В то же время по району прокатилась волна квартирных краж. Перестройка в стране давала о себе знать. Преступность, как обычно, увеличивалась пропорционально безработице. В город стали наезжать целые кланы из бывших дружественных республик и массово обносить квартиры в спальных районах. Более профессиональные воры действовали подбором ключа. Наркоманы всегда торопились и находили такие двери, которые можно было просто выбить ногой. По вечерам потерпевшие целыми парадными писали заявления в милицию, которая не успевала возбуждать уголовные дела — не то, что ловить преступников. Попадались и те, которые уже совсем наглели: были задержаны случайно, неся телевизор или загружая краденую мебель в стоящий у парадной грузовик.
Иногда в криминальных сводках по городу, зачитываемых руководством, фигурировали сотрудники милиции. То одного ограбят, то другого изобьют, то похитят что-то из квартиры. Это частенько вызывало смех у коллег:
— Если милиционер не сберег свои вещи, как он сможет сохранить имущество граждан?
Хотя данная информация вызывала насмешки, но никто не был защищен от преступности, разрастающейся, словно раковая опухоль. Задумывался об этом и Павел. Решил поставить в квартиру сигнализацию, тем более, что для сотрудников милиции она стоила в два раза дешевле. Специалисты смонтировали все очень быстро. Испытания прошли успешно.
Находясь дома, Блэк лаял на каждый звонок в дверь — воров можно было не бояться. Когда Павел брал его с собой на прогулку, ставил квартиру на сигнализацию, а Клепу клал в коробку из-под пылесоса и задвигал за диван.
Но однажды, подходя к дому, увидел знакомую машину охраны, стоящую у подъезда.
— Что случилось, ребята? — спросил он озабоченных коллег. — Помощь нужна?
— Павел Андреевич, у Вас сигнализация сработала. Мы решили Вас подождать не входить.
Принимая меры предосторожности, сотрудники зашли в подъезд. Один обошел дом и встал под окнами с противоположной стороны.
Дверь открылась легко, но за ней была тишина. Обстановка не нарушена. Все вещи на месте. Клепа спал в коробке.
Ничего не понимая, Павел пожал плечами. Извинился перед сотрудниками. Оставив Блэка дома и переложив Клепу на коврик, пошел на службу.
Вечерняя прогулка снова закончилась сработавшей сигнализацией. Опять у подъезда стояла патрульная машина, а в квартире была тишина.
— Быть может, проверяют? — подумал Павел, зная множество изощренных методов работы преступников. Иногда они специально заставляют сигнализацию сработать несколько раз. А когда хозяин начинает думать о неполадках в системе и перестает ее включать, совершают кражу.
Следующим утром и вечером во время прогулок все повторилось.
Тогда Павел решил сам подкараулить воришек. Выйдя утром с Блэком на прогулку, он, вместо того, чтобы направиться в парк, обошел дом и встал за гаражами, наблюдая, кто войдет в подъезд. Так он простоял минут пятнадцать. Соседи выходили на работу, но никто внутрь не зашел. Вскоре появилась машина охраны и встала у дверей, как обычно. На этот раз сотрудники вышли из машины и направились в квартиру самостоятельно. Когда Павел с Блэком подошли к дверям, охрана уже выходила, пожимая плечами.
— Павел Андреевич, не надо нас проверять! — огорченно сказал старший группы. — Мы нормативы свои выполняем четко — приезжаем через пять минут! У нас и так работы за сутки хватает, а здесь еще Вы самодеятельностью занимаетесь!
— Да я никого не проверяю, ребята, я сам не понимаю, что происходит! — огорчился Павел.
— Да ладно Вам, — махнул рукой второй сотрудник, — наверно наше начальство попросило, вот Вы и изгаляетесь!
Милиционеры сели в машину и поехали на очередную тревогу.
Настроение Паши испортилось. Он встал посреди большой комнаты и внимательно осмотрелся. Ему было стыдно, что он, оперативный сотрудник, не может разобраться в ситуации. Блэк, казалось, тоже хотел ему помочь и ходил по комнате, принюхиваясь. Поднимая голову, тянул в себя воздух, словно проверяя его на подлинность. Павел стоял, уперев руки в бока, и напряженно вглядывался в каждый предмет, ища возможную подсказку. Неожиданно почувствовал, как правая подошва тапка стала влажной и носок промок. Он приподнял ногу и увидел, что стертая войлочная подошва потемнела от пропитавшей ее жидкости. Снял тапок и понюхал его, поставив при этом ногу на пол. Результат был двойной: поставленная нога мгновенно намокла, а нос ощутил знакомый запах собачьей мочи. Сомнения улетучились: всему виной был Клепа! Каким образом он выбирался из огромной коробки, а затем влезал туда обратно и притворялся спящим, осталось загадкой. Дверь в коридор была зарыта, и он не мог сходить на свою газету.
В следующий раз Павел закрыл его в ванной комнате, где не было датчиков, там же расстелил газету для туалета. С тех пор сигнализация работала исправно. Сотрудники охраны, выезжавшие на тревоги, теперь при встрече, хитро улыбаясь, подмигивали Павлу.
Наступила весна. Соседка, поправившись в больнице, явилась домой и с усердием принялась приводить в порядок оставленное без присмотра хозяйство. Казалось, что она полюбила собак еще больше, скучая по ним в больничной палате. Именно она обратила внимание на то, что Клепа никогда не лаял. Павел даже подумал, а свойственно ли данной породе подавать голос?
Если Клепа был чем-то недоволен, он молча подбегал и, рыча, начинал кусаться.
— Надо, чтобы он тоже лаял на звонок, — однажды многозначительно сообщила Антонина Ивановна, — чтобы, когда вас с Блэком нет, воры, позвонив, слышали, что в доме остался кусачий сторож.
Клепа не мог понять, что же от него хотят — он казался Павлу туповатым. Соседка выходила на лестницу и нажимала звонок. Тот пронзительно дребезжал. Павел вставал на четвереньки и, подбегая к двери, лаял, как умел.
Клепа, хлопая веками своих выпученных карих глаз, пытался догнать Павла и укусить за ногу, думая, что с ним играют. Это повторялось несколько раз. Павел весь покрылся потом от усердия и неестественного способа передвижения.
Видимо, эта суета и пронзительные звуки надоели Блэку. После одного из звонков он бросился к двери и залаял так, словно его травили на медведя.
Клепа сообразил моментально. В следующий раз они лаяли на звонок уже вдвоем, а на третий — один Клепа.
Блэк посчитал свою задачу выполненной и пошел отдыхать на матрас. Лег на бок и, вытянув лапы к стене, запрокинул голову назад так, чтобы видеть, как Павел закрепляет те навыки, которым он научил щенка. После нескольких удачных повторов все были довольны. Особенно Антонина Ивановна, поскольку это была ее идея.
Через пару месяцев после появления нового жильца Павлу поступил приказ в составе группы выехать на задержание членов бандформирования в областной район. Мероприятие должно было занять не более двух дней, и в девять утра необходимо присутствовать в Главном управлении на предварительном инструктаже. Получить автомат, бронежилет, каску и другую амуницию. Спросить о собаке Павел не решился. Все же, он не мог гарантировать, что в ответственный момент пес не тявкнет или не рванется куда-нибудь. Было неизвестно, что там произойдет.
Встав пораньше, Павел как обычно вышел с Блэком на улицу. Шел снег. Уже несколько раз он покрывал собой землю, но морозы так и не собирались приходить, оставляя белый покров без поддержки, бросая своего предвестника на произвол судьбы. Снег лежал белыми проплешинами на пригорках и лавочках у подъезда. Появляющиеся следы казались трафаретными отверстиями, ведущими вглубь подноготной матушки-земли.
Плутая между домов, Павел рассказывал Блэку, что ему придется уехать на несколько дней и тот должен вести себя хорошо, никуда не убегать от пожилой соседки, с аппетитом кушать и следить за малышом. Правда в последнее время гордон и не думал куда-то убегать. Казалось, что и на прогулку-то он выходит нехотя. Только и ждет момента, когда нужно будет вернуться обратно, чтобы повозиться со щенком. Не успевал Павел дойти до парка, как Блэк около забора делал все свои дела и тянул хозяина обратно к дому.
— Да увидишь, увидишь ты своего воспитанника, — успокаивал его Павел, — никуда он не денется. Небось, развалился на твоем месте и храпит во все дырки. Или косточку твою грызет. Зачем ты его балуешь? Мы тебе его на воспитание отдали, а ты в нем вседозволенность культивируешь. Найдутся его хозяева, что я им скажу? Его некультурность бросает тень не только на тебя, но и меня!
Блэк словно понимал, о чем ведет речь хозяин и не поднимал головы, изредка шевеля ушами, подтверждая, что внимательно слушает. Но тянуть в сторону дома не переставал.
Антонина Ивановна не возражала некоторое время побыть хозяйкой. Она уже давно не чувствовала себя такой нужной, как сейчас, и ей это нравилось. Недавнее ощущение одиночества словно испарилось и даже соседки по подъезду удивлялись ее отсутствию на общих посиделках.
