– Фуэнки, – говорит Хани и тянет к нему ручки. – Я дома.
Фрэнк подхватывает ее одной рукой и сажает себе на бедро.
– А это кто? – спрашивает он Луизу, с нежностью и бесстыдствомглядя на Александра.
– Мой сын, – отвечает Лу, – Александр. Он на год старше Хани. Они очень дружат.
– Привет, Александр. Симпатичный мальчишка, весь в маму, – сюсюкает дамский угодник.
– Ой, вы только посмотрите на этого сердцееда. Фрэнк, пора бы научиться новым приемам, – язвлю я.
– Что? – притворно недоумевает Фрэнк, но сам при этом посмеивается. – Я правду говорю.
– Хи-хи. – Раскрасневшаяся Луиза в полном восторге.
Отчего у дерзких, умных, взрослыхженщин пропадает воля и сердце выскакивает из груди от счастья, как только кто-нибудь отпустит в их адрес ничтожный комплимент? Вот, к примеру, Луиза: очень красивая женщина, наверняка каждый день слышит в свой адрес приятные слова и уж могла бы к этому привыкнуть за столько лет. Но нет, все так же трепещет. Господи, как меня это раздражает.
Я демонстративно вздыхаю, протискиваюсь мимо них к вешалке, вешаю пальто и направляюсь в гостиную. Фрэнк с Луизой и не думают следовать за мной, – видимо, уже корни в прихожей пустили.
– Эй! – кричу я. – Обедать кто-нибудь собирается? Луиза, я ставлю кассету про Анжелину Балерину. Пойдет? Или Алексу больше нравится “Боб-строитель”?
– Боб! – вопит Алекс с восторгом и влетает в комнату. – Боба, пожалуйста.
– Боба, пожалуйста, – повторяет, словно эхо, Луиза, входя следом. Я слышу, как Фрэнк поднимается по лестнице. – Это его любимый мультик.
– Лу, тебе жарко? – Ее кардиган, еще пару минут назад застегнутый доверху, сейчас фактически распахнут и держится всего на паре пуговиц, открывая обзор на высокую грудь и (уж конечно) совершенно плоский живот.
– Вообще-то да, есть немного, – вызывающе говорит Луиза. – Наверное, от прогулки.
– Наверное, – пожимаю я плечами.
По правде говоря, тут очень холодно, о чем явно свидетельствуют Луизины соски.
– Ну ты и бесстыжая, – шепчу я ей.
– У него такие длинные ресницы, – подмигивает Лу. – И такоймужественный подбородок, – вожделенно шепчет она.
– Не замечала.
– Стелла, он такой чудесный. А ты не...
– Против? Нет. И кстати, успех обеспечен.
– Купили что-нибудь на обед? – спрашивает Фрэнк из дверей.
Вот черт! И давно он там стоит? Я смотрю на него как ни в чем не бывало. Лицо у него непроницаемое. Пуаро хренов.
– Есть вино, в холодильнике полно еды, – отвечаю я.
Фрэнк отправляется проводить ревизию на кухне. У него во всем большой аппетит. Я снова шепчу Луизе:
– Но на твоем месте я бы не ожидала от него обручального кольца. Короче, я тебя предупредила – он конченый бабник.
– Ууу... – Луиза ежится от удовольствия. (Тоже загадка: ну почему дерзким, умным, взрослым женщинам так нравится, когда им говорят, что их обожаемый – гад и бабник? Вероятно, срабатывает какой-то изощренный материнский инстинкт. Гадость какая.) – Боже, Стелла, не могу поверить, что ты так его недооценила. В смысле внешности.
– Я могу приготовить макароны с горошком и брынзой, – кричит Фрэнк с кухни.
– Боже! Он еще и готовит! – стонет Луиза.
– Как хочешь, – кричу я в ответ.
– Отлично, спасибо, – восторженно вопит Луиза.
– А дети будут это есть? – спрашивает Фрэнк, снова входя в комнату.
– А почему нет? Как думаешь, Лу?
– Конечно, будут. Знаешь, Рэйнбоу недавно приходила к нам на чай, и оказалось, что она ест только чипсы. В буквальном смысле. И еще шоколад.
– Терпеть этого не могу. Ох уж эти англичане.
– Ну, ничего не поделаешь, если ребенок от всего нос воротит, – говорит Лу.
– Еще как поделаешь. Естественно, некоторые продукты дети любят больше других.
Но позволять ребенку есть только вредную ерунду из банок и пакетов – полный идиотизм. Сначала кормят детей всякой дрянью, а потом удивляются, что те лет до тридцати не знают, что такое баклажан, и за границу ездить боятся – там, видите ли, еда “странная”.
– Настроение у тебя сегодня просто отличное, – замечает Фрэнк. – Так и светишься добротой и очарованием.
– Пойду открою вино. – Проигнорировав его, я важно шествую на кухню.
Но Фрэнк прав. Я была в прекрасном расположении духа, пока он не начал заигрывать с Луизой, а она на это не купилась. Откупориваю бутылку белого бургундского и наливаю себе бокал. Я как чувствовала, что это случится – попросила Мэри, начиная с сегодняшнего дня, приходить по четвергам после обеда, поскольку утром мы с Хани ходим в детский сад. Она придет к двум, значит, я могу напиться в обед и с чистой совестью бездельничать до вечера, не волнуясь за Хани. (И это хорошо, потому что сегодня ночью Хани спала в моей постели, хотя “спала” – не самое подходящее слово. Она болтала, хихикала и ерзала под одеялом до самого утра. Я обожаю, когда она такая. Люблю целовать ее влажную макушку, когда она, угомонившись, засыпает крепким сном. Но утром чувствую себя кошмарно – невыспавшейся и разбитой.)
Я отпиваю прохладного вина и нажимаю кнопку автоответчика. Сообщение от Янгсты – приглашает меня поужинать с ним завтра, а потом пойти посмотреть его “в деле” в клубе на востоке Лондона. Это меня несколько ободряет, поэтому, когда Фрэнк в сопровождении Луизы входит на кухню, я уже не так зла.
– Они смотрят мультик. Потом пообедают и, наверное, лягут спать. – Она уже все решила. – Фрэнк обещал мне показать свою мастерскую.
– Тут недалеко, – говорит Фрэнк, доставая с полки кастрюлю. – Я подумал, может, ты присмотришь за Александром, Стелла.
– Ну да, конечно. – Получилось как-то грубо. – Конечно, – повторяю я уже мягче. – Без проблем. К тому же через час-полтора придет Мэри.
Фрэнк ставит на плиту воду и наливает себе и Луизе вина.
– За нас, – произносит он.
– За нас, – подхватывает она. Уси-пуси, какие мы кокетки.
– Твой сосед оставил мне сообщение, – встреваю я, – приглашает на свидание.
– Ты пойдешь?
– А как же! – Сама диву даюсь, с каким энтузиазмом это сказано. Я, безусловно, рада, но не настолько. – Еще бы. Завтра.
– Куда он тебя пригласил? – спрашивает Фрэнк. – Рожки или спагетти? Детям, наверное, удобнее есть рожки.
– В какой-то ресторан в Шордиче. Ты его наверняка знаешь – ты же часто в этом районе пасешься. Называется “Дыня”.
– Это бар, и очень людный. Не твоего масштаба заведение, ваше величество.
– На автоответчике сказано “ужин”, так что, может, он меня потом в другое место поведет. В какое-нибудь шикарное заведение. – Я демонстративно задираю нос.
– Ты не чувствуешь неловкости? – спрашивает Луиза.
Опускаю нос.
– Разве что немножко. Меня сто лет не приглашали на свидание.
– Может, составить тебе компанию? – великодушно предлагает Луиза. – В смысле, когда рядом есть знакомые люди, уже не так страшно.
– Какие люди?
– Я, например, – улыбается она. – Я Адриана хорошо знаю. Может быть, и Фрэнк захочет к нам присоединиться, – хитро добавляет она, кинув на него ласковый взгляд.
– А почему нет? – откликается Фрэнк. – Вот смеху-то будет.
– Нет! Еще чего. Не хватало мне, чтобы вы там сидели, как зрители на телешоу.
– Вообще-то я думала о двойном свидании, – поясняет Луиза.
– Ого, – усмехается Фрэнк. – А ты времени зря не теряешь.
– Я просто... – мямлит она, сделав изрядный глоток вина для храбрости. Глаза горят. Какая она сейчас хорошенькая. – Я просто подумала, было бы неплохо, весело. Но если тебе это не нравится... – Лицо у нее делается вдруг грустным и разочарованным. – Я так, ничего серьезного не имела в виду. И вы не обязаны...конечно... э-э.
– Да нет, – говорит Фрэнк как бы между делом, роясь в морозилке в поисках горошка. – Я согласен.
– Quelle surprise<Какой сюрприз (франц.).>, – бормочу я, не сдержавшись.
– Что? – Фрэнк оборачивается ко мне и, недоуменно приподняв брови, упорно и долго сверлит меня стальным взглядом.
– Ничего, – говорю я. – У каждого свои потребности.
– Стелла! – вопит Лу, лицемерка несчастная: несмотря на свою утонченность, она весьма явно высказывает свою потребность, разве что не повесила на грудь объявление – “Хочу!”.
Фрэнк мотает головой, улыбается и начинает кромсать брынзу. Поверить не могу, надо же – женщины прямо выпрашивают у него свидание. Что случилось с Луизой?
– Что с тобой? – спрашиваю я ее, уводя в гостиную под предлогом, что нам надо проверить детей, которые уже превратились в видеозомби. – Ты в своем уме? Ты же ему на шею вешаешься!
– Вовсе нет, – отвечает она. – Так поступают современные женщины. Это написано в “Вог”, между прочим.
– Одно дело пригласить мужчину на свидание, а другое – кинуться ему на шею, – объясняю я. – Но если тебе так хочется, пожалуйста...
– Да, хочется, – говорит она довольно. – И по-моему, будет весело. Ты сама сказала, что не против.
