— Угу. Почему ты здесь?
Она засмеялась и утвердилась на каблуках высотой пять дюймов, на которых все равно почему-то не казалась высокой.
— Разве нужен повод, чтобы поразвлечься? Бог мой, неужели это Эвери Уэйнрайт? Давно мы с ним не встречались. Мальчик стал на редкость красивым мужчиной.
— И уже помолвлен, — язвительно добавила я. — С Пенелопой. Ты ведь помнишь Пенелопу, не правда ли?
— Ну, знаешь, как люди говорят… — начала Эбби с наигранным простодушием.
— Ах, нет, не знаю.
— Все может измениться, пока двое не обменялись клятвой взаимной верности, — потерла ручки Эбби, словно в предвкушении чего-то очень приятного. Заметив мою реакцию, она сочла нужным пояснить: — О, Бетт, успокойся. Я пошутила! — Тень шутливого ужаса прошла по ее лицу. — Тебе нужно поработать над чувством юмора.
— Эбби, здорово было наткнуться на тебя, но мне нужно вернуться к друзьям. Ночная работа, понятно? — Я обошла ее сзади и медленно начала отступать.
— Конечно, дорогая, но мы непременно встретимся на днях за ленчем! Мне не терпится побольше узнать о Филипе, о твоей новой работе — словом, обо всем. С прошлой недели люди только и говорят, что о заметке в «Сенсациях Нью-Йорка»! — крикнула Эбби мне в спину.
Я хотела убедиться, что Пенелопа держится, но Эвери зажал расстроенную невесту в угол и что-то настойчиво объяснял, поэтому я вернулась к нашему столику, где Дэвид вручил мне бокал.
Пенелопа вскоре подошла ко мне.
— Бетт, мы, пожалуй, пойдем, — произнесла она таким тоном, словно скорее убьет себя, чем останется. Либо уйдет одна.
— Ты в порядке? Слушай, пусть Эвери остается, а мы с тобой пойдем куда-нибудь поедим. Я не против отчалить, прежде, чем натворю такого, о чем буду долго жалеть. Например, поеду домой к Филипу и займусь с ним сумасшедшей, страстной любовью, несмотря на то, что считаю его самым неприятным из попадавшихся мне мужчин.
Подруга вздохнула:
— Нет, благодарю, нам действительно пора домой. Спасибо за все, позвоню тебе завтра.
Я прикинула, удастся ли им сегодня заснуть. Эвери основательно зарядился кокаином, понадобится лошадиная доза успокоительного, чтобы его свалить. А если аукнется вся кислота, сожранная Эвери в университете, он попытается откусить голову попугаю или вылететь в окно. Бедная, милая Пенелопа…
— Бетт, любовь моя, ты готова идти? — осведомился Филип, обняв сзади за плечи и скрестив руки у меня на груди, словно законный бойфренд, а не парень, с которым я хотела бы не хотеть секса. — Поехали ко мне. Может, сегодня ты не очень пьяна для…
— Ну да, почему бы нам с тобой и Соне, — я сказала это чуть высокомернее, чем собиралась, — не прочирикать ночку напролет? Вот весело будет!
— У тебя острый язычок, любимая. — Филип дотронулся до моего не защищенного кружевным топиком плеча. — К чему этот враждебный тон? Поверь, любимая, тебе понравится. Соня пойдет спать в номер наверху, а мы с тобой проведем маленькую проверку качества… в смысле, качеств друг друга, согласна?
Прежде чем я успела ответить, Филип что-то зашептал Соне по-французски. Та с энтузиазмом закивала и хихикнула, когда он закончил.
— Уи, уи, конечно, это классно — провести наедине немного время, — сказала она, давая нам благословение на случайный секс подшофе.
— Знаешь что, Филип? — Я соображала, как намекнуть, что не готова сегодня на подвиги. — Неправильно оставлять Соню в отеле, раз она пробудет с тобой всего неделю. Я хочу сказать, ей только пятнадцать, за ней же надо присматривать! Она и трех шагов не пройдет, как к ней кто-нибудь привяжется.
Он задумался, словно и вправду купился на версию «забота о Соне», и кивнул:
— Ты права, дорогая. Отвезу ее домой и укутаю одеяльцем, а затем поедем в какой-нибудь отель. Отличная идея. Эй, мы уходим! — бросил Филип остальным.
Все посмотрели на нас и закивали, слышим. Элайза бросила таращиться на Филипа и, не слишком скрываясь, показала мне два больших пальца в знак одобрения.
Я решила, что легче высадить их у «Трайбеки» и назвать таксисту адрес в Мюррей-Хилл, чем спорить об этом сейчас, поэтому помахала Элайзе и прошла к выходу за Соней и Филипом, чувствуя себя пухлым неловким ребенком меж двух олимпийских атлетов.
— Эй, парень, добудь-ка нам такси, — бросил Филип охраннику у дверей, щелкнув пальцами.
Это было отвратительно, но, учитывая, как мерзко вышибала разговаривал со мной и Пенелопой, для меня прозвучало райской музыкой. Однако, всмотревшись, я увидела, что это не тощий идиот в парике, а симпатичный (хотя и грубый) охранник из «Бунгало-восемь». Повернувшись к Филипу с презрительным видом, он посмотрел на меня, всячески пытавшуюся стать незаметной. Поймав его взгляд, я поняла, что он сразу меня узнал, но охранник тут же отвернулся и молча остановил такси из десятков проезжавших мимо.
Соня первой шмыгнула в машину, следом уселся Филип, а я осталась стоять в четырех дюймах от Сэмми, открывшего дверцу машины. Не знаю, почему я села в это такси, но вот села. Тело словно подчинялось неслышному приказу.
— Спасибо, — тихо сказала я. Филип громко произнес:
— Приятель, я везу к себе в гости двух роскошных девочек, если ты понимаешь, что я имею в виду. Не возражаешь немного подвинуться?
Соня, хихикнув, прижалась изящной головкой к плечу Филипа. Взглянув на меня без всякого выражения, Сэмми резко захлопнул дверь. Когда такси отъехало, я увидела на тротуаре Водоворот с сигаретой. Эбби с энтузиазмом замахала рукой, когда увидела, что я на нее смотрю. Время было позднее, я притворилась, что ничего не замечаю, уставясь в пространство примерно в том направлении, где та стояла. Неизвестно почему хотелось плакать.
— Как тебе удается столько лопать и не полнеть? — в который раз с завистью спросила я Пенелопу.
После часового ожидания мы наконец-то сели за столик на двоих в «И-Джи»96. Голодная как волк, я была готова заказать все блюда из меню, но слишком ценила вновь обретенную стройность, чтобы рисковать фигурой. Мне удалось покончить с визитами в кондитерскую Дилана и даже отказаться от большей части утреннего бекона, яиц и сыра, изредка позволяя себе «слим джим». Я почти привыкла ограничиваться минимумом в еде и при этом нормально себя чувствовать, тем более странно было видеть, как Пенелопа привычно заказывает омлет из трех яиц с сыром, беконом и жареной картошкой, стопку блинов с шоколадной крошкой и стекающим желтыми ручейками куском масла величиной с детский кулачок.
Пенелопа нахмурилась, когда я попросила белый омлет из одного яйца со шпинатом и помидорами и два ломтика поджаренного хлеба из цельной пшеницы, но великодушно воздержалась от комментариев, пробормотав под нос: «Элайзино влияние?» Я проигнорировала сдержанную иронию подруги и сменила тему.
— У вас с Эвери все в порядке? — сочувственно спросила я, желая разговорить подругу.
Я беспомощно наблюдала, как накануне вечером они ушли из «Святилища». Пенелопа выглядела расстроенной, но не в моих силах было что-то поправить, оставалось только смотреть. Когда рано утром Пенелопа позвонила, нерешительно осведомившись, не хочу ли я с ней позавтракать — дескать, сто лет вместе не завтракали, — я сразу отказалась от планов съесть традиционный воскресный бранч у Уилла с Саймоном и на такси помчалась в центральный жилой квартал.
Пенелопа, избегая встречаться со мной взглядом, сосредоточенно разрезала блины на маленькие ровные кусочки. Отрезать, подцепить на вилку, отправить в рот, повторить. Цикл повторился три раза, прежде чем подруга заговорила.
— Все замечательно, — ровным голосом произнесла она. — Эвери мне все объяснил. Теперь я знаю, что вчера произошло досадное недоразумение.
— Да, это точно. Наверное, та встреча стала для тебя большим сюрпризом? — пустила я пробный шар в надежде вытянуть из Пенелопы какое-нибудь признание.
Подруга нерадостно засмеялась:
— Ты же знаешь Эвери, он способен заявиться, куда угодно, в любое время ночи. Хорошо, что один из нас такой общительный, иначе мы бы свели друг друга с ума, сидя в квартире круглые сутки.
Я не нашлась что возразить, но на всякий случай кивнула.
— А как у тебя? Ты вроде веселилась, когда мы уходили, беседовала с Элайзой и Филипом. Вечер оказался удачным?
Я смотрела на подругу, гадая, когда мы успели так отдалиться друг от друга. Спустя каких-нибудь шесть недель после помолвки Пенелопы и моего увольнения из «Ю-Би-Эс» лучшая подруга, способная читать по моему лицу как в раскрытой книге, совершенно разучилась меня понимать.
— Все нормально. Если бы ты не ушла так рано… — Я осеклась, поняв, что это прозвучало упреком.
Взглянув на меня, Пенелопа довольно резко ответила:
— Прости, я не ожидала такого поворота событий. К тому же я настроилась на обычное времяпрепровождение, как мы привыкли, но ты настояла на встрече с твоими коллегами по работе. Похоже, в последнее время они вездесущи.
