Наглядно напомнив, что по всему миру живут такие же люди, как вы, читатель, – рожают детей, покупают барахло, чего-то там себе мечтают, – журнал переходит к тому, что в свое время у нас называлось «вопиющими контрастами», а они и есть вопиющие. Все люди – братья (сестры, племянники, кузены, падчерицы и так далее – сквозная метафора номера), и пока вы тут в своем чистеньком домике (квартирке) с жиру беситесь, там (в остальном мире) ваши братья живут плохо. А поскольку человечество – единая семья, то как насчет подарков вашим близким? Тут на страницах возникают тексты, и на них немедленно, как термиты, накидываются Катя с Сережей, русские переводчики, – накидываются, перерабатывая мощными жвалами здоровое дерево оригинала в бессмысленные, пухлые опилки.
Контрасты таковы. Вот, например, в Румынии 3000 детей больны СПИДом, родители их бросили, а у государства нет денег ни на их лечение, ни на содержание. Тем временем в Голландии некая художница сконструировала раскладной комбинированный гроб для ребенка (цена 2500 долларов), яркий, веселый, расписанный подсолнухами. Пока ребенок еще не умер, можно использовать гроб и как письменный стол, и как книжную полку. Не хотите подарить его СВОЕМУ СЫНУ?
Или, скажем, изобретены съедобные тарелки из прессованного крахмала, невкусные, но экологически чистые: в помойке разлагаются за два дня. Это ли не забота о человечестве? Но ирония в том, что 20 процентов населения земного шара голодают, и им нечего положить в свои-то тарелки, сделанные из дерева ли, из жести, из пальмового листа. Подарите съедобную тарелочку СВОЕЙ СЕСТРЕ!
В Конго на одного врача приходится 13 540 пациентов, и добровольцы из организации «Врачи без границ» сбиваются с ног, помогая больным. В Америке тоже думают о людях: изобретен политически корректный пластырь трех оттенков коричневого цвета – для негров всех мастей. Теперь страдания негров заметно уменьшатся, – не хотите подарить пластырь своему ДОМАШНЕМУ ВРАЧУ?
Снимки сопровождаются кратким описанием, нарочито нейтральным: вот чего людям не хватает, а вот предмет для дарения, в магазине продается, ну? – думайте сами. Шок, по замыслу журнала, должно вызвать оскорбительное несоответствие «подарков» реальным надобностям человека. Не разжалобить, а возмутить, не стоять с протянутой рукой, а ткнуть читателя мордой в чужое горе, от которого тот норовит увернуться, зажмуриться, спрятаться, – метод весьма эффективный. Мальчик в африканской пустыне возделывает мотыгой сухую, бесплодную землю, – ничего на ней, наверно, не вырастет, воды-то нет и не жди, не будет. А почему не послать ему особые наушники с раковинами, имитирующими шум моря? Будет вода вприслушку. А если вы полагаете, что это издевательство, так сделайте, черт возьми, что-нибудь. Когда будете следующий раз выбрасывать на помойку старые брюки, или табуретку, или устаревший утюг, – остановитесь! Наберите номер телефона – приедут люди и заберут ваш хлам, отдадут тому, кому он очень нужен.
Итак, тема номера – «подарки». Неужели вы ничего не хотите СДЕЛАТЬ ДЛЯ СВОИХ БЛИЗКИХ? – настаивает журнал.
В русском варианте: «УДИВИТЬ РОДНЫХ И ЗНАКОМЫХ». Не обеспокоиться о ближнем, а приобрести экзотический предмет для забавы в узком кругу ваших благополучных приятелей советуют нам бездумные Катя с Сережей. Упомянутый гроб в подсолнухах для вашего ребенка они ставят в кавычки: «гроб». Они думают, что это такая иностранная шутка, концептуальное развлечение. Да гроб это, гроб! Журнал ужасается тому, что голландская дизайнерша опустилась до такой моральной безвкусицы, в то время как детки взаправду умирают; Катя же с Сережей резвятся у могил, – а чего, черный юмор, постмодернизм. «Если вы подорветесь на противопехотной мине…», – грубо пишет журнал (десятки никарагуанских детей подрываются на этих минах каждый день). «Если вы, НЕ ДАЙ БОГ, подорветесь…», – вставляют кокетливую отсебятину К. и С., потому что для них страдания каких-то там никарагуанцев – фи.
К. и С. невежественны и нелюбопытны: Нигер в их переводе превращается в Нигерию, Королевство Тонга – в африканскую страну Того. То, что заботит редакцию Colors, оставляет их равнодушными. Colors говорит: «Откройте же глаза, проснитесь: в далеких странах, на островах и в пустынях, тоже живут люди». Переводчики зевают: «да хрен с ними».
Вяло, спустя рукава они маракают дикую чушь: «Когда фермеры пропалывают землю, чтобы добиться хорошего урожая, результаты могут быть обратными». Да разве землю пропалывают?! И когда это прополка приводила к гибели урожая? На самом деле по-английски сказано: «когда фермеры расчищают землю, чтобы подготовить ее под посевы…» («When farmers clear land to grow crops…») Или такое: «при обработке верхний слой почвы разлагается на химические элементы…» Не надо быть почвоведом Докучаевым, чтобы закричать от ужаса. Английский же текст прозрачно прост: «As topsoil becomes exposed to elements…» Elements по-английски означает стихии: ветер, солнце, осадки. Смысл печального текста: когда вырубают леса, страна превращается в пустыню. А нам-то что, верно? Пусть себе превращается.
Они переводят «очки» как «внимание», «пластинки» как «магнитофоны», «эту болезнь трудно лечить» как «это трудно трактовать». Вместо «воспитания» у них «одежда», вместо «кузнецов» – «местные умельцы», «входная плата» превращается во «вступительный взнос», «выручка от продажи сопутствующих товаров» в «коммерческую стоимость живописи Леонардо» (?!), «ковры» в «носки», «рассеянный склероз» в «склеротические явления», «больше» в «меньше», а простую фразу: «хрупкому старику трудно справиться с крупной собакой» они передают как «большой зверь отрицательно воздействует на психику хилого хозяина». Под их пером (или программой компьютерного перевода?) троюродный брат становится вторым кузеном, зять – сводным братом, а чернокожий зять внезапно превращается в «вашего чернокожего деверя». Между тем, деверь бывает только у женщин (это брат мужа), а если брат мужа – чернокожий, то и муж автоматически должен быть чернокожим, а тогда в чем смысл иронии?
На Филиппинах сыро, сыро, – в сезон дождей приютские дети не могут просушить одежду. Журнал призывает послать им ваши старые СУШИЛЬНЫЕ машины. К. и С. превращают их в СТИРАЛЬНЫЕ. Они не могут себе представить, что в огромном и равнодушном мире (а почему бы и не в нашей стране?) найдется добрая душа, которая, внезапно пожалев филиппинских сирот, возьмет да и отправит им нужную вещь. Можно себе представить вытянувшиеся лица сироток, когда под проливными дождями они распакуют посылочку, а там, словно издевательство – прибор, который сделает их мокрое бельишко еще мокрее… На Руси живут изверги, – подумают приютские воспитатели. Из 86 страниц журнала нет НИ ОДНОЙ, где текст не был бы перевран многократно, до превращения в свою полную противоположность. А если переводчики не понимают, о чем идет речь, то вообще оставляют текст без перевода.
На задней обложке – фотография толстой семьи: шарообразные мама-папа и две устрашающие хрюшки-девочки. В переводе: «Семья во время круиза, „Cruise to Lose“, Майами, США». Ну и что? – думает читатель. А то, что, по мысли издателей, закрыв журнал, призадумавшийся читатель, хороший человек, добрый самаритянин, будет особенно оскорблен этим, стратегически размещенным, снимком. Ибо «Круз ту Луз», – так это произносится, – это дорогое морское американское путешествие для суперзажравшихся, таких, что ткни – жир брызнет, для тех, кто ел в четыре ложки, ни в чем себе не отказывая, на большие суммы, а когда отвалился и обнаружил, что заплыл салом до лба, решил потратить еще большие суммы с тем, чтобы пару килограммчиков порастрясти. Но для того чтобы пояснить это читателю, хорошо бы самому это понять, а понимать переводчики отказываются: у них бессрочная умственная забастовка.
Венцом искусства перевода, конечно, надо признать перевод заголовка «Деревянный пенис» как «Пенис Вудена». Некий австралиец производит эти деревянные манекены «не для внутреннего пользования» (а чтобы обучать пользоваться презервативами, кто не умеет), и называет их Wooden Willies – «деревянные Вилли», что можно перевести – вульгарно, но адекватно – как «Васик-деревясик». Как и следовало ожидать, в своей неравной борьбе на два фронта – с синтаксисом и со смыслом, – Катя с Сережей запутались как в английских членах предложения, так и в австралийских членах, предложенных публике, и превратили безвестного изготовителя фаллосов в «предпринимателя» Вилли Вудена.
А вещица полезная, и стоит недорого: пять долларов пятнадцать центов. Отчего бы издателям Colors не последовать массовому примеру российских предпринимателей и не выплатить переводчикам гонорар за дурно выполненную работу «васиками»?
Апрель 1998
Я планов наших люблю гламурьё
Известно ли вам, что «шоколад – сила невинной слабости»? Неизвестно. И даже вот теперь, когда вы оповещены, вы вряд ли сходу понимаете, что это значит.
