– Вот это я понимаю! – восхищенно сказал Виктор Иваныч. – Вот это съездили люди на рыбалку!
Ко мне подошел смущенный Альберт Демченко, взявший на Олимпиаде в Турине серебро в санях.
– Вы не знаете случайно, – поинтересовался он, – машины только чемпионам дают или всем призерам? А то мы не очень поняли.
Это тоже было уже известно. Говоря «победителям Олимпиады», господин Путин имел в виду всех призеров.
– Ничего себе, – задумчиво произнес Альберт Демченко.
– Впечатляет вас? – переспросил я.
– Да нет, – сказал он. – Это нормально.
Два парня, настоящие бобслеисты, тоже взявшие серебро и слышавшие этот разговор, решили уточнить:
– И за бобслей тоже дадут? Им подтвердили.
– У нас один боб, – нерешительно сказал один из них.
– Как считается, не знаете? Сколько это машин?
– Ну вряд ли так, что один боб – один «Ленд Крузер», – предположил я. – Скорее по количеству медалей. Вам сколько медалей дали?
– Четыре! – обрадовались они. – На каждого по одной!
– Вот и машин столько же будет.
– Ас оформлением, как вы думаете, помогут? – озабоченно спросил еще один спортсмен.
Аппетит его рос, таким образом, с каждой секундой.
Девушка с ровным загаром (практически уверен, что по всему телу) рассказывала подружке, как она на своем маленьком синеньком «Мерседесе-СЛК» опаздывала на субботник, прибавила газу и на Рублевке ее тут же остановил гаишник.
– Он мне говорит: «Ваше водительское удостоверение!» – смеялась девушка. – А я ему говорю: «Перестаньте со мной кокетничать!»
Были похороны, которые запомнились водителю фирмы «Ритуал-Сервис» Александру Семеновичу Галкину навсегда. Например, в Самаре. В Москве внезапно умер человек из этого города. Так бывает. Товарищи покойного звали его «Чумной».
Товарищи попросили Александра Семеновича: – Очень быстро поезжай в Самару!
Поехал Галкин. 27 градусов мороза. 1100 км прошел за десять часов. «Волга» сопровождения сошла с трассы – застучал движок. Внедорожник сопровождения удержался.
Приехали в Самару. Ночь Александр Семенович почти не спал, все думал, заведется его «Бьюик» на таком морозе или нет – ни в один самарский гараж автомобиль не поместился, стоял у дома. Город ахнул.
Утром закусили на дорогу и хотели было отправить покойного в последний путь. Все оделись и вышли. Тут-то и оказалось, что зимних сапог Александра Семеновича нет и в помине. Даже покойного обули в туфли, а Александр Семенович в носках. А он ведь за рулем.
Начался переполох. Стали искать сапоги Галкина, да куда там, ушел кто-то в сапогах на похороны. Но товарищи покойного решили эту проблему. Нашли Александру Семеновичу валенки. Так он и ехал на «Бьюике» в белой сорочке, черном костюме и белых валенках. Но все равно он из машины не выходил, так что никто не заметил этого происшествия. Александр Семенович очень расстроился. Никогда раньше, сказал он товарищам покойного, с водителями катафальных «Бьюиков» такого не было, чтобы у них в 27-градусный мороз перед выездом на линию зимние сапоги попятили.
Отец Павла Солтана не любит, когда сын за рулем. Он говорит, что Павел гоняет и что это глупо. И в «восьмерку» сына садится при крайней нужде. А Павел говорит, что только за рулем может расслабиться. Быстрее ездит—лучше расслабляется. «Подвезти тебя до метро?» – спросил он. Следующие десять минут я был свидетелем того, как управляет автомобилем человек без рук и без ног.
Ранним утром комбриг российских миротворцев в Тузле провожал на родину последнюю колонну машин, которую офицеры и солдаты купили здесь на честно, в общем, заработанные деньги. Были в этой колонне «Ауди», сотая и восьмидесятая, и «Опель Вектра», и «Фольксваген Пассат». Замыкал колонну дамский любимчик внедорожник «Форд Мэвэрик». Командир был благодушен, прощально улыбался и сказал только:
– Главное правило не забывайте. Если красный свет горит, постарайтесь останавливаться.
– Водитель, который садится за руль, уже преступник, – говорила Галина Плотникова, начальник отдела ГИБДД. – Только никто не хочет этого понимать.
Под конец встречи руководства ГИБДД Москвы с водителями начальник ГИБДД полковник Яков Агошков сказал, что такие встречи станут регулярными, признал, что первый блин получился комом, и добавил:
– Правовой нигилизм водителей прямо пропорционален приближению к центру. Надо всегда помнить об этом. Лично я всегда помню.
Ко входу в отель подъехала крохотная машинка. Из нее вышел молодой человек.
– Вы за чемпионкой? – спросил я.
– Да. Мы ее забираем. Она где?
Я развел руками. Из лобби на улицу вышел тренер и с сомнением взглянул на машину.
– Это же «Запорожец», – констатировал он.
Нет, это был не «Запорожец». Это была в лучшем случае «Ока». Я подумал, что тренер не сможет, при всем желании, в нее сесть. Для этого пришлось бы снимать заднюю дверь. А если сядет, то уже никогда не выйдет. Появился и муж олимпийской чемпионки по толканию ядра Ирины Крожаненко, тоже вообще-то видный парень. Он тоже с интересом взглянул на автомобиль. Из переулка с телефоном в руках вышла улыбающаяся Ирина. Когда она подошла к машине, улыбка слетела с ее лица.
– Давайте такси вызовем, – негромко сказал я тренеру. – Все-таки речь идет об олимпийской чемпионке. Это же ужас какой-то. Вы же гордость российского спорта.
– Ну и что? – растерянно пробормотал он. – Что мы, на «Запорожце» не ездили?
Сели они в эту машину и уехали.
Фигурист Роман Костомаров рассказал одну историю. Он ехал за рулем на съемки «Танцев со звездами» в полной спортивной экипировке, как всегда крепко пристегнутый ремнями безопасности. Его остановил гаишник и удивленно спросил: «Ты что, иностранец?» – «Какой же я иностранец? – обиделся Роман Костомаров. – Я наш». – «А чего же ты тогда пристегнутый?» – «Да она у меня пищит, когда не пристегнешься», – честно ответил олимпийский чемпион. «Да я тебе сейчас все покажу!» – ответил ему гаишник и показал, как не пристегиваться и чтобы ничего при этом не пищало.
Внизу, под билбордом с изображениями Руслана Аушева и Алихана Амирханова, стояли две милицейские машины. Дежурили два автоматчика.
– Брат, – спросил мой водитель одного из них, открыв окошко машины, – скажи, зачем ты тут стоишь?
– Президента охраняю, – с достоинством сказал автоматчик.
– И не надоело? Это же не живой президент. Это же картина, фотография. Ты же фотокарточку охраняешь, брат!
– Да что там я… – расстроенно промолвил автоматчик. – Там дальше майоры и подполковники стоят.
Наши спасатели проходили курс совместных учений с американскими пожарными. Правда, чему те, сами посудите, могли научить наших мальчиков?
– Все мы и сами умеем, – махнул рукой парень из Центроспаса.
– Но все-таки есть ли что-то, чего вы не знаете, а они знают? – допытывались журналисты.
– Да, – признался, помявшись, один. – Они знают английский.
– А скажи, у нас оборудование не хуже? – обратился один из них к другому, нервно посматривая на нас.
– Не хуже?! – изумился тот.
– Конечно!
– Ты че?
– Ну вот автомобили, например. У нас не хуже.
– Да че ты?! – упорствовал тот.
– Просто у них более добротно сделаны, – с нажимом сказал наш спасатель, выразительно глядя на товарища. Взор его пылал.
Я поинтересовался у пресс-секретаря президента России Алексея Громова, оплатил ли господин Путин перевозку личного автомобиля из Москвы в Сочи транспортной авиацией (служебные лимузины президента перевозятся по воздуху за счет госбюджета).
– Она перегонялась по земле, – сообщил пресс-секретарь президента.
– Кем? – попытался уточнить я.
– Тем, кто умеет перегонять, – с готовностью уточнил Алексей Громов.
– Я вам хочу сказать вот что! – решился министр внутренних дел Рашид Нургалиев.
Было видно, что он не собирался этого говорить, но в последнюю секунду решил, что я должен это знать – только для того, чтобы понимать, как далеко он способен зайти ради безопасности участников дорожного движения:
– Мы, может, вообще синие номера отменим! Да! И такое будет!
– А дороги как у вас? – спросил президент Путин, помогая губернатору Ишаеву вернуться к людям.
– За последние годы мы построили 1700 км дорог, – оживился губернатор.
Я был уверен, он достанет еще один фотоальбом. Но на этот раз губернатор решил все объяснить на пальцах:
– В лучшие застойные времена не было столько построено, сколько мы сделали за последнее время.
Лауреат национальных премий «Элита», «Искра», «Золотое перо России», номинант премии А.Д. Сахарова «За журналистику как поступок», «Человек года – 2009» по версии журнала GQb номинации «главный редактор» Андрей Колесников родился в 1966 году в поселке Семибратово Ярославской области.
