Песня вся была про то, как нужно куда-то там смотреть и ничего не делать. Каждая строчка — об отчужденности и прочей дури, из которой состоит вся эта претенциозная писанина боуианства. Ничего общего с Игги, который поет всегда законченными простыми фразами о том, как он существует и что делает — даже если речь идет всего лишь о том, что ему все осточертело и он в отчаянии ищет только одного — ВЕСЕЛЬЯ.
— Да что ты мелешь? — возмущался Джонни.
Джейк шевелил губами, но из горла рвалось наружу так много слов и все они были до того исполнены злобой, что смысла было не разобрать.
— Боуи, — снова пытался объяснить Джейк. — Таскается за Игги, типа потому что сам он ничего не может. У Игги получается, а у него — ни хрена.
— Чушь собачья. Это Боуи — би. А Игги — гетер.
— Боуи — никто. Дружок-прихлебала, который примазывается к чужой гениальности и купается в лучах славы других, потому что самому смелости не хватает чего-нибудь добиться.
Джонни ходил вокруг Джейка и говорил всем, кто стоял поблизости: не желаете ли, мол, послушать.
— Этот парень утверждает, что Боуи приходится бегать за Игги Попом, потому что… почему?
Джейк был убежден в своей правоте. Вращаясь на месте, он оглядывал горящими глазами людей вокруг, их прически и одежду, то, под какую музыку они пытаются танцевать — все разом, весь этот хрупкий ночной стиль. «Спид» делал вещи вокруг ярче и отчетливее, и Джейк понимал, что без Игги все это было бы не больше, чем представлением гомиков-мимов. Настоящие вещи, реальное отчаяние было бы здесь невозможно, если бы не такой человек, как старина Иг. Будь тут один только Дэвид Боуи, вся эта комедия гроша бы ломаного не стоила.
А Джонни все что-то говорил.
— Ну, так что ты там хотел сказать? Что Боуи — ничтожество, прихлебала и таскается везде за Игги, чтобы казаться круче?
И тут из толпы раздался еще чей-то голос:
— А, ну это как Джейк таскается за тобой, что ли?
Джейк увидел, как его же собственный кулак взметнулся в воздух и врезался в нос парня, который это сказал. Следующий удар пришелся в живот, а когда обидчик начал падать, Джейк вдогонку наподдал ему ногой. Рядом кричала какая-то девчонка, кто-то орал: «Больной! Да он с ума сошел!» Ну да, отлично, сойти с ума — это серьезно. Уж всяко лучше, чем худосочные мимы в пижамных штанах. Две пары рук тащили Джейка за плечи, пытаясь оторвать его от лежащего на полу мальчика. Джейк попытался напоследок все-таки еще разок врезать тому ногой, но смог всего лишь коснуться его головы ботинком.
Вырвавшись из чьих-то рук, он помчался через весь танцпол и вверх по лестнице: два прыжка по две ступени в каждом. Еще один лестничный пролет — и вот он, выход.
Он бежал по Манчестеру, из одного конца в другой. С неба лил ледяной зимний дождь, но Джейк его не замечал. В низине на Пикадилли-Гарденз он увидел рассеянную группу припозднившихся девушек, которые двигались в сторону «Роттерс». Он крикнул: «Шлюхи!», они едва повернули головы, бросили на него короткий взгляд сквозь стену дождя и крикнули в ответ: «Педик!» Их потрескавшиеся от холода ноги лишь совсем чуть-чуть замедлили ход и тут же снова набрали прежнюю скорость.
Джейк несся дальше так быстро, что ветер шумел в ушах. Пролетая через парковку ночных автобусов, он посмеялся над субботними пьянчужками, которые ехали домой. Через дорогу, у подножья башни «Радио Пикадилли», он увидел других субботних гуляк — эти ели жареную картошку из бумажных пакетов и прятались от дождя в ночных огнях Плазы. Перед амфетаминовым взором Джейка они предстали как участники театральной массовки, до начала действия укрывшиеся за портьерой дождя. Он махнул им рукой, сложив пальцы победоносной буквой «V», и крикнул: «Пожиратели жи-и-ира!» Они стали бросаться в него своими промасленными пакетиками, но ни один не долетел до линии, отделяющей сверкающе-мокрую темноту от приютившего их квадратика света.
Джейк побежал наискосок через дорогу, в сторону автовокзала. Машины отскакивали от него в разные стороны — не машины, а тоже какое-то дерьмо-о-о! Приходилось изображать безумный танец, чтобы увернуться от всех их фар и добраться до противоположного тротуара.
Все это время шайка с автобусной остановки гналась за ним, но шлепанье их ног по мокрому асфальту донеслось до Джейка только теперь — когда они буквально начали дышать ему в спину. Он остановился и повернулся к ним лицом: это были трое ребят с тошнотными лицами примерно его возраста, но пониже ростом. К драке они готовы не были. Джейк сбил с ног того, что стоял к нему ближе других, и, пока парень катился через дорогу, встретил следующего ударом ладони по горлу. Мальчик затрясся и стал медленно оседать на землю, а Джейк прицелился ботинком ему в пах и машинально пнул, тем временем уже присматриваясь к третьему: надо было и с этим придумать что-нибудь несложное. Джейк не успел закрыться рукой, как третий сам ему вмазал. Удар пришелся прямо в лицо, и Джейк, поскользнувшись, упал на мокрый асфальт. К счастью, ему удалось схватить мальчишку за ногу, когда тот попытался вдогонку еще и наподдать ему ногой. Один резкий поворот — и парень валялся на земле.
Тем временем на той стороне улицы зашевелились другие двое: изо всех сил стараясь подняться на ноги, они походили на двух гигантских ящериц. Джейк думал над тем, как бы отключить этого последнего парня, прежде чем его товарищи соберутся с мыслями и снова вернутся в строй. Когда перед глазами у него мелькнула тень от палки, Джейк отступил назад, приготовившись почувствовать боль переламываемой кости в предплечье, которое он поднял, чтобы защитить лицо. Но с предплечьем так ничего и не произошло: палка опустилась прямиком на череп противника Джейка и расколола кость надвое.
Джейк еще не до конца осознал присутствие человека с палкой. Посмотреть на него не было времени: Джейк уже шел навстречу первому парню — тот наконец поднялся на ноги на другой стороне дороги, куда доскользил по асфальту. Джейк хотел подпустить его поближе — чтобы можно было сразу ударить по почкам. На той стороне человек с палкой обрабатывал оставшегося мальчика, который так до сих пор и не смог подняться с колен после удара в пах. Джейк позволил противнику подойти совсем близко и уже схватил его за грудки, но в этот момент к ним подбежал человек с палкой.
Джейк разжал руки, палка во второй раз мелькнула у него перед глазами — и последний оставшийся парень упал на землю. Из головы брызнула струя крови, но, натолкнувшись на стену дождя, тут же рассеялась в воздухе.
Человек с палкой взял Джейка за плечо.
— У меня машина.
Джейк хохотал. Адреналин и амфетамин, амфетамин и адреналин — когда они смешиваются, сердце спит.
— Залезай.
Открылась дверь машины. Джейк упал на переднее пассажирское сиденье. Когда открылась дверь водителя, первой появилась палка — ее бросили на приборную доску, она слегка проехала в сторону и остановилась прямо перед носом Джейка. Старомодная дубинка полицейского. С одной стороны — гравировка, вырезанная на токарном станке, с другой — блестящая черная кровь.
Джейк повернул голову. Человек за рулем тяжело дышал, но при этом довольно улыбался.
— Джейк Пауэл? А я тебя везде ищу.
— Меня? — Джейк помотал головой, он сам не знал, почему.
Мужчина выглядел вполне прилично: ухоженный, с правильными чертами лица и открытой улыбкой. На вид лет двадцать пять.
— Кевин Доннелли тебе про меня не говорил?
Джейк никак не мог перевести дух. Что-то там такое говорил Доннелли?
— Он сказал, что ты можешь переписать для меня кассеты. Я собирался встретиться с тобой еще вчера, но полиция тебя перехватила.
Машина уже ехала по мостовой. Человек не оглядываясь протянул руку к заднему сиденью, нащупал там пластиковый пакет и протащил его между спинками передних кресел.
— Вот они.
Джейк взял пакет, внутри было три кассеты «бета-макс» без коробок.
— А, да, это я смогу переписать.
В конце улицы машина свернула. Из своего окна Джейк увидел на дороге тела трех мальчиков.
— Спасибо за вон то, — кивнул он в их сторону.
— Без проблем. — Человек приветливо улыбнулся. — Тебе повезло, что я как раз выходил из паба Бенни.
Джейк, наверное, выглядел озадаченным.
— Бенни Сильвера. Леди-Добрый-День.
Джейк сжал в руках пакет с кассетами.
— А, да, видео. Он мне говорил.
Раньше табличка над дверью гласила, что лицензия на содержание паба принадлежит Бенни Сильверу — Бенни, а не Бенджамину. Джейк всегда недоумевал, зачем Доброму-Дню понадобилось писать на вывеске уменьшительную форму имени, которым он никогда не пользовался. Наверняка за этим скрывалась какая-то история. Но с тех пор прошло пятнадцать лет и теперь над дверью висело другое имя. Никакого плана действий у Джейка не было, поэтому он просто вошел внутрь — по крайней мере посмотрит, сильно ли тут все изменилось. За дверью оказалась просторная квадратная комната, заполненная больше чем наполовину. Местечко было довольно тухлое, и музыка по-прежнему орала чересчур громко. В целом все осталось как прежде. Несколько престарелых голубых сбились в одном углу, пытаясь создать атмосферу веселого вечера. Они радостно шумели и время от времени принимались то петь, то танцевать. Тяжелой поступью направляясь к бару, Джейк посмотрел в их сторону и увидел, как несколько человек оглянулись. Он мог и ошибаться, но один из мужчин показался ему знакомым. Впрочем, Джейк не успел его как следует разглядеть.
