Ляпута (разбызив клямсы)
Некузяво дудониться в клямсы! Оее! Уубняяя-а!
вычучивает Полбутявки-Б
Полбутявки-Б (вычучившись из Ляпупиных клямс, вздребезнулась)
Полбутявочки-А! Опо-по! Сопритюкнемся?
Полбутявки-А (разбызив сяпалки, сяпает к Полбутявке-Б)
«А и Б бдан-бдан?»
Полбутявки-Б
Бдан-бдан! Ну? Со…при…тюк!
Сопритюкиваются и усяпывают в бурдысья ако како Бутявка
Ляпута (Отбябякивая из клямс дудо)
Бутявище некузявое. Блд-блдырь, пфы.
Бутявка (за напушкой)
От некузявой смычу. Фыва пролдж. Фыва пролдж.
Фьюро усяпывает
Сяпали Калуша с Помиком по напушке и трямкали бутявок.
А натрямкавшись бутявок, К. и П. ну шаяться по напушке — то к бурдысьям, то от бурдысьев, то по-над бурдысьями счиркнут, то по-за бурдысьями проскробят.
То втырь, то оттырь.
То впях, то взбых.
Как облампелые — шаем шаются и бирят:
— Эее! Эвай! Пуськи бятые! Шайтесь, индякие!
И:
— Эфан-эфоэ!
Ажник кукушню у Помика с гвинта чирит.
Ужо и бутявок никст на напушке, а К. и П., блуки вымзивши на отпень, хвиндиляют, и дохвиндилялись до некузявости.
Обезвалдели, сяпалки распиндюрили втырь по напушке, клямсы разбызили: оее.
А шаялись-то Калуша с Помиком от перетряма.
Трямкая бутявок, К. и П. не допрели, что бутявки тож натрямкались некузявых бурдысьев, в коих зюмо-зюмо быра «A-CNS».
А от быра «A-CNS» — оее как чирит.
И в клямсах нетырно, и в блуках сыкает, и в пшах гандибобель. И кукушню гвинтит.
И тут Калуша с Помиком клямсы разбызили и бутявок из клямс вычучили на напушку!
Т.е. Калушу с П. вытырснуло не по-индяцки.
Бутявки ж, из клямс вычучившись, вздребезнулись, сопритюкнулись и усяпали с напушки.
А Калуша, отбябякавши бутявок с клямс, волит:
— О бутявки! Трямкающие бырные бурдысья — сгрохиваются с курчаток.
А уж перетрям аки некузяв аки мырдяв!
А бутявки за напушкой волят:
— Кана-ганда-бис, пайти-метамикс! Банчь, инчь. Поськи бетые, паськи бутые. Песьки бырые.
А Калуша волит:
— Чи облампели, бутявищи. Не зямут пробамболить «пуськи бятые», кайодлы. Пу-сь-ки бя-ты-е! Пуськи!
А бырные бутявки волят:
— Пськ бт. Бррл-блпл, вафшшэ пуськинисты.
Огды-егды, а Бутявка спиндюрила у Калуши зилинь.
И с зилинем усяпала с напушки быро-быро.
А зилинв у Бутявки в сяпалках так и тырыпырится: тыры-пыры, тыры-пыры.
А Калуша (пши натыром, блуки бятые) увазила: в бурдысьях — эвоэ — так и тырыпырится.
И Калуша как забирит:
— Оее, оее! Зилинь спиндюрили! У Калуши зилинь спиндюрили, ух некузявые, пуськи бятые! Эван! Индя-кие! Оее!
А индякие присяпали на напушку и волят:
— О-по-по, индякие! У Калушки зилинь спиндюрили! Ёфки! Ёфки!
А ёфки присяпали, пши разбызили, по бурдысьям посцирили, инда Бутявку-то с зилинем и упяли!
Упяли и в КТ запиндюрили.
И волят по напушке:
— Бутявка в КТ! Змсяу!
А Калуша волит:
— О индякие!
Индякие волят:
— Эвоэ?
— Индякие! — бирит Калуша. — Ёфки-то, а? Ёфки-то како тако кузявые! Фьюро-фьюро бутявку упяли!
А ёфки волят, блуки вымзивши:
— Змсяу! Змсяем!
И ну сяпать с напушки.
А Калуша волит:
— А зилинь-то калушин! Зилинь-то йоу?
А ёфки с вымзенными блуками бирят:
— Йоу-йоу, на шваньтоу. Фу-фэ-я.
И усяпали с напушки в КТ.
— Како фуфэя, — бирит Калуша. — Како фуфэя! Зилинь-то калушин. Для калушаточек зилинь-то, не для ёфок, пуськи бятые. Калушаточки-то: Канна, Манна, Гуранна и Кукуся с кукусеночком! И без зилиня!
И Канна, Манна, Гуранна и Кукуся (кукусенок в сяпалках) присяпали на напушку.
И индякие тоже на напушке, и Калуша с калушатами, но ёфок-то ни!
А ёфкино биренье по-над бурдысьями аж юздит:
— Змсяу! Йиу!
Хфуф-оп-оп!
Змсяу! Тиу!
Фук ёлм-ёлм.
Псяэ! Ушя!
Зюм-зюм-зюм!
и (зюмо-зюмо):
Йоу-йоу, на шваньтоу!
Фу-фэ-я!
Ажник в пшах некузяво у индяких от ёфкиной юзды.
А Калуша волит:
— А хай в клямсах у ёфок зилинь счучится! А хай ёфки зилинем поктсятся! Фук ёлм-ёлм!
А Кукуся волит Калуше:
— Не воль так фьюро, Калушечка. Блуки не вымзивай. Ни. В бурдысьях не без зилиня. Посяпаем в бурдысья и натрямкаемся зилиня инда.
И индякие отбирили:
— Змсямы.
И тырснули в бурдысья за зилинем.
Пъс, Психа и псята сяпали по напушке.
Навстрызь хвиндиляла Бутявка.
Бутявка увазила Пъса и волит:
— Сяпаете по напушке, а напушка-то индяцкая! Не Пъсова напушка! Не Пъсам шаяться бтысь.
Пъс обезвалдел и волит Психе:
— Обезвалдеваю от бутявок. Бутявки, а волят с Пъсом яко тако некузяво! А ну, бутявщина, кши от Пъсов!
А Бутявка волит:
— Опо-по, опопо, галивнок. От Пъса арсаждусь и обсяюсь! Сяпай в геесу!
— За галивнока отволишь! — бирит Пъс. — И за геесу! Не Пъс галивнок, а Бутявка!
И птум сяпалкой по напушке!
Бутявка инда тырснула в бурдысья.
Сяпали Пъс с Психой и псятами по напушке, а навстрызь хвиндиляет Калуша и волит:
— Оее, како кузяво! Пъс! Кузявенький! Калуша в изъюбе от Пъса! Шошляю Пъса!
И сяпалкой Пъсу: воу, воу. И блуками: жум-жум.
— Калуша, тм, — волит Пъс. — Тм-тм. Эван эвоэ: Психа. И эван эвоэ: псята.
А Психа блуки вымзила на Калушу.
А Пъс волит:
— Психа! Эвоэ Калуша, а на напушке — эвоэ! — калушатник. В калушатнике Помик и калушата: Канна Помиковна, Манна Помиковна, Гуранна Помиковна и Кукуся Помиковна с кукусенком! Псята, а ну, шайтесь по напушке!
Псята усяпали и ну шаяться по напушке. Инда сяпалки свирикают.
Психа же, блуки вымзивши, не волит ни-ни. На Калушу блуки вымзила и ни-ни.
А Пъс бирит:
— Псиша, эван эвое: Калуша! Калуша, эван эвое: Психа!
А Психа как заводит:
— Бутявка-то кузяво бирила: галивнок исцешь, Пъс! Калушаточки-то не пъсовны ли? Заводить нешто Поми-ка? Аоэ! Помик! Поо-омик!
А Калуша бирит:
— Оее, усяпываю! Ну пъсов с психами в геесу!
И усяпала с напушки.
И над напушкой встындилось небиренье…
А Пъс бирит Психе:
— Исцем галивнок?
— Исцешь.
— А Психа? — волит Пъс. — Не галивнючка яко тако бирить? Про Пъса?
— Психа не галивнючка, — отбирила Психа. — Психи калуш не шошляют. Психи не шошлячки.
— И Пъс не шошляет! Не шошляк исцем!
А Психа как заволит:
— Псюга исцешь! Псята, вазьте: эван эвоэ псюга!
А Пъс бирит:
— Оее, не псюга исцем! А ну, посяпали в псятник! А ну индяцкую напушку в геесу. Побирим, псишечка!
И Пъс и Психа посяпали в псятник безо псят.
И Психа волит:
— Шошлять кузяво Психу и Псят, дабы исцять како Пъс! Яко тако Пъс, а не яко како Пъсюга.
И забурлыкала:
— Усяпаю вот со псятами в занапушье! В геесу! Не исцяешь для Психи и Псят!
Пъс же бирит:
— Ну не бурлыкай же, Псиша! Псише пъсова? Псишечка пъсова?
И забирил зюмо-зюмо:
— Не галивнок исцем?
— Ни, — отбирила Психа. — Не исцешь. Шошляешь Псишу?
Пъс поразбебекал и волит:
— Шошляю. В изъюбе от Псишечки исцем.
И над псятником встындилось биренье:
— Бирь: шошляешь ли Психу?
— Шошляю.
— Ах, шошляк! Не тырсь! Не…
— Шошляем?
— Шошляем.
— Наогды?
— Наогды.
Ажник бурдысья взлепетнулися…
Кал'уша
Калуш'ата: К'анна, М'анна, Гур'анна и Кук'уся (П'омиковны)
П'омик
Бут'явка
Л'япупа
Щ'ерба
Инд'якие
С'япать
Нап'ушка
В'олить
В'ычучить
Разб'ызить
Стр'ямкать
Обезвалд'еть
Дуд'ониться
Бурд'ысья
Некуз'яво
Х'ахтать
Б'ирить
Шмеренд'еть
Свир'икать
З'юмо
Ш'аяться
Бамб'олить
Бл'уки
Б'УИ-З'ЮИ З'юище
'Абвука
Зил'инь
И-пыз'ява
Шошл'ять
Обламп'еть
Галивн'ок
Наотп'ень
Бурд'ысья
Перетр'ям
Кукушн'я
Проскроб'ить
Мырд'яво
'Огды-'егды
За городской баней.
