Никогда не писавший стихов Андрей вдруг превратился в такого вдохновенного поэта, что стал подумывать о возможности опубликовать свои творения. Стихи, и впрямь, были прекрасны! Знакомые ребята из соседней школы – участники школьной рок-группы, не только расширили свой репертуар за счёт песен, написанных на стихи Андрея, но и «засветились» на телевидении и даже получили предложение от какого-то «деятеля», пообещавшего «раскрутить» группу! Андрей искренне порадовался за ребят, но удивил их своим отказом работать для них на заказ. Объяснить им своё нежелание клепать хиты он не смог. Группа находилась на пороге славы, и понять Андрея ребятам было сложно. Всё, что принесла в жизнь Андрея любовь, которую осудили бы даже самые близкие его друзья, всё это он принимал как дар. А само чувство – как то, единственное, ради чего стоит жить.
Теперь Люда и Андрей знали куда больше подавляющего большинства взрослых, прошедших, как и все, через период запретов, слежки, подозрительности и постоянного контроля. Конечно, подростковый возраст воспринимается самим подростком как период необоснованной дискриминации, когда даже родители, самые близкие для подростка люди, вдруг переселяются в стан противника.
Постоянная неудовлетворённость и зависть перерастает в открытую агрессию. А всё, что по мнению психологов должно служить клапаном для стравливания неизрасходованных чувств, всё оказывается очередной версией онанизма. И зачастую – очень примитивной.
За два года Андрей и Мила убедились, что ни ему, ни ей, похоже, не придётся подбирать пару для создания семьи. Все окружающие их люди были из того мира, который брат и сестра благополучно оставили, как они говорили, – на съедение себе самому.
Все «клеившиеся» к Людмиле ребята, по её мнению, были недоумками с гипертрофированным самомнением. Все они пытались самоутвердиться при помощи тех дешёвых средств, которые предлагают телевидение и популярные журналы. Не являясь по своей сути ничем, кроме набора не ими придуманных забав и развлечений, ребята лезли вон из кожи, чтобы доказать свою крутизну. Дорогие шмотки и навороченные игрушки, – вот всё, что они могли предложить девушке, у которой в жизни было всё. У неё была решена проблема, которую эти «дебилы» пытались решить таким дешёвым способом.
Андрея тоже буквально тошнило от тех девиц, которые лезли к нему со своими чувствами. Все эти попытки привлечь внимание молодого человека, все эти гримасы, подсмотренные в кино и вычитанные из глупых журналов, только раздражали, а иногда смешили его.
«Сколько драгоценного времени, – думал он, – тратят они на то, чтобы упаковать своё жаждущее ощущений тело в красивую обёртку. Сколько часов проводят они у телефона, делясь «секретами успеха» со своими подругами. Как глупо выглядят все эти застёжечки, рюшечки, резиночки и кружавчики, которые для них, как им кажется, имеют огромнейшее значение. Сколько средств вбухивают они и их родители, чтобы девочка могла выглядеть так, как того требует голливудская картина или журнал в глянцевой обложке. Сколько всего надо учесть молоденькой девушке, чтобы, по мнению её глупых подруг, не выглядеть дурой. Неужели они сами не замечают противоречия в своём мышлении, скачущем от одной модной тряпки к другой. А все эти «ахи» и «охи» по поводу того, во что был одет какой-то телеведущий или новомодный киноактёр!» Андрей приходил в ужас от глупого птичьего щебетания своих одноклассниц, обсуждающих вчерашнее телевизионное явление народу очередного «мачо». Он-то знал, что через несколько лет, когда быт и обиход превратят этих виляющих бёдрами стройняшек в бесформенных коров, единственное что будет их возбуждать – это прибавка к жалованию или флирт на стороне.
Когда Андрей уходил в армию, Люда, буквально, выплакала глаза. Они ловили каждое мгновение, чтобы побыть вместе. К их несчастью, дачный сезон уже закончился, и родители часто бывали в выходные дома. Но, как говорится, – неисповедимы пути любви, и юные любовники довольно часто устраивали себе праздники.
Вдруг выяснилось, что Андрей будет проходить службу недалеко от Москвы! Новость эта, пришедшая вместе с письмом от новобранца, так подействовала на Люду, что с ней случилось что-то похожее на истерику. Мама тоже радовалась и плакала вместе с дочерью, но какой же ненастоящей показалась Миле радость матери. Отец же, вечно мыслями находящийся на работе, сказал, что служба рядом с домом не дисциплинирует и сильно расслабляет солдата. Хотя, по нему было видно, что видеться с сыном почаще он был бы не против.
Андрей использовал любой удобный случай, чтобы повидаться с сестрой. Находясь в части на хорошем счету, он часто получал увольнительные на целые сутки, о которых, как правило, предупреждал семью по телефону. Но несколько раз он всё же совершил наезды домой в отсутствие родителей.
Люда несколько раз приезжала в часть к брату. Они подолгу гуляли в лесу, где, как говорится: «под каждым, под кустом был готов и стол, и дом». Но, Андрей считал, что сестре не стоит мотаться одной в грязных электричках, полных всяких бомжеватых личностей. Когда он сказал ей об этом, Люда не упрекнула его в нелюбви, как сделала бы это другая девушка, приехавшая повидаться со своим парнем, – она, наоборот, обрадовалась, почувствовав со стороны брата заботу.
Ничто, в общем-то, не омрачало счастье этой странной пары. Вторжения «конкурентов» их не беспокоили. Служба Андрея в рядах вооружённых сил подходила к концу. Что ещё нужно для ощущения полного счастья двоим любящим сердцам?
Совершенно случайно, однажды, решив всего одну проблему своего возраста, брат и сестра избавились от всего того груза неопределённости, который другим людям иногда приходится таскать на своих плечах всю свою нелёгкую жизнь.
И в то же время, они заметили, что в их жизни завелись трудности, незнакомые другим людям. Но, зная, что трудности эти вызваны, всего на всего, всеобщим неприятием таких, как у них, отношений, Люда и Андрей стали смотреть на это с обычной для их возраста – «высокой колокольни».
Была, конечно, ещё одна так и не решённая проблема – Андрей и Люда прекрасно понимали, что с точки зрения окружающих, они не пара. Вполне вероятно, что и закон может оказаться на стороне общества, с его традициями и обычаями. Создать в дальнейшем семью они могли только, разве что, не афишируя свои отношения. Постоянно роясь в литературе, в Интернете и в энциклопедиях, брат и сестра добыли «горы» информации, перелопатить которую им ещё только предстояло. Единственное, что их пока успокаивало, это то, что дети, которые могли появиться от их брака, совсем не обязательно должны были быть какими-то ненормальными. Но, риск, конечно, был!
А вот то, что интересующая их тема оказалась, если так можно выразиться, закрытой, – это их очень сильно расстроило. Но, общество живёт по своим законам, а все, кого эти законы не устраивают – свободны.
– Представляю, что вы про меня сейчас думаете! – усмехнувшись, сказал Андрей.
– Ничего такого, что могло бы тебя оскорбить, я о тебе не думаю. И никогда, кстати, не забываю, что секс – надёжный капкан, попав в который, человек так и остаётся на всю оставшуюся жизнь – пленником. Но, как я понимаю, у вас с сестрой близкие отношения стали просто продолжением взаимной симпатии, а не приманкой, на которую попадаются люди, выдумывающие потом причины своей привязанности к партнёру. Я прав?
Андрей задумался. А я уже пожалел, что полез со своими «исследованиями» в область, являющуюся для меня – «тёмным лесом». Ведь, не имея ни того опыта, который был у паренька, ни возможности самому всё пережить, я, в общем-то, был похож на человека, слушающего рассказ путешественника, побывавшего в дальних странах. И теперь, составляя своё представление о нравах и обычаях «там царящих», мне придётся оперировать тем скудным багажом знаний, которым оказались мои, такие обычные для всех нас взаимоотношения между разнополыми родственниками.
Я уже хотел было извиниться за своё вторжение в святая святых – в душу человека, когда Андрей, взвешивая каждое слово, заговорил:
– Вы знаете, я ведь об этом серьёзно не думал. Это у вас есть и возможность рассматривать наши отношения со стороны, и жизненный опыт, позволяющий делать выводы. А мы с Людой – просто столкнулись с фактом. С очень странным фактом…
Он опять задумался, и я решил всё же эту тему свернуть, чтобы не мучить паренька, пережившего из-за своих чувств к родной сестре столько неприятных моментов, вызванных непониманием со стороны людей, живущих по шаблону и никогда не задумывающихся о причинах такого своего поведения.
– Андрей, если не можешь говорить, лучше не надо. Всё это – глубоко личное, и ты имеешь полное право послать меня ко всем чертям. Всё же, любопытство…
Он замотал головой и замахал руками, «выключая» меня, и продолжил:
