X
После всех перипетий в половине пятого я снова перед своим домом. Мне удалось сделать только половину. Перед входом стоят старый бьюик Ричи, а сам он, как я подозреваю, наверху — льет слезы над своими голыми ногами.
Я собираюсь подняться, как вдруг выходит Ричи. Он бледен и явно торопится. Похоже, он даже не узнает меня и подскакивает, когда я с ним заговариваю.
— Быстро садись в мою машину, — бросает он.
Я повинуюсь. Он садится за руль, и мы отъезжаем.
— Ты что, только что вернулся? — спрашиваю я.
— Да, — кивает он. — У тебя в комнате прямо посередине валяется какой-то китаеза с ножом в брюхе. Должен поблагодарить тебя за этот сюрприз.
— Как ты вошел?
— Дверь открыта. Все вверх дном — полный бардак.
— Это By Чанг, — поясняю я. — Я позвал его, чтобы он сделал тебе эпиляцию. Хотел, чтобы ты повторил мой опыт. Но я думал, ты вернешься в два часа. Его здорово потрепали?
— Как нельзя лучше, — отвечает Ричи. — Он еще жив. Я сразу же позвонил в полицию, поэтому нам нужно уносить ноги. На четвертой скорости.
— У тебя их только три, — замечаю я.
— Жаль. Плохо сработано.
— Это они — девки пошарили у меня в квартире. Подумали, что так быстрее всего заполучить денежки. Но какие сволочи — укокошить такого славного китайца, как By Чанг! Во всем виноват я, черт возьми, — сам ему позвонил.
— Ты не мог знать, что случится, — говорит Ричи. — И повторяю тебе, он наверняка жив.
Раздаются звуки сирен, и мимо нас мчатся полицейские машины и мотоциклы.
— При ранении в живот, — объясняет мне Ричи, — если не задета печеночная артерия и нет попадания в печень, а только в кишки, — все можно зашить. Если вовремя остановить инфекцию…
— Ты хорошо сделал, что вызвал полицию. Но мы попали в переплет.
— Если он выкарабкается, — продолжает Ричи, — он им скажет, что это не ты и не я.
— Не знаю, не знаю… — говорю я. — Мне кажется, он будет очень сердит.
— Но послушай, они действительно все перевернули вверх дном. Нет ни одного целого предмета.
— Ерунда. Мы возместим убытки из тех десяти тысяч. Кстати, я должен тебе сказать, что их у меня нет.
Теперь Ричи уже ничему не удивляется. Я не вдаюсь в объяснения и добавляю:
— Но я нашел убежище. В меблированных комнатах. Там, правда, убого и паршиво. Я дал понять хозяину, что у меня есть две подружки, которыми я интересуюсь, и что он неплохо заработает, если будет любезен. Только мы должны заявиться туда в бабских тряпках.
— Все в машине, — говорит Ричи. — Два полных чемодана.
— Хорошо. Теперь, надо найти укромное местечко, чтобы переодеться.
— Ты думаешь, что говоришь! — восклицает он. — Мы что, все время будем ходить как бабы?
— О! Всего лишь несколько дней, — утешаю я его.
— А что ты намерен делать в пять? Ты ведь должен отнести деньги Гае.
— Я не пойду…
— Но это же удобный случай, чтобы сцапать одну из них, — говорит он.
— Это еще зачем?
— Заставим ее немного поболтать.
У него полно замечательных идей, у моего братца.
— И потом, можно воспользоваться случаем и малость их подлечить, — добавляет Ричи. — Потому что чаще всего лесбиянки — это девицы, задвинутые на этом из-за того, что их плохо любили. Им просто-напросто попадались грубые мужики, которые обходились с ними слишком резко или причиняли боль. Если с ними проделать то же самое деликатно… Они наверняка снова войдут во вкус.
Да, он находчив, мой братишка. Похоже, нам предстоит интересная работа. Подсунуть мне лесбиянку — в этом что-то есть. По правде говоря, то, чем мы занялись, — это своего рода попытка вернуть на путь истинный заблудших овечек. Мы славные ребята. Но мне очень жаль старика By Чанга. Ричи отвлекает меня от этих размышлений.
— Едем в Потомак Клуб, — говорит он. — Возьмем «Кейна-младшего» за руку, попросим отвернуться, а в это время переоденемся.
И Ричи останавливается у Клуба. Парень вовсе не дурак. Он уже все просчитал в голове. В действительности он поступает совершенно правильно, потому что, если бы я воспользовался своей… результаты были бы весьма забавными — одни шишки на ровном месте.
Когда мы подходим к катерам, я говорю Ричи:
— К Гае нужно идти вместе. Теперь нам не стоит разлучаться.
— Конечно, мы пойдем туда оба, — заверяет меня Ричи. — Вернее обе. Посмотри-ка.
И он показывает мне прелестные очки в розовой оправе.
— Я буду в них хорошенькой, а?
— Я не смогу смотреть на тебя спокойно, Ричи, — отвечаю я.
Мое всем известное спокойствие улетучивается прямо на глазах.
— Все же, — продолжает он, — не знаю, хорошо ли все это скажется на моих экзаменах.
— Банда Уолкоттов не долго будет иметь с нами дела. Поверь мне. Мы разделаемся с ними в два счета. У тебя будет время прийти в себя.
Боже милостивый, если бы я только знал, на что замахиваюсь, то поумерил бы свои амбиции. Теперь, когда уже все позади, и я пишу об этом, я понимаю, сколько глупостей тогда наговорил!
Ричи открывает свою секцию. Мы входим и закрываем за собой дверь. «Кейн-младший» преспокойно колышется на воде. Со стороны реки — открыто. Ричи никогда не опускает железную штору, но здесь темновато — нужно зажечь свет. На этот раз придется опустить. Я подхожу и начинаю вращать ручку. Все заржавело, красота да и только! Не буду посвящать вас в детали нашего перевоплощения, замечу только, что оно попортило нам немало крови. Я уже привык носить накладные груди, а Ричи в этом деле новичок — он просто задыхается.
— Бог мой, — вздыхает он, — не могу представить, как они ходят с этими штуками. Чертовски жарко.
— Ну что ты хочешь, потерпи. Хуже другое: добавить всегда можно, но вот избавиться от наших естественных прелестей работа не из легких.
— Я купил очень тесные трусы, — говорит Ричи. — Спортивные, из особого эластика. И потом, у нас довольно пышные платья.
— Надо бриться два раза в день, а это довольно хлопотно.
— Я уже подумал, — говорит Ричи — И купил бритвы, которые можно положить в сумочку.
— Вместе с пушками?
— Нет. Все, что пожелаешь, но оружия у нас с собой не будет. Слишком рискованно — можно сделать глупость.
— В машине есть револьвер, — говорю я. — Они быстренько узнают, что это твоя, — по номерным знакам.
— Нет, — отвечает Ричи. — Мы исходим из того факта, что они нас еще не обнаружили. Иначе лучше бросить эту затею прямо сейчас.
Обсуждать больше нечего, мы замолкаем и тщательно раскрашиваем наши милые мордашки. Ричи в девичьем обличье выглядит идиотом. Словно он только что закончил школу для умственно отсталых девочек из богатых семей. У меня, напротив, очень умный вид. Немного помады, чуть-чуть пудры, туфельки без каблуков — я просто восхитительна. Секция «Кейна-младшего» насквозь пропахла рисовой пудрой и лаком для ногтей. Ну и запашок, в особенности вместе с бензином. Мы засовываем наши мужские шмотки в чемоданы и прячем их в багажном отделении катера.
— Пошли, — говорю я Ричи.
Он все еще колеблется.
— А если мы встретим кого-нибудь из знакомых? — беспокоится он.
— Удобный случай провести маленький эксперимент, — отвечаю я.
На мне хорошенькая кофточка светло-голубого хлопка и серая фланелевая юбка. У Ричи — простенькое платье из набивной ткани. Честное слово, невозможно принять нас за парней… у нас такие остренькие грудки!.. Выходим. Я иду первым. Пристань кишмя кишит народом. Ярко светит солнце. Подходят и уходят катера, урчат моторы. Публика прогуливается парочками — кто одет, кто в купальниках, словом, картинка вполне симпатичная. Мы едва прошли десять метров, как я замечаю Джоанну, одну из лучших подруг Ричи.
— Не дергайся, — командую я. — Ты ее не знаешь.
Она проходит мимо, даже не обратив на нас внимания. Я смотрю на своего братца. На висках у него выступили капельки пота. Я жму ему руку. Он улыбается в ответ.
— Порядок, Фрэнк. Пошли.
И все же, какая подлость эта история с китайцем. В особенности если я открою вам маленький секрет… На ногах у Ричи нет ни одного волоска.
Мы подъезжаем к дому Гаи в четверть шестого. Машина Ричи — с откидным верхом, но мы не стали его опускать, чтобы у тех, кто за нами наблюдает (если таковые имеются) было поменьше шансов узнать нас по прибытии.
Однако нам нужен какой-то предлог, чтобы остановиться в этом месте. Посоветовавшись, мы решили, что остановимся просто так и начнем болтать, листая газету. — как будто не можем договориться, куда пойти вечером в кино.
Вдоль улицы, то там, то здесь, стоят наискосок машины, и среди них мы примечаем две, которые могут представлять для нас интерес.
Теперь остается ждать. Мне это неприятно — я вынужден думать о разном, в частности о старом By Чанге с распоротым животом. Мне очень он симпатичен, этот китаец, и я очень огорчен тем, что произошло.
