Владимир Николаевич быстро сказал ассистенту записывать его разговор с Андреем, после чего продолжил:
– И что еще там хорошего, в вашем будущем?
– Туалетная бумага там есть, – усмехнулся Андрей.
Услышав ответ Андрея, засмеялись все ассистенты профессора. Однако сам профессор перестал улыбаться, посуровел.
– Значит, там есть туалетная бумага, а здесь так вам плохо без нее? – спросил Владимир Николаевич.
– Нет, здесь она есть, – усмехнулся Андрей, – она называется газета «Правда».
Все больные дружно захохотали, чего не скажешь об ассистентах профессора и самом профессоре – они молчали, стоя с каменными лицами.
Один из больных выкрикнул:
– Коммунизм-мазохизм!
Андрей громко засмеялся, но Владимир Николаевич и его ассистенты не смеялись.
Владимир Николаевич спросил без выражения:
– Ладно, колбаса, туалетная бумага, что еще хорошего в вашем будущем?
– Многое! Даже не буду вам перечислять, потому, как не поймете меня!
– Неужели я и не пойму вас, товарищ?
– Черт, перестаньте называть меня товарищем! – заорал на всю палату Андрей.
Владимир Николаевич слегка улыбнулся, погладив Андрея по руке:
– Успокойтесь, господин Андрей! Я стараюсь вас понять.
– Но не поймете! – порывисто ответил Андрей. – Всех преимуществ нашего времени не поймете. Всех благ нашего времени вы, к сожалению, не поймете. Или просто не захотите понять!
– Не захочу?
– Да! В нашем времени нет старого тоталитарного строя, вам это понятно или нет?
Владимир Николаевич промолчал, внимательно наблюдая за выражением лица Андрея и очень внимательно его слушая.
– Тоталитарное время, к счастью, исчезло, появилась надежда на воцарение демократии, но потом наступил авторитаризм.
– Авторитаризм – это плохо? – спросил Владимир Николаевич.
– А как же! – порывисто ответил Андрей, вставая, но его уложили на кровать двое санитаров, думая, что он будет буянить.
Владимир Николаевич успокоил санитаров, далее продолжая разговор с Андреем:
– И что же в нем плохого?
– Всё! И в нашем обществе есть свои минусы.
– То есть всё плохо или есть отдельные минусы? – попытался уточнить Владимир Николаевич, слегка улыбаясь.
Улыбка профессора не понравилась Андрею, поэтому не смог не сказать:
– Хватит вам смеяться над моими ответами!
– Что вы, Андрей! Отнюдь не желал вас обидеть. Так вы не ответили на мой вопрос.
– По поводу минусов?
– Да… Есть минусы или все плохо?
– Есть минусы, но вы и этого не поймете!
Владимир Николаевич нахмурил брови и продолжал:
– Чудненько! Так откровенно вы говорите с незнакомым вам человеком.
– Да, откровенно отвечаю на ваши вопросы, – согласился Андрей. – Совершенно верно, откровенно говорю. Но раньше в старое время за такой разговор могли бы посадить в тюрьму или в психушку.
– Неужели?
– Именно так! – кивнул Андрей.
– А о каком старом времени вы изволили только что говорить?
– А о том старом времени, в котором я жил… В котором вы сейчас живете.
– Весьма, весьма интересно… Поточнее бы!
– Поточнее? – спросил Андрей и быстро ответил: – Говорю о старом тоталитарном времени, которое, к счастью, закончилось в нашей стране и по которому сейчас в мое время ностальгируют лишь некоторые коммунисты и старые гэбисты.
– Гм, чудненько! Весьма интересно!
– Что же такого интересного я вам рассказал?
– Вы, очевидно, фантастики начитались? – спросил Владимир Николаевич.
– Значит, вы не верите мне.
– Ладно, давайте расскажите лучше, как вы к нам попали.
– Это очень просто получилось, но вы не поверите.
– Гм, товарищ Воронцов…
– Точнее, господин…
– Да, да, – брезгливо поморщился Владимир Николаевич, – хотите зваться в сумасшедшем доме господином, пожалуйста! У нас даже императоры, цари есть, лучше тогда самим императором зваться.
– Попрошу без насмешек! Я – господин Воронцов!
– Хорошо, господин Воронцов, расскажите, как вы попали в наше прошлое и нелюбимое вами время.
– Охотно! Пошли мы с друзьями в ресторан «Зов Ильича»…
– С друзьями, которые тоже здесь находятся? – уточнил Владимир Николаевич.
– Да! Пошли, посидели в этом ресторане…
– Выпили? – спросил с нескрываемой насмешкой Владимир Николаевич.
– Да, немного совсем…
– Это вы утверждаете, что немного… Ладно, дальше, – потребовал Владимир Николаевич, продолжая внимательно смотреть на Андрея.
– Посидели в ресторане, в который идут лишь ностальгирующие совки-товарищи, потом мы выходим и попадаем в прошлое.
– Как чудненько вышло, а?
– Совсем и не чудненько, а подленько! – заметил Андрей. – Что нам делать здесь?
– Слушайте, Андрей, а вы пили с друзьями?
– Да, но…
– Может, так сильно выпили, что забыли, где находитесь?
На этот раз дружно засмеялись ассистенты профессора.
– Нет! Мы в полном рассудке.
Антон поддержал Андрея:
– Много мы не пили, зуб даю!
Владимир Николаевич поморщился, посмотрев в сторону Антона и сказав:
– Просил бы вас мне не мешать вести разговор!
После этого Владимир Николаевич перевел взгляд на ассистента, спрашивая его:
– Кто это кричал?
– Один из новеньких.
– Ладно… Продолжайте, наш господин.
– Мы оставили свои работы там в нашем времени, свои квартиры, – рассказывал Андрей, – скитаемся здесь… Попали в милицию, потом в ваше КГБ…
– Моё КГБ? – удивился Владимир Николаевич. – Но у меня нет своего КГБ!
– Ой, хватит вам иронизировать! Не надо! Ясно, что каждый врач психушки является внештатным агентом КГБ.
– Таковым не являюсь, к вашему сведению, – сухо произнес Владимир Николаевич, не улыбаясь, как ранее.
– Ладно, значит, другие являются внештатными их сотрудниками. И что нам здесь делать? Куда пойти? Кто нам поможет? Нам все здесь знакомо!
Брови у Владимира Николаевича поднялись:
– Гм, почему вам все здесь знакомо?
– А потому, что мы жили в этом прошлом времени! Здесь прошло наше детство, наша юность! Мы жили, видели этот сплошной дефицит, эти очереди, эту нищету!
КГБ! Эту пьянь на улицах нашего родного города Ижорска! Эти пустые полки в магазинах! Талоны на мясо и масло! Видели эти надоевшие нам лозунги и плакаты! Слышали по телевизору старого Брежнева с бумажкой в руках! Видели съезды одной правящей партии! И не хотим больше жить в тоталитарном времени и ностальгировать по нему!
– А я хочу! – выкрикнул Антон.
– Антон, не перебивай меня, – громко попросил Антона Андрей. – Не хотим мы жить в том старом времени! Продолжать дальше или не стоит?
Владимир Николаевич помолчал минуту, потом согласился:
– Да, не стоит вам продолжать… Ясно…
– Чего вам ясно?
Профессор повернул голову к ассистентам и сообщил:
– Дежа вю…
Один ассистент переспросил:
– Деж авю?
– Нет, – раздраженно пояснил Владимир Николаевич, – дежа вю… – Потом повторил термин медленно, по слогам, чтобы все врачи и ассистенты запомнили. – Ну, знаете такой термин?
– Нет…
– Плохо, очень плохо… Тогда послушайте…
Владимир Николаевич присел на край кровати Андрея и стал рассказывать:
– Итак, товарищи, феномен «дежа вю» (deja vu) относится к тем странным и редким моментам, когда настоящее человек воспринимает как прошлое.
Андрей перебил профессора:
– Но я в самом деле жил в этом прошлом и…
– Молодой человек, прошу меня не перебивать, – улыбаясь, попросил Владимир Николаевич.
– Я вовсе не молодой человек, мне уже сорок исполнилось.
– М-да, товарищем зваться не желаем, молодым человеком тоже… Сложно нам будем с вами! – рассердился Владимир Николаевич, перестав улыбаться. – Я отвечаю на вопрос моего ассистента, работаю сейчас, может, не стоит меня перебивать?
Выждав томительную паузу, как хороший актер, когда все взоры зрителей устремлены именно на него и все ждут, что он, наконец, скажет, Владимир Николаевич продолжал с нескрываемым удовольствием рассказывать: – Итак, дежа вю (уже виденное) знакомо многим. У человека вдруг возникает ощущение, что в точно такой же ситуации он оказывался в прошлом. Как можно объяснить с научной точки зрения это? Еще Зигмунд Фрейд предположил, что чувство «уже виденного» появляется у человека при спонтанном воскрешении в его памяти подсознательных фантазий. Другие ученые отмечали, что человек ищет отголоски воспоминаний в своих снах, которые могут быть похожими на реальность. Здесь и сейчас, там и тогда… Некоторые считают, что понятие дежа вю нечто вроде прошлых жизней. Теория связи со снами лично мне не нравится… Только малое число людей помнит все свои сны. Для объяснения феномена дежа вю можно рассмотреть, как считают некоторые психологи, модели глобального сопоставления. Ситуация кажется знакомой человеку в силу того, что она напоминает хранящуюся в его памяти прошлую ситуацию, а также потому, что имеет сходство с многими удерживаемыми в памяти событиями. Например, вы видите мои фотографии и членов моей семьи. Вы запомнили лица на фотографиях, так? Потом вы случайно видите меня или членов моей семьи на улице. О чем вы подумаете в этот миг? О том, что этого человека вы знаете, его где-то видели!..
