Прошелся по комнате, пытаясь придумать себе новое занятие. Пол под ним слегка поскрипывал, хотя Лариса перемещалась по нему совершенно неслышно.
…На фиг, лучше спать, а с утра пораньше на работу… Он разделся, сложив одежду на стул, выключил ужасный зеленый свет и лег. Стало абсолютно темно, а уж тихо до звона в ушах.
Когда на вопросы не находишь реальных ответов, невольно начинаешь искать их в области ирреального. Как всякий здравомыслящий человек, Женя не верил в потусторонние силы, и, тем не менее, за всем этим что-то ведь крылось — молчание дома, невесомая хозяйка; даже свет продающегося в любом магазине светильника, выглядел зловещим символом. И еще эти книги! Почему-то запала ему в душу трепещущая на ветру женщина. …И надо было открыть именно на этой странице!.. Хренов Антонио… На миг Жене показалось, что он угодил в средневековую легенду, но этого не могло быть; не бывает такого! Ведь еще несколько часов назад он ехал в поезде, пил пиво в «Гамбринусе», потом милиционер прогнал его с вокзала, и никаких ведьм, никакого средневековья!..
Тишина, хоть и оставалась абсолютной и подавляющей, но в ней ничего не происходило, и Женя стал успокаиваться. Робко повернулся на бок — кровать скрипнула. Подсунув руку под голову, услышал тиканье своих часов. …Все тут нормально… только, вот, женщина на ветру… и какого черта я полез в чужие книги?.. — зевнул и закрыв глаза, приготовился спать.
Наверное, подсознание продолжало фантазировать на тему дома и его странной хозяйки, потому что ночью Женю мучили кошмары: разбивая колени и сдирая кожу на руках, он карабкался по стене к призрачной Белой Женщине; карабкался долго, притягиваемый неведомой силой, исходившей от ее неживого лица. В конце концов, схватился за камень, вылез на стену и побежал, а Женщина уносилась, легкая и неземная, увлекая его за собой. Сзади возникли безмолвные черные тени, которые тоже включились в погоню; наталкиваясь друг на друга, они падали со стены без единого звука, но число их не убавлялось. Женя старался не обращать на них внимания — он чувствовал, что задыхается от бега и вдруг тоже воспарил над стеной, и тогда догнал Женщину! Схватил ее… вернее, схватил он воздух, потому что Женщина, действительно, оказалась бестелесна и неосязаема. Он махал руками по ее телу, голове… и тут она застонала, совсем как живая. Женя в ужасе замер. Белая Женщина стонала все громче, а тени неумолимо приближались…
Женя проснулся. Он лежал на спине; широко раскрытые глаза смотрели в ночь, а вокруг царила та же мертвая тишина. …И что это было? Блин, никогда не снились кошмары… Стон повторился еще более тяжело и протяжно, но теперь-то Женя не спал, потому что слышал, как на руке тикают часы. …Надо зажечь свет! Может, я все-таки сплю?.. Он метнулся к выключателю, и комната озарилась зеленым светом; теперь он казался не зловещим, а, скорее, спасительным.
Женя стоял босиком на голом полу и ждал, но стоны прекратились. Осторожно открыл дверь — из комнаты, в которой он видел диван с книгой и бутербродом, пробивался свет. …Значит, не спит. Может, она и стонала? Может, ей плохо?..
На цыпочках Женя подошел к двери, прислушался, но ничего не услышал. …А что я могу услышать, если человек не сопит, не храпит, не стонет… не стонет… — хотя страх, не исчез, но сознание уже генерировало разумные мысли, — нет, входить не буду — если все нормально, вдруг она начнет орать, типа, я хочу ее изнасиловать?.. Стоп, а, может, в этом и есть мулька?!.. Напишет заяву знакомым ментам и начнет требовать бабки. А, вот, хрен тебе!..
Вернувшись в свою комнату, он снова лег. Полчаса лежал с включенным светом, но ничего не происходило; тогда потушил лампу и решил, что очень мудро не повелся на уловку хозяйки. Правда, несмотря на успокаивающую мысль, заснуть все равно не получалось. Однажды ему опять показалось, что кто-то стонет, только тихо, едва уловимо.
Забылся Женя под утро, сломленный тишиной и усталостью, а когда открыл глаза, в комнате царил полумрак (на улице-то давно рассвело, но сквозь «виноградную завесу» свет пробивался тусклый и неровный). В доме что-то звякнуло — это был естественный утренний звук. Женя потянулся. Часы показывали одиннадцать, и все, происходившее ночью, показалось смешным; встал, оделся и открыл дверь. Лариса стояла спиной, что-то делая у стола; на ней был длинный пестрый халат, волосы собраны в хвост.
— Доброе утро, — сказал Женя.
Хозяйка обернулась — ее лицо оставалось бледным, как и вчера, хотя глаза светились веселее, без прежней отчужденности.
— Доброе утро. Завтракать будете?
— В городе позавтракаю.
— Вообще-то, я все приготовила, но как хотите. Пойдемте во двор — умоетесь.
Женя смотрел на нее внимательно, пытаясь найти отголоски прошедшей ночи, но перед ним стояла обычная девушка — самая заурядная, не походившая, ни на ведьму, ни на разочарованную неудачей мошенницу. Хотя, кто знает, ведь он никогда не видел ни тех, ни других…
Дождь перестал, и на разбухшей земле виднелись расплывшиеся очертания их вчерашних следов. Женя оглядел двор — по одну сторону дорожки стояли три старых уродливых дерева с густо сплетенными ветвями; под ними плотный ковер прошлогодних листьев, сквозь который пробивались зеленые стрелки травы, а по другую сторону деревьев не было — там, среди зарослей малины возвышался покосившийся туалет; пустая конура, а возле дома, под навесом, металлическая бочка.
Подойдя к ней, хозяйка зачерпнула кружкой холодную воду. Женя плеснул себе в лицо — так приятно было взбодриться после почти бессонной ночи!.. И хотя по небу бежали хмурые облака, а вокруг было сыро и промозгло, настроение сразу улучшилось — наверное, оттого, что все закончилось, ведь сейчас он поедет на завод, и его поселят в самую обычную гостиницу…
— Я боялась, что вы проспите поезд, — Лариса зачерпнула очередную кружку, — но вы ж не сказали время.
— А я никуда не еду, — Женя засмеялся, — я здесь в командировке и, возможно, надолго. Но вы не беспокойтесь, сегодня меня куда-нибудь устроят.
— Лучше оставайтесь у меня.
Женя удивленно провел рукой по влажному лицу. …Чего ей еще надо?.. На ее фокус я не повелся, а, значит, и дальше не поведусь — проще раскрутить другого лоха… кстати, и бабок с него срубить не стольник…
— Может, вам было неудобно?..
…Блин, все офигенно!.. Она сама что, ничего не слышала?.. Но ночь уже отодвинулась так далеко, стала такой неправдоподобной, что ему вдруг захотелось снова впрыснуть себе немного адреналина; да, и обязательно найти книгу, где говорилось о белой женщине!
— Отчего же? — Женя тряхнул головой, — все просто чудесно, так что, в принципе, могу и остаться.
Лариса улыбнулась впервые за время их знакомства. Женя не мог сказать, какой была эта улыбка — просто приоткрылся рот, обнажив зубы, и все; так что какая-то бессмысленная улыбка.
…Может, она сумасшедшая?..
— Тогда давайте все-таки накормлю вас, чтоб вы не передумали. Подождите, я разогрею.
…Да нет, рассуждает, вроде, здраво… Ладно, фиг с ней! Гораздо интереснее найти книгу и глянуть, что там дальше с той белой бабой?.. Чего меня так на ней переклинило?..
Женя вернулся в комнату. Шкаф открылся бесшумно, как и вчера, но книги больше не вызвали потрясения — наверное, он просто ожидал их увидеть. …Куда ж я ее поставил?.. Вытащил несколько томов, но нужный не попался…
— Жень, идите кушать, — послышался голос Ларисы, и он быстро захлопнул створки.
На столе дымилась картошка, лежало нарезанное ломтиками сало, стояла баночка с солью. Женя сгреб несколько картофелин, наколол кусочек сала и невзначай поднял взгляд на хозяйку …Все-таки есть в ней что-то эдакое!.. Уж слишком медлительно все она делает… а почему, собственно, она должна куда-то спешить?.. Хотя…
— Ларис, а вы где работаете?
— В универсаме, — она посмотрела на маленькие часики на руке, — я сегодня во вторую смену, с часу.
…Сумасшедшая из универсама! Как же она тогда получила медкнижку?.. Жене стало смешно и захотелось говорить дальше, чтоб дурацкая ночь сделалась еще невероятнее.
— А что ж случилось с вашей собачкой? — вспомнил он.
— Вам-то что? — блеск в глазах погас, и Женя понял, что затронул не ту тему. …А о чем еще говорить? Ждать, пока она сама что-нибудь расскажет?.. Можно и не дождаться, судя по ее общительности…
— Ларис… — Женя улыбнулся самой обворожительной улыбкой, на которую был способен, — вы меня к людям-то выведете, а то сам я дорогу не найду.
— Да здесь вокзал рядом. Только улицу перекопали — какие-то трубы меняют, и в темноте там не пройдешь. Мы шли длинным путем.
— А я думал, мы на другом конце города.
