову.
– Какая разница, что они говорят? Я люблю тебя, и их не слушаю.
– Возможно, но это все равно мешает. Ты думаешь об этом. Я и сейчас вижу, как ты сравниваешь меня с тем, что говорят они.
– Дина! – уже злясь, говорил Дима.
– Не стоило рассказывать о наших отношениях, лучше б все оставалось, как было.
– Тебя не поймешь, – его голос резко повысился, – то ты хочешь, что б все знали, то говоришь, что лучше б мы молчали. Вода не может быть одновременно и в жидком, и в твердом состоянии. Мы не можем всю жизнь скрываться от людей. Я устал от этого, – он резко бросил вилку на стол, это было очень громко, поэтому другие посетители кафе тут же повернулись в нашу сторону.
– Тише, не кричи!
– Как я могу не кричать. Я между двух огней, от этого очень жарко!
– И что нам делать?
– … Я не знаю.
Он успокоил тон, но сам не успокоился. Я понимаю, что сейчас ему очень трудно разрываться между нами. Но хочется надеяться, что со временем все устаканиться. Парни успокоятся и примут наши отношения. Им просто надо время и Диме тоже.
– Со временем все уладиться, – оптимистично произнесла я, хотя сама в это слабо верила.
Я перестала говорить об Антоне и Степе – плохо. Зачем зря настраивать Диму против них и против меня. Я была уверенна, что Дима оценит мою тактичность и порядочность, и я искренне верила, что мальчики поступят так же, и проявят уважение, хотя бы к Диме и к его отношениям. Но нет! Они даже не думали сдаваться. Они каким-то образом следили за мной. Видно у нас были и другие общие знакомые, так как по вечерам меня ожидали допросы: с кем я сидела на паре, кому улыбалась и с каким преподом кокетничала.
С начала меня это конечно смешило, но потом это превратилось в нечто маразматическое. Самые глупые ситуации были преподнесены Диме таким образом, что я чуть ли не открыто изменяю ему.
– Неужели ты сам не понимаешь, как это смешно. Я молчала, когда ты кричал на меня, за то, что я вместе с однокурсником делала курсовую работу; когда тебе донесли, что я улыбалась преподу, которому на самом деле было лет 50. Я терплю, когда вижу твое недовольное лицо, после очередной встречи с друзьями. Но и моему ангельскому терпению приходи конец. Я слишком долго терпела. Я не помню себя такой уравновешенной, да я никогда не была такой. Я, стиснув зубы, ждала, когда всё успокоиться и когда они угомонятся. Дима, ты продолжаешь слушать то дерьмо, которым они меня обливают. Даже если б это было правдой это не достойно, но это же не правда. Я не такая, какой они меня выставляют.
– Дина…
– Дай договорю. Почему ты не замечаешь, что я о них ничего плохого не говорю и веду себя достойно, даже за это меня можно уважать и ценить. Я не хочу ставить тебя перед выбором. Я не хочу, чтоб ты лишился кого-то из нас. Но боюсь, что мое терпение когда-то лопнет и тебе придется выбирать.
Я хлопнула дверью его комнаты и ушла домой. Меня саму терзали мои слова, и я представляла, что творилось с ним. Мне было жаль его, и я очень боялась потерять его, но наши отношения превращались в фильм ужасов. Я не знала, кто на меня доносит, поэтому постоянно боялась сделать что-то не то, смотреть как-то не так. Я боялась наших встреч, а вдруг сейчас снова посыпятся упреки, ревность, снова ссоры. Это уже не нормальные отношения.
После этого неприятного разговора он не появлялся два дня. Затем пришел. Руки его были потерты, губа разбита, а когда я обняла его, он скорчился от боли.
– Ты не ставила меня перед выбором, но он все же стоял передо мной. Я сделал выбор. Это ты!
– Это они тебя побили?
– Нет!
– Я тебя знаю всю свою сознательную жизнь, за эти годы я научилась понимать, когда ты врешь.
– Я не вру, на меня в парке напали, хотели телефон отобрать.
– Вранье!
– Неужели ты думаешь, я такой дурак, что стал бы такое придумывать.
– Видно и в правду дурак. Не горячись еще всё уладиться!
Мы сидели на кровати и смотрели какой-то фильм или передачу, уже не помню, что именно потому, что я все время думала о нем. О том, что ему сейчас больно. Больно из-за меня.
В девять часов он ушел домой, а я пошла в бар, где они обычно сидят, в надежде застать там Степу и Антона. Мне было плевать, что на улице темно и страшно, что этот бар не самое тихое заведение и мне там не мест. Я шла, даже не понятно зачем.
Мне повезло, эти коз… не хорошие люди сидели в баре. Я подошла к ним.
– Нам надо поговорить!
Они выглядели ничем не лучше Димы, у Антона была исцарапана щека, а у Степы был огромный синяк под глазом.
– Это тебе надо, нам ничего не надо, – дерзко и мерзко ответил Антон.
– Может вы, наконец, поступите по-мужски. Перестанете набивать свои щеки семками и пивом, выйдите из своей хомячьей норки и поговорите.
– Идем, – спокойно сказал Степа. Антон фыркнул, но все же вышел на улицу вслед за нами.
Мы отошли подальше от входа, подальше от пьяных разборок других граждан.
– Как вы могли его побить? Вы же друзья!
– Мы его побили? – вспенился Антон.
– Тише Тоха! – остановил его Степа, – Дина, он первый начал!
– Это не Дима начал, а ты! Ты появилась и разрушила нашу дружбу.
– Я ничего не рушила. Я ни единого плохого слова о вас ему не сказала, в то время как вы обливали меня всем чем угодно. И это не удивительно, почему он ударил вас. Я никак не могу понять, почему вы так меня ненавидите. Что я такого сделала?
– Ты просто нам не нравишься! Бывает такое, человек просто не нравиться, – продолжил Антон.
– Так сильно не нравлюсь, что трудно смириться ради друга. Как такое может быть? Вы так давно общаетесь, сколько раз он выручал вас, сколько раз ходил с вами на ваши разборки. А когда ты Степа в долги влез. Кто тебя выручил? Как можно? Неужели за все это время вы не осознали, какой он человек, и какой друг. Неужели то, что мы вмести перечеркивает всё это?
– Дело даже не в том, что вы вместе, – произнес Степа?
– А в чем?
– В том, что он нас не слышит! Это кодекс дружбы, друг важнее девки, тем более, такой как ты.
– Что за бред? Какой кодекс? Что за чушь?
– Тебе не понять! – махнул рукой Антон и достал из кармана дешевую вонючую сигарету.
– Мы не желаем ему плохого, – все с тем же спокойствием говорил Степа. Удивительно, они словно огонь и вода.
– То есть я – плохое?
– Дина, если бы ты своей лучшей подруге говорила, что ее парень подонок, а она тебя не слышала и постоянно говорила, что любит его. Тебя бы это не бесило? Ты бы терпела то, что она с каким-то уродом?
– Степа, ты хоть слышишь, что ты говоришь? – возмутилась я.
– Дина, это наше мнение! Мы считаем, что ты не достойна его. Дима должен быть с Лизой.
– Ах, вот в чем дело? – тут-то я поняла, где собака зарыта. – Это она вас подговорила?
– Нет, она даже не знает!
– Тогда что?
– Мы хотим, чтоб наша подруга была с нашим лучшим другом. Они идеально подходят друг другу.
– И вас не смущает то, что он любит меня?
– Ничуть. Тем более сомневаюсь, что он влюблен. Это дурман. Он скоро успокоиться, и мы ему в этом поможем.
– Вы не оставите нас в покое?!
– Именно. Так что не трепи свои нервы и побереги его здоровье. Так как если эта дурь не выйдет, мы ее выбьем.
Я еле дошла домой. Мне было очень страшно, и не от этой темени и не от ветра, который выл вдогонку. Я боялась за Диму. Я знала, что они не оставят его в покое. И жизни нам не будет.
34. Из-за тебя мои голубые глаза наполнились грустью
Домой я пришла в расстроенных чувствах, и это не все подарки на сегодня. По электронке мне пришло приглашение на встречу выпускников. В этом году встречу почему-то перенесли ее на 27 февраля. Вот это сюрприз. С чего это вдруг они меня пригласили? Явный подвох.
Зазвонил мобильный. Это была Лика.
– Да, слушаю тебя!
– Ты чего не брала трубку? Я тебе уже час пытаюсь дозвониться.
– Я была занята!
– Что-то случилось? Что с голосом?
– Долго рассказывать! Ты чё звонишь?
– Ты получила приглашение на Встречу выпускников?
– Да! Ты тоже?
– Оказывается, встречу объединили для двух классов, так что пойдем вместе!
– Ты хочешь пойти?
– Конечно! У меня все хорошо. У меня есть парень, я счастлива. Пойду и покажу всем. Еще попрошу Славика, чтоб подвез нас на машине.
– Ой, Лика! Я не хочу идти!
