Владимир Царицын - Осенний лист или зачем бомжу деньги?

- Одежда. Туфли покупать не стал, ты же их почистить собирался.

- Одежда?

- Одежда. Какой-то ты весь обгорелый. Нельзя тебя такого в город выпускать. В приличной одежде мы будем мало отличаться от обычных граждан. Никто и не заподозрит, что у одного из нас паспорт старого образца, а у другого его вообще нет.

- А откуда у вас…у тебя деньги на одежду? - удивленно произнес

Альфред, заглядывая в пакеты. - У тебя что, и телефон есть? Мобильный?

- Ты неправильные вопросы задаешь, - засмеялся Сидоров. - Думал, спросишь о чем-то другом. Зачем, например, нам в город с тобой идти?

А ты: откуда деньги? Какой марки телефон?…Ну, ладно, по порядку: мобильник и деньги на шмотки и на житье-бытье мне дал Самсонов.

Андрей Валентинович Самсонов. А дал он их потому, что мне нужно тебя срочно спрятать от Пархома. Чтобы его чурбаны тебя не нашли и не отрезали твою буйну голову. Она может еще пригодиться. И не только тебе. Ею ты будешь скоро давать показания в суде. Понял?

- Нет. Меня что, ищет Пархом? А кто такой Самсонов?

- Не знаю, ищет Пархом тебя или нет, но если захочет найти, найдет обязательно. И убьет, такой свидетель ему ни к чему. Здесь тебе оставаться опасно.

- А Самсонов? Кто он?

- Самсонов - мой тесть…И твой отчасти.

- Катин папа? Так ты с ним ходил встречаться?

- Не совсем. О том, что Андрей Валентинович здесь я узнал совершенно случайно…Так, Альфред, - Сидоров взглянул на часы, - время терять не будем, боюсь, опоздаем на встречу с арендодателем нашего временного, но вполне благоустроенного жилья. Я договорился на восемь часов вечера, а уже половина восьмого. О Самсонове и о его планах я тебе расскажу, пока мы с тобой в город идти будем. Давай, живо переодевайся и в путь. Я тоже переоденусь.

Через пять минут в приемной начальника взрывного цеха стояли двое неплохо одетых мужчин приятной наружности и вполне интеллигентного вида.

- А побриться тебе не помешало бы, - заметил Сидоров. - Борода нынче не в моде, тем более, такая, с подпалинами. Но…некогда.

Едва они шагнули к двери, как дверь сама распахнулась перед ними, открытая снаружи мощным пинком.

- А-а-а! - заорал Альфред, попятившись.

На пороге стоял рослый бородатый чеченец. За его спиной виднелись еще две черные головы.

- Прывэт, дарагой! - осклабился чеченец, вваливаясь в приемную. -

Наканэц-то я тыба нашол.

Два других абрека зашли следом и заржали.

Сидоров мгновенно оценил ситуацию. Трое против двоих - расклад нормальный. Но Альфред полностью деморализован, а потому, помощи от него ждать не приходится. Сидоров до мельчайших подробностей знал обстановку своих апартаментов, помнил где что находится, что-то, что можно использовать, как оружие. К своему удивлению, он вдруг осознал, что ничего такого у него нет. Он никогда не готовился к тому, что ему придется защищать свою жизнь или чью-то еще, а уж о том, что вынужден будет противостоять троим вооруженным боевикам, он и представить себе не мог. А эти абреки были вооружены, в этом у

Сидорова сомнения не было - просторные кожаные куртки предполагали наличие спрятанных под мышками пистолетов. У одного из них Сидоров заметил на поясе широкие ножны кинжала. У старшего на плече висел короткий автомат.

Впрочем, обнажать оружие чеченцы не торопились, справедливо считая, что бомжи это не те противники, которым надо грозить пистолетами или ножами. Бомжи и от одного их грозного вида в штаны накласть должны.

Сидоров вначале решил подобраться к окну, где рядом с эмалированной кружкой с остатками вчерашней водки, стояла пустая бутылка с красивой ламинированной этикеткой, но передумал. Не увеличивать надо расстояние между ним и врагом, а сокращать. Пустая бутылка неплохое подспорье в драке, но она не огнестрельное оружие, из бутылки не постреляешь. Добиться результата можно только подобравшись поближе и попытавшись первым же ударом вывести из строя хотя бы одного противника. Сидоров шагнул к бандитам.

- Э! Стой, гдэ стаиш, - прикрикнул на него старший. Сидоров послушно остановился. - Нэ знаю кто ты такой, но ты нам нэ нужен.

Нам нужен он. - Чеченец ткнул пальцем в бледного Альфреда.

- Вот незадача! - посетовал Сидоров, делая еще один осторожный шаг вперед. - И мне он нужен. Как быть? Альфред, ты сегодня гвоздь программы. Всем нужен…

- Стаят, я сказал! - Чеченец взялся за ремень автомата. - Исса, разбэрись с ним.

Исса, которому было дано это указание, ухмыльнулся, ловко выхватил из ножен кинжал и медленно двинулся на Сидорова, рисуя клинком в воздухе восьмерки. Сидоров сделал вид, что напуган до смерти, пятясь назад, уклонился от очередной сверкнувшей дуги, перехватил руку чеченца, выкрутил ее и, завладев кинжалом, воткнул стальное жало в ложбинку между черной головой и смуглой шеей.

Ого, удивился он сам себе, не забывается вэдэвэшная наука!

Все произошло очень быстро, буквально в несколько секунд, но когда

Сидоров поднял обмякшее тело поверженного врага, прикрывшись им, как щитом, он услышал какую-то игрушечную очередь нерусского автомата и почувствовал, что чеченские пули ударили в уже мертвого Иссу. И вдруг снова: та-та-та-та. Уже не игрушечная очередь, по звуку -

Калашников. Чеченец, сжимающий в руках короткий автомат, рухнул, как подкошенный.

Это стрелял Окрошка. Он стоял, уперев плечо в дверной косяк, а единственную ногу в порог. И стрелял, стрелял, стрелял. Пули разлетались веером, попадая куда попало, вгрызаясь в стены и в потолок, рикошетя от мозаичного пола. Несколько отрикошеченых пуль принял все тот же Исса. Альфред в самом начале заварухи юркнул под стол, чуть не свернув столешницу из ДСП, а чеченец, который пытался его оттуда вытащить получил пулю в зад и теперь, забившись в угол, тихо скулил и, по-видимому, молился своему Аллаху, закрыв глаза и ожидая смерти. А Окрошка все стрелял и не мог остановиться, наверное, его указательный палец свело судорогой. Такое бывает очень часто у людей, впервые стреляющих из автомата Калашникова. Слава богу, понизу пришлось только начало его длинной очереди, остальные пули шли верхом, били в потолок, сыпя на головы Сидорова, подраненного в зад чеченца и мертвого Иссы куски отколотой штукатурки и известковую пыль.

Наконец патроны в рожке закончились, и воцарилась полнейшая тишина. Окрошка стоял, ошарашено глядя на автомат, его глаза сошлись у переносицы, а сиреневые губы беззвучно шевелились. В углу тихо поскуливал чеченец.

- О, бля! Заклинило…, - наконец выдавил из себя Окрошка и оторвал от спускового крючка скрюченный побелевший палец и поднес его к глазам. - Чуть пальца не лишился. Вот зараза!

- Молодец, Окрошка, - похвалил его Сидоров. - Вовремя на помощь пришел.

Он прошел мимо одноногого автоматчика, который никак не мог оторвать взгляда от своего онемевшего пальца и, подойдя к раненному чеченцу, который смотрел на него глазами обреченного ягненка, коротко рубанул ребром ладони по его горлу. Чеченец моментально умолк и сполз по стене на пол.

- Вылезай, Альфред, - позвал Сидоров 'родственника'. - Эй,

Альфред, ты живой там?

Лист ДСП зашевелился и Альфред выполз из-под него наружу. Обозрев поле сражения, он вдруг истерически захохотал, указывая пальцем на мертвых чеченцев:

- Это они! Ха-ха-ха! Это те самые! Ха-ха-ха-ха! Они мертвые, а я опять живой! Ха-ха-ха!

Сидоров с размаху залепил Альфреду пощечину. Тот безумными глазами посмотрел на Сидорова и замолчал.

- Уходить надо. Всем. - Сидоров повернулся к Окрошке.

- Вот зараза! - Окрошка показал Сидорову скрюченный палец, пожаловался. - Не чувствует пальчик ни хрена!

- Пройдет. Уходить надо. Ты меня слышишь? А, Окрошка?

- Чего?

- Уходить надо, говорю. Собери народ. Мигом…Да брось ты автомат. На вот, - Сидоров наклонился и, подняв с полу брошенные

Окрошкой костыли, сунул их ему в руку, отобрав автомат. - Пострелял малость и хватит.

- Слушаюсь, товарищ командир. - Окрошка ощутил себя, по меньшей мере, заместителем командира полка. - А здорово я их покрошил, а,

Ляксеич?

- Здорово, здорово. Если бы не ты, нам бы каюк.

- Бывало в Афгане…, - начал Окрошка, но, натолкнувшись на строгий взгляд Сидорова, понял. - А, ну да! Пошел я, бродяг соберу.

- Их четверо было…, - ни с того ни с сего брякнул Альфред.

- Да? - взглянул на него Сидоров. - Молодец, соображаешь.

- Тогда их четверо было, - уточнил Альфред.

- И сейчас наверняка четвертый в машине сидит.

- В машине?

- Не пешком же они сюда пришли.

Сидоров быстро обшарил мертвых чеченцев. Результатом шмона было три пистолета (беретта и два тэтэшника), два кинжала (третий из шеи

Иссы Сидоров вытаскивать не стал) и короткоствольный автомат китайского, по-видимому, производства. Сидоров сунул за пояс беретту и один из тэтэшников, накинул на плечо автомат. Второй тэтэшник он протянул Альфреду.

- Здесь сиди. Если что… Из тэтэ вас на военной кафедре стрелять учили?