И хотя я знала, что твоя жена умерла, я не смогла тогда просто так уйти и потому замочила в воде морские водоросли, которые принесла с собой. Я приготовила тесто из остатков муки и сварила суп с клецками и морскими водорослями. Я поставила на стол по миске для каждого члена семьи и уже собралась уходить, но на прощание решила приложить младенца к своей груди. В то время у меня не хватало молока для родной дочери. А ты ходил по деревне с младенцем на руках, и некоторые женщины соглашались покормить его грудным молоком. Иногда жизнь отличается удивительной хрупкостью, но порой пугающе и непостижимо устойчива ко всякого рода испытаниям. Моя старшая дочь говорит, что, когда трактор сминает и уничтожает сорную траву в поле, сорняки льнут к гусеницам трактора и рассыпают семена, чтобы посеять новую жизнь даже в момент своего уничтожения. Твой ребенок, похоже, с рождения усвоил эту истину. Он сосал мое молоко с таким усердием, что мне начинало казаться, что он вот-вот высосет из меня все соки, и я даже слегка хлопнула его по спине, на которой еще сохранились красные полосы после родов. Когда это не помогло, мне пришлось силой оттянуть его от груди. Младенец, потерявший мать сразу после рождения, не хотел отпускать сосок. Я положила ребенка на кровать и повернулась, чтобы уйти, и в этот момент ты спросил, как меня зовут. С момента моего замужества ты был первым мужчиной, который хотел узнать мое имя. Внезапно смутившись, я опустила голову.
— Пак Соньо.
И тогда ты рассмеялся. Не знаю, что на меня нашло, наверное, я просто хотела, чтобы ты еще раз рассмеялся. И хотя ты не спрашивал меня об этом, я рассказала, что мою старшую сестру звали Тайньо, что означает «большая девочка». Нас зовут — Большая Девочка и Маленькая Девочка. И ты снова рассмеялся. А затем сказал, что тебя зовут Ёнгу, а твоего старшего брата звали Кумгу. Твой отец дал сыновьям имена, в которых были слова «серебро» и «золото», с надеждой, что дети заработают много денег и будут жить в достатке. Отец называл тебя Серебряной Шкатулкой, а брата — Золотой Шкатулкой. И возможно, именно поэтому твой брат, Золотая Шкатулка, жил немного лучше, чем ты, братец Серебряная Шкатулка. На этот раз рассмеялась я. А ты засмеялся в ответ. Ты всегда выглядел намного привлекательнее, когда смеялся. Поэтому не надо так хмуриться перед врачом, просто улыбайся. Эта улыбка ничего не будет тебе стоить.
* * *
Пока твоему ребенку не исполнилось три недели, я раз в день приходила в ваш дом и кормила малыша грудью. Иногда рано поутру, а когда и посреди ночи. Была ли я тебе в тягость? Тогда я больше ничем не могла тебе помочь, тридцать лет спустя я сама, оказавшись в трудной ситуации, пришла к тебе. Думаю, я начала приходить к тебе после того, что произошло с Куном. Я тогда просто не хотела жить. Мне казалось, что легче умереть, чем терпеть то, что на меня навалилось. С другими у меня ничего не выходило, и лишь ты не стал задавать лишних вопросов. Ты сказал, что время лечит любые раны. Мне просто надо жить дальше и спокойно заниматься тем же, чем и прежде. Если бы не ты, не знаю, как бы я справилась, тогда я была просто вне себя от горя. И это ты помог мне похоронить моего четвертого, мертворожденного ребенка в горах. И теперь, когда я вспоминаю об этом, меня вдруг осеняет: неужели ты переехал в Комсо, потому что я вконец доконала тебя своими проблемами? Ты был не из тех, кому нравилось жить на побережье и рыбачить. Ты возделывал землю и выращивал растения. У тебя не было своей земли, и потому ты возделывал чужую землю. Когда ты переехал в Комсо, мне следовало догадаться, что тебе просто пришлось нелегко со мной. Теперь я понимаю, что просто измучила тебя.
Та первая встреча, должно быть, сыграла важную роль в наших отношениях. В глубине души я считала, что ты обязан мне, и давала тебе это понять, делая все, что мне взбредет в голову. Точно так же, как я отыскала тебя, когда ты увез мой тазик с мукой на велосипеде, я нашла тебя и в Комсо. Ты переехал туда, не сообщив мне. В Комсо ты не прижился. Стоя на берегу моря, ты выглядел нелепо и странно. Я помню выражение твоего лица, когда ты смотрел на соленые просторы океана. Я не могла забыть этот взгляд, и теперь, когда я думаю об этом, мне кажется, что твой взгляд говорил: «Неужели она даже здесь сумела меня отыскать?»
Комсо стал местом, которое я не могла забыть из-за тебя. Я искала тебя всякий раз, когда происходило что-нибудь, с чем я не могла справиться самостоятельно, но, обретя покой, тут же забывала о тебе. Мне казалось, что я забыла о тебе. Когда ты увидел меня в Комсо, ты первым делом спросил, что случилось. Я говорю об этом только сейчас, но тогда я впервые пришла просто проведать тебя.
Кроме того раза, когда ты сбежал в Комсо, ты всегда оставался на одном месте, пока я не перестала нуждаться в тебе. Спасибо тебе за это. Возможно, именно твое присутствие и помогло мне найти в себе силы жить дальше. Прости за то, что, каждый раз приходя поплакаться тебе на жизнь, я ни разу не позволила тебе взять себя за руку. И хотя я приходила к тебе, стоило тебе ответно навестить меня, как я начинала злиться. Это было гадко с моей стороны. Я сожалею о своем поведении. Поначалу я стеснялась, потом посчитала, что нам не следует переступать рамки приличия, а позже я просто состарилась. Ты был моим грехом и моим счастьем. Я хотела сохранить достоинство в твоих глазах.
Иногда я рассказывала тебе истории, которые якобы прочитала, но на самом деле я не умела читать. Я пересказывала тебе то, что услышала от дочери. Однажды я поведала тебе о месте под названием Сантьяго, которое находится в стране под названием Испания. Ты переспросил: «Где, ты говоришь, это находится?» — не в силах с первого раза запомнить название. Я рассказала, что существует специальный тридцатитрехдневный пеший маршрут для паломников. Чи Хон мечтала отправиться туда, именно поэтому и рассказала о том месте, но я рассказывала так, будто и сама хотела побывать в тех местах. И тогда ты сказал:
— Если ты так хочешь туда отправиться, давай как-нибудь отправимся вместе.
Мое сердце замерло, когда я услышала твои слова. Думаю, именно после этого я перестала приходить к тебе. И, если честно, я не знаю точно, где находится это место, и не хочу туда ехать.
Ты знаешь, что происходит со всем тем, что мы когда-то совершили в прошлом? Когда я спросила об этом свою дочь, хотя именно тебе я хотела задать этот вопрос, она ответила:
— Как странно слышать от тебя такие вещи, мама.
А затем она сказала:
— Возможно, все, что мы когда-то совершили, каким-то образом проникает в настоящее и никуда не исчезает.
Какие непонятные слова! Ты понимаешь, что она имеет в виду? Она говорит, что все происшедшее в прошлом на самом деле остается в настоящем, события прошлого перемешиваются с тем, что происходит в настоящем, а настоящее незаметно перетекает в будущее, ну а будущее, в свою очередь, объединяется с прошлым. Просто мы не в состоянии это почувствовать. Но теперь я уже не могу продолжать.
Ты тоже думаешь, что все, что происходит сейчас, связано с событиями прошлого и будущего, просто мы этого не чувствуем? Не знаю, так ли это на самом деле. Порой, глядя на своих внуков, я думаю, что они просто неожиданно свалились с неба и у нас с ними нет ничего общего. Вообще ничего общего со мной.
А что, если откуда-то проникла в наше прошлое вероятность того, что велосипед, на котором ты ехал в нашу первую встречу, на самом деле был тобой украден? Что, если прежде, чем встретить меня на дороге с тазиком муки на голове, ты собирался продать этот украденный велосипед, чтобы купить морские водоросли для своей жены? Или вышло так, что ты не смог продать велосипед и решил вернуть его на место, а владелец поймал тебя и наказал? Что, если все эти события проникли бы на страницу нашей прошлой жизни и полностью изменили наши судьбы?
Я знаю, что после моего исчезновения ты пытался отыскать меня. Я знаю, что ты, человек, который никогда не бывал в Сеуле, приехал на железнодорожный вокзал в городе и бродил в метро, останавливая женщин, похожих на меня. И много раз незаметно проходил мимо моего дома, надеясь что-нибудь выяснить обо мне. Ты даже хотел встретиться с моими детьми и узнать, что именно произошло. Неужели в этом и кроется причина твоей болезни?
Тебя зовут Ли Ёнгу. Когда врач снова спросит твое имя, не говори, что тебя зовут Пак Соньо, а назови свое настоящее имя. Теперь я отпускаю тебя. Ты был моей тайной. Ты незримо присутствовал в моей жизни, и никто из моих знакомых так никогда и не догадался о твоем существовании. И хотя никто не знал, что ты у меня есть, ты был другом, который всегда приходил на помощь и помогал мне справиться с самыми сложными ситуациями. Я была счастлива, что ты есть. Я приходила к тебе, чтобы сказать, что способна просмотреть всю свою жизнь, потому что могла обратиться к тебе, когда меня одолевало беспокойство, а не радость.
